Им придется умереть - Питер Джеймс
Он даже прожил три года на яхте, когда разводился с бывшей женой Мадлен, и ему пришелся по душе этот богемный образ жизни, столь разительно отличавшийся от в целом консервативной профессии судьи. Но теперь он опять жил почти в соответствии с общепринятыми стандартами – в перестроенном амбаре в нескольких милях от Брайтона.
Он был счастливее, чем когда-либо прежде. Пожалуй, если подумать, счастливее, чем когда-либо до того, как стал судьей. В начале адвокатской карьеры ему приходилось мириться с низкими заработками и постоянным стрессом. Брался за любую работу, соглашался на юридическую помощь за гроши, просматривал материалы дела за вечер накануне судебного процесса, и то, если повезет, а чаще всего – лишь за час до начала заседания.
Джапп заработал хорошую репутацию и приобрел опыт; однако, отслужив минимальный срок в пятнадцать лет помощником адвоката, получив шелковую мантию и титул королевского адвоката, он стал готовиться к следующему этапу своей карьеры – к работе судьей, которая казалась ему стабильной и менее напряженной.
Но теперь возникла другая проблема. Всего через четыре месяца ему исполнится семьдесят, а это возраст обязательного выхода на пенсию для судей, хотя дозволяется продлить полномочия на один или два года. Он был в хорошей форме, бодр, как всегда, и совсем не горел желанием уходить. Он любил свою работу. Человеческая природа завораживала его. Его бесконечно занимали прежде всего две вещи. Первой был чисто юридический вопрос о том, действительно ли человек, находящийся на скамье подсудимых, совершил преступление, в котором его обвиняют. Но за обвинительным приговором следовал гораздо более важный, социальный, антропологический вопрос: почему он это сделал?
Любовь, ревность и алчность были основными причинами. За ними шла чистая, иррациональная ненависть.
За время его работы количество заключенных в Великобритании выросло на семьдесят процентов и продолжало расти благодаря глубоким несовершенствам систем социального обеспечения и правосудия. Но время от времени попадалась настоящая сволочь, у которой не было никаких смягчающих обстоятельств. Кто-то, кто решил ступить на кривую дорожку и мгновенно разбогатеть, используя любые методы – даже пытки и убийства.
Один из таких был сегодняшней «звездой». Рассмотрение дела запланировали двумя днями ранее, но, к большому неудовольствию Джаппа, как это иногда случалось, слушание пришлось отложить, поскольку предыдущее разбирательство в зале суда № 3 затянулось. Судебному процессу отвели две недели.
«Возможно, это дело станет моей лебединой песней, – уныло подумал Джапп. – Последнее истинно крупное дело».
Но какой лебединой песней! «Корона против Теренса Артура Гриди». Судя по всему, из того, что он успел прочитать, Гриди был нечистым на руку адвокатом. Весьма и весьма нечистым.
После предыдущего судебного заседания, состоявшегося несколько недель назад, Джаппу все еще было интересно, почему Гриди хотел, чтобы его судили в родном Королевском суде города Льюиса. Обычно барристер ходатайствовал о рассмотрении дела в другом месте, чтобы обеспечить беспристрастность. Джапп знал из предыдущего опыта работы с этим бойким адвокатом, что его нельзя недооценивать, но он не понимал, какое преимущество это принесет Гриди. Несмотря ни на что, он был уверен, что сделает все, чтобы судебный процесс оставался безукоризненно честным.
Если и было что-то, что он ненавидел даже больше, чем оборотней в погонах – с некоторыми он сталкивался в свое время, – так это когда представитель его собственной профессии становился преступником.
26
9 мая, четверг
Наступила первая неделя новой жизни Мэг после того, как в прошлую пятницу она наконец покинула «Кемпсонс». Свобода! Корпоративное рабство отменяется – по крайней мере, на некоторое время. И хотя было всего 8:25, безоблачный день уже казался теплым и полным обещаний.
Еще больше ее воодушевило сообщение в «Вотсапе» от Лоры, пришедшее вчера днем.
Ты будешь отличным присяжным, мама, ты веришь в человеческое достоинство, в то, что поступать надо правильно. Давай, стой на своем и наслаждайся жизнью!
Она ехала за рулем своего маленького черного «БМВ» с откидным верхом к туннелю под скалой на окраине Льюиса, главного города графства, радуясь солнцу и подпевая словам песни «We Will Rock You», гремевшей на волнах «Радио Суссекс». Но когда она въехала во внезапную тьму туннеля, ее охватили дурные предчувствия, отчасти из-за предстоящего дня, но также, что важнее, из-за работы.
Она согласилась на компенсацию при увольнении в связи с сокращением штата, предложенную «Кемпсонс фармасьютикалз», включая приобретение служебного автомобиля на щедрых условиях, но понимала, что уход был очень рискованным шагом. Конечно, опыта у нее много, но найдет ли она работу с таким же уровнем зарплаты? В кадровом агентстве, куда она обратилась, не сомневались в успехе, но две вакансии, которые они пока что предложили, ей не понравились.
По крайней мере, она не проведет первую неделю без дела, сидя дома и выбирая, чем бы себя занять. Она могла бы почитать, поработать в саду, пообедать с друзьями, посмотреть днем телевизор или, наконец, подумать о том, хватит ли у нее наглости, как советовала сотрудница отдела кадров в «Кемпсонс», оформить пособие по безработице. Но пока Мэг отложила этот вопрос; ей предстояло стать присяжным заседателем, пусть и чуть позже, чем планировалось. Как ей сказали, это было связано с тем, что предыдущий процесс затянулся.
Но самое главное, Мэг надеялась, что в следующие пару недель сумеет отвлечься и перестанет беспокоиться о Лоре. Дочь была послушной девочкой и всегда сообщала, где они с Кэсси в Эквадоре находились и что делали. Но если Мэг не получала от нее вестей дольше суток, начинала волноваться. Только на прошлой неделе во всех газетах появилась большая статья о двух девочках, отправившихся на каникулах в путешествие – примерно такого же возраста, как Лора и Кэсси, – которые пропали во время туристического похода по Таиланду более полугода назад; их изуродованные тела только сейчас обнаружили в густом лесу.
Лучшая подруга Мэг, Элисон Стивенс, которая помогла ей пережить самый тяжелый период после смерти Ника и Уилла, по случайному совпадению сама несколько месяцев назад в качестве присяжной рассматривала ужасное дело о жестоком обращении с детьми. Ей стало плохо, тем более что у нее была годовалая дочь – позднее и неожиданное прибавление в семье. А коллега по работе в прошлом году был присяжным на процессе над мошенником, который разъезжал по Суррею, выдавая себя за контролера газовых счетчиков, и воровал вещи из домов престарелых. Мэг надеялась, что дело, которое ей достанется сегодня, окажется не таким тяжелым, как то, о жестоком обращении с детьми, и будет интереснее, чем афера со счетчиками. И она с нетерпением ждала выходных: Братец Колина в субботу участвует в беге с препятствиями на ипподроме в Пламптоне, где уже однажды победил. Она пойдет поболеть за него вместе с двумя партнерами, с которыми Ник вместе приобрел лошадь. И сделает ставку.
Музыка стихла, и Мэг услышала голос ведущего: «Сегодня утром в Королевском суде Льюиса начинается громкий судебный процесс. Адвокат из Брайтона, Теренс Гриди, обвиняется в связи с контрабандой наркотиков. Полиция Суссекса изъяла крупнейшую в своей истории партию кокаина класса А стоимостью шесть миллионов фунтов. Наркотик обнаружили в порту Нью-Хейвена внутри винтажного „феррари“ в ноябре прошлого года».
Мэг внимательно слушала, – похоже, случай любопытный. Направляясь к автостоянке, она размышляла, станет ли присяжной по делу Теренса Гриди. Было бы здорово поучаствовать в чем-то увлекательном, таком, чтобы ей захотелось рассказать Лоре, и о чем Лоре интересно было бы послушать. Правда, в присланной ей листовке о суде присяжных отмечалось, что говорить о судебном процессе или о ходе совещания присяжных строго запрещено даже с близкими родственниками. Но наверное, можно будет описать Лоре хотя бы в общих чертах.
Десять минут спустя, когда Мэг, задыхаясь от напряжения, взобралась на крутой холм, ведущий от железнодорожного вокзала к Хай-стрит, перед ней на противоположной стороне дороги замаячило внушительное здание Королевского суда Льюиса. Множество людей – некоторые в костюмах, многие в повседневной одежде – стояли в очереди, которая тянулась вдоль тротуара от ступеней до входа с колоннами. Вокруг кружили фотографы и репортеры.
Мэг зашла за белый припаркованный фургон и тут услышала звук входящего сообщения
