Замок из золотого песка - Марина Владимировна Болдова
– Это я ее нашла, – вздохнула я, понимая, что дальнейших расспросов не избежать. – Простите, но больше ничего не знаю – ни имени женщины, ни кто такая. Я дала показания полиции, на этом все, – решила я на корню пресечь разговор о трупе.
– Я понимаю, понимаю, вы правы, не тема для разговоров. Не знаете, молодые наши хорошо долетели? Вот уж кому повезло с отдыхом, так вашей сестре. Куда они с Леонидом Ильичом отправились? В Турцию? Или в Эмираты?
– Я даже не в курсе, путешествие заказывал Сикорский.
– Понятно…
– Вы простите, Лена Львовна, я устала и хотела бы подняться к себе в номер. У нас с вами будет еще возможность… поболтать, – напрямую высказалась я.
– Да-да, конечно. Еще увидимся, – с нотками разочарования произнесла Бабич, прощально махнула рукой и пошла по лестнице вниз.
«Нехорошо как-то получилось, – укорила я себя. – Нам еще работать вместе. Ну и ладно, сегодня же приглашу ее на ужин. Или завтра на утренний кофе в бар», – решила я для себя проблему.
Я почти добралась до своего номера, когда вдруг дверь номера люкс, расположенного в конце коридора, открылась, и оттуда вышел Реутов. Правой рукой он держал возле уха мобильный, вторая же рука была занята небольшим свертком.
– Все понял, буду через полчаса, – отчеканил он в трубку. – Марья Семеновна, я думал, вы уже по дороге домой. Живы, смотрю, после общения с майором?
– Вашими молитвами, – равнодушно ответила я. – А вас что в отеле держит? Отдохнуть решили или хозяина ожидаете? – кивнула я на дверь номера люкс за его спиной.
– Да, Бедар должен скоро приехать, это же его отель. Кстати, вы в курсе, что они с вашим отчимом близко знакомы? Или для вас это новость? – с насмешкой произнес Григорий.
– Учитывая, что я только вчера от вас узнала о существовании этого крутого бизнесмена, для меня новость о его дружбе с отчимом совсем свежая.
– Я бы не сказал, что речь идет о дружбе, – начал бывший опер и замолчал. По всему было видно, что он ждет моих вопросов.
– Послушайте, Реутов. Для начальника службы безопасности вы слишком… болтливы. А эти ваши намеки не прибавляют вам веса в моих глазах. Я, знаете, уважаю в людях прямоту и честность. Сказали «а», говорите и «б». Или… идите уже своей дорогой! – совсем разозлилась я.
– Как скажете, – вновь усмехнулся Григорий и направился к лестнице.
И он еще вчера мне казался искренним и приятным! А Москвин, напротив, вызвал только отрицательные эмоции. И с Мельниковым я ошиблась – при первой встрече подумала, как повезло Ваньке. Выходит, я совсем не разбираюсь в людях. Прискорбно.
Я все-таки успела отдохнуть, практически сразу задремав под спокойную композицию «Энигмы». Только ни о чем не думать после пробуждения не получилось – Реутову с успехом удалось зацепить меня замечанием о непростых отношениях Семочки и все еще незнакомого мне Амоева. Мысли в голове крутились невеселые, мне было неспокойно, ведь рушился на глазах образ простоватого, но такого открытого и надежного отчима. Оказалось вдруг, что в его биографии есть темные пятна – какие-то тайны и недомолвки. И узнать, что это за тайны, я могла только у него самого.
Наконец, устав от собственных мыслей, я взяла в руки книжку. И неожиданно погрузилась в простенький сюжет. Я перевертывала страницу за страницей, пока не дошла до финала. Отложив томик в сторону и посмотрев на часы, поняла, что пропустила время обеда, смысла идти в ресторан сейчас не было. Решив перекусить шоколадными круассанами, пакет с которыми перед отъездом мне сунул в руки Семочка, я включила электрический чайник. Вредные пакетики с растворимой «бурдой», как называл одноразовые упаковки «3 в 1» мой муж, я в поездки брала всегда.
Как ни странно, звукоизоляция номеров в отеле была хорошей, соседей совсем не было слышно, но тонкая дверь никак не защищала от коридорных звуков. Поэтому, отчетливо услышав голоса, я подошла к ней. Собеседники стояли рядом с номером, и их было двое. Женский голос, необычно глубокое грудное контральто, принадлежал Анне. Будучи уверенной, что брат с сестрой покинули отель при первой же возможности, я удивилась: Москвин с группой уехали еще до обеда, значит, задерживать отъезд Тициановых было некому. А Никита, помнится, так торопился на гастроли! Почему же брат с сестрой все еще здесь?
Подслушивать нехорошо, но я… приложила пустой перевернутый стакан к двери.
То, что я услышала, немало меня удивило. Диалог Анны с незнакомым мне мужчиной был коротким, но по накалу страстей весьма эмоциональным. Обладатель легкого акцента произнес лишь одну фразу: «Подумай еще, девочка. Ты делаешь неправильный выбор!» Но в голосе звучала такая неприкрытая угроза, что я почувствовала, как часто забилось мое сердце. «Я уже все сказала, Бедар», – с грустью, но без страха ответила Анна. Я еще постояла минуту, но за дверью была тишина. Я решила, что пара мирно разошлась.
Догадаться, что фамилия Бедара – Амоев, было несложно. Значит, пока я спала, хозяин отеля и Реутова прибыл в свои владения. Наверняка из-за встречи с ним задержалась с отъездом и Анна.
Что могло связывать молодую женщину с этим богатым стариком? Да что угодно – былая дружба с ним их с Никитой родителей, спонсорство музыкальных проектов Никиты и, как вариант, любовные отношения. На самом деле я не знала, сколько лет Амоеву, возможно, не такой уж он и старик.
Я прекрасно понимала, что удовлетворить мое любопытство может Реутов. Но не захочет – недавно я неосмотрительно назвала его болтуном. Остается прервать отдых и наведаться в Приозерье, к Семочке.
Вовремя вспомнив о Лене Бабич, я написала ей записку, собираясь передать через администратора. Покидать вещи в сумку было делом нескольких минут, я покинула номер, и первое, что увидела, – выходившую из номера люкс Анну. Она замешкалась на секунды, видимо, решая, нужна ли ей встреча со мной. Я, улыбнувшись, кивнула, сестра Никиты ответила тем же. Но я успела заметить в ее взгляде беспокойство, даже испуг. Кроме того, покрасневшие белки глаз выдавали, что женщина недавно плакала.
– У вас все хорошо, Анна? Помощь нужна? – спросила я с искренним участием.
– Нет, спасибо. Уезжаете?
– Да, хочу еще к родителям заглянуть в Приозерье. А вы?
– Да-да, уже собираемся. Гастроли сорвались… вы оказались правы, с нас взяли подписки о невыезде. Как это убийство Веры некстати! – с досадой произнесла она.
– Это кому как, – заметила я, кивнула и направилась
