Замок из золотого песка - Марина Владимировна Болдова
В восьмом классе стал я дружить с одной девочкой. Вот ее мать и поведала мне, что на самом деле мою маму нашли повешенной в тайге. И вроде не сама она. Когда я об этом узнал, бабки уже месяц как в живых не было. С приисков отца я встретил этим вопросом, в ответ тот наорал, что слушаю всякие сплетни. Потом я огреб подзатыльник, на этом все и закончилось. Вскоре я получил аттестат за восьмилетку, а отец объявил, что мы уезжаем в Иркутск, потому что, мол, в поселке такому умнику, как я, делать нечего. Собрались в момент, закрыли избу – и в город. Я в техникум поступил, отец так и мотался с артелью. А в восьмидесятом мы вдруг резко уехали сюда.
– Почему?
– Так решил отец.
Зная деда Никодима, я Семочке поверила сразу. Однако мысль, что для такого спешного отъезда были причины, прочно засела у меня в голове. Деда спрашивать бесполезно, не скажет. А как узнать?
– А как вы познакомились с Амоевым? И кто он вообще такой? Откуда?
– Бедаре Ара Амоев – курд, но приехал сюда из Грузии. Как я понял, незадолго до нас. В Грузии у него остались родители и младшая сестра. Я не знаю, кто дал нам его адрес, но отец явно знал, куда ехать. Бедар поселил нас в старой мазанке его родственников в Камышовке. Работали в его цеху, шили обувь. Почти никуда не выезжали, некогда было.
– Ого! Рабство?
– Я так никогда не думал. Нужна была работа, он нам ее дал. Работников в цеху было человек сорок, и все жили в бараках. Почему нам с отцом была оказана такая честь – жить в отдельном доме, не знаю до сих пор.
– Деда Никодима не спрашивал? Огрести подзатыльник боялся? И сейчас боишься? – с издевкой поинтересовалась я.
– Не шути, Марья. Ударить отец не ударит, слаб уже. А чего зазря его тревожить? Не хочет говорить – пусть. Не важно это. Все хорошо у меня. У нас с твоей мамой – счастье такое мне бог миловал. А отец… жить-то ему сколько? Ну, еще лет десяток. Пусть командует до смерти, не исправить его. Только срок сокращать – почувствует, что больше не во власти, сразу помрет.
– Ладно, Семочка, прости… Только объясни, почему Реутов считает, что у тебя нет дружбы с Амоевым? Вы поссорились? А причина?
– А он у меня невесту увел! – по-детски хихикнул отчим. – Понравилась мне одна его работница, Алия, – в соседнем цеху джинсы строчила. Начали вроде хороводы водить, дело к свадьбе. А Бедар возьми да женись на ней вместо меня! На самом деле я сейчас рад, что тогда остался холостяком. Так дичком и прожил, пока маму твою не встретил.
«Что-то тут не сходится… Не то имел в виду Григорий, когда намекал на их вражду», – подумала я, но упрекать отчима в лукавстве не стала.
– В каком году Амоев женился?
– Сейчас соображу… мне было двадцать пять, значит – в восемьдесят пятом. А что?
– Сын сразу родился?
– Нет… у них с Алией долго не было детей. Когда родила, не скажу, но умер Ишхан в пятнадцатом, лет двадцать с небольшим ему было. А за год до его смерти Бедар закончил строительство клиники. Думал, вылечить его от наркотиков сумеют. Не успели. Гриша и про сына рассказал?
– Да. Хотел, чтобы я пожалела его хозяина – мол, вот что тому пришлось пережить. Ну, и чтобы поняла, что не такому уж плохому человеку он служит.
– Пожалела?
– Посочувствовала. Пережить своего ребенка – ужасная трагедия. Но больше мне жаль мать парня.
– Она умерла, Марьяша. А нам домой не пора ли? – спохватился вдруг он. – Мама беспокоиться начнет.
Беспроигрышное заявление…
– Да, пойдем. Еще один вопрос. Что за родственницу у Амоева убили год назад?
– Так вдову Ишхана, Гулю. Она в клинике медсестрой работала, за Ишханом сначала присматривала, потом так и осталась. Я подробностей этого убийства не знаю, не пытай. Вот Григорий, он в курсе. Все, девочка, давай домой. Ужин, однако, скоро.
«А зачем Мельникову убивать незнакомую женщину? Или он знал Гулю? Откуда? Что их могло связывать? Она – невестка Амоева, Денис к нему каким боком? Работал на него? Чем вообще Мельников занимался, когда познакомился и начал жить с Ванькой? Она уверенно говорила, что у него свой бизнес. Но какой? Я, дура, даже не интересовалась. А что, если криминал? С Амоевым на пару, как вариант. А Гуля что-то знала про Дениса. Что-то такое, что не понравилось бы Бедару. Вот Мельников ее и устранил. Амоев узнал, кто погубил невестку, Реутов сдал ему Дениса, а дальше… Бедар убийцу наказал. Не лишил жизни, а заставил батрачить на себя. За еду и постель. То есть Мельников у него в плену?! Дикость какая-то, двадцать первый век. Не жалко, конечно, этого ублюдка, но и Амоев, получается, не лучше. Кстати, и Реутов тоже…» – размышляла я, стараясь не отставать от отчима.
Я сама пока не могла понять, почему вдруг меня так заинтересовал Амоев и его окружение. Может быть потому, что за последние сутки то и дело всплывало его имя. Начиная с нелепой смерти жены Никиты Тицианова, а затем убийства женщины в пестром платье. Это случилось в отеле Амоева. Бывший майор полиции Реутов, оказавшийся рядом – начальник его охраны. От Григория же я узнала о давней «дружбе» моего отчима с Бедаром. И о том, что обидевший мою сестру Мельников убил невестку последнего. Что еще? Ах, да. Анна Тицианова явно близка с Амоевым, только кем она ему приходится, я пока не разобралась.
Понятно, что этого человека, о котором до вчерашнего дня я знать не знала, слишком… много!
Это еще Семочка не рассказал, почему они с отцом из Иркутска перебрались именно к Амоеву. По чьей-то рекомендации? Отчим, похоже, действительно ничего об этом не знает. Ответить может дед Никодим, но я к нему с таким вопросом даже не сунусь. Выгонит и наорет вслед. Или наорет и выгонит. А потом за мое любопытство огребет и сын…
Семочка, когда вошли в дом, сразу отправился на кухню, я же решила посмотреть, чем занимается его родня и дед Никодим. В доме стояла тишина, я подумала, что гости вышли за ворота
