Лариса Светличная - Детсадовская история

— Привет, Витек! Я с тобой поговорить хотела! Меня хотят убить!

— Этой избушкой, или вчерашним унитазом?

— Помоги!

— Как?

— Сними с меня эту гадость!

Изба поднялась над моей головой, сразу появился чистый воздух и открылся обзор. Витек поставил сделанный мой архитектурный шедевр на пол.

— Хорошо-то как! Спасибо, ты настоящий друг. А как ты вошел, ой, то есть сюда всех пускают, а ты с заведующей разговаривал? — задала я все вопросы враз.

— А как же. Вошел по удостоверению. Решил посмотреть, что ты тут творишь.

— Я? Ничего!

— А у меня есть знакомый сапер, он говорит, что ты каждый день сад минируешь.

— Врет! То есть слегка преувеличивает.

— Так все-таки, что ты тут делаешь? — спросил Витек, садясь на крутящийся стул у рояля.

— Я провожу исследование по изучению восприятия промежутков времени детьми дошкольного возраста, — скороговоркой ответила я.

— Это, я понял, официальная версия. Теперь озвучь неофициальную.

— Это правда.

— Тогда причем здесь сторож? И твоя подруга Яна?

— Догадался? Не говори ничего заведующей! Мне еще сегодня надо смену доработать, и завтра целый день!

— Жду. Рассказываешь правду, или вылетаешь отсюда прямо сейчас.

— Ладно. Меня хотят убить.

— Я постоянно от тебя это слышу, — не придал значения моим словам Витек.

— На меня напали, когда я гуляла с Лапочкой, а на другой день на моем пути оказался открытый канализационный люк.

— Нападений по Москве каждые день не счесть. А уж до открытых люков… Так это хоть с кем могло случиться.

— Но случилось-то со мной! И сразу после того, как я решила помочь подруге найти убийцу.

— Так, а вот теперь подробно и с выражением, — насторожился друг.

Я уселась рядом на детский стульчик.

— Я тут со вторника. Всех опросила, и детей и взрослых. Поняла, что Янка не убивала, она не поднимет десять килограммов!

— Почему? Она девушка тренированная, спортсменка.

— Знаешь, да? Все равно это не она. У меня на подозрении трое мужчин. Отцы детей из средней группы. Они крепкие, сильные. Они и больший вес поднимут.

Витек крутанулся на стуле. Он вообще как сел на него, так и крутится. Лучше бы слушал умного человека, меня.

— Теория твоя шита белыми нитками. Ты и сама это понимаешь, но не признаешься. Убийцу ищут. И найдут. А ты хочешь притянуть доказательства за уши.

— Там просто некому больше быть убийцей.

— Глупости. Кто угодно мог идти мимо и убить.

— Но не шел! Это сделал кто-то из них.

— Доказательств нет.

— Ты меня злить пришел? Я и так злая! Иди, жалуйся заведующей, и выгоняй меня из сада!

Витек пошел на попятный. Ссориться со мной он сегодня, видимо, не хотел. Прекратил крутиться на стуле и нежно так спросил:

— Разве ты не хотела узнать про сторожа подробно?

— Хотела!

— Тогда сообщаю, что погибшая Софья Никитична Талищева являлась председателем совета директоров Бизнес Кредит Банка.

— Да что ты говоришь! — обрадовалась я новым знаниям. — Это те самые Татищевы, про которых уже лет двадцать говорят?

— Если не больше. Старик-банкир и его дочка. Софья Никитична которая.

— Вот это да! — только и смогла сказать я.

Имя, конечно, на слуху, но я и предположить не могла, что такая важная дама будет работать сторожем в детском саду. И что она здесь забыла? Чем больше вникаю в дело, тем больше вопросов, а должно быть наоборот.

— Вить, скажи, а у нее дети были? Или внуки?

— Никого, одинокая.

— Объясни тогда, что она делала в этом месте? Ты у заведующей спрашивал?

— А как же. Нарушил все инструкции. Заведующая знала, кого берет на работу. Небось, брюлик получила за молчание. Она сияет как помытая люстра из чешского стекла.

— У нее кличка — Гирлянда, — сказала я, хотя вся была с головой в нерадостных мыслях. По всем показателям, нечего ей делать в детском саду, этой сторожихе. Ну, вот что она тут забыла? Смерть свою? А теперь у Янки проблемы, у меня тоже проблемы. Зачем так грузить незнакомых людей. Янка ей, предположим, не нравилась, а я причем?

Все равно что-то нечисто с этой средней группой. То, что Софья Никитична к подобной работе не была приспособлена, это мы уже выяснили. Поэтому у нее и был бардак в зале. Но почему она все время сидела возле участка средней группы? Что она там высматривала? Детей? Всех или кого-то одного? Кого?

— Вить, у меня сейчас спектакль, приходи вечером ко мне, поговорим, хорошо?

— Кого играешь? Избу?

— Ее, родимую.

— Приличную роль не доверили?

— Обижаешь! Я Василису Прекрасную недавно играла.

— Ты?! Это тогда ты себе на лоб булавкой бусы приколола?

В это время в зал заглянула моя тезка — повариха Людмила. Скорее всего, слухи о появлении незнакомого молодого человека уже распространились по саду, и она пришла на разведку. Посмотрела на нас и спросила:

— Люда, а ты почему до сих пор не замужем?

— Не берут, — как всегда честно ответила я.

— Неправильно отвечаешь. Надо говорить — достойных нет!

Витек внезапно вспомнил о срочных делах и убежал, а без него поварихе в зале стало не интересно. Так что за оставшееся до спектакля время я успела прорезать окошечко в крыше избушки.

Спектакль прошел почти без происшествий. Постоянно разматывалась мешковина, которой были обернуты мои ноги, шапку я не нашла и крыша намозолила голову. Малыш, исполнявший роль Иванушки, так обрадовался бутафорскому яблоку, что за время спектакля почти его сгрыз, а так все нормально. Лерочка выступила идеально, наш выход с Бабой Ягой был встречен овациями, не зря я два часа старалась. Моя избушка была оценена строгими критиками на отлично.

На вечерней прогулке дети играли в фараонов с коронами из игрушечных ведер, а я перечитывала тетрадь с записями опросов и думала, что упустила. Ведь есть какое-то звено, которое выпало из цепочки моих рассуждений. Завтра у меня последний рабочий день. Буду думать всю ночь, спать не лягу. Только зайду домой, Витек обещал прийти, вдруг еще какую-нибудь ценную информацию подкинет?

Дома меня ждало бурное веселье.

ГЛАВА 8

— Настя, почему в твоей сумочке лежат мужские трусы пятьдесят четвертого размера?!

Янкин голос звучал на весь подъезд, благо моя старая дверь была снята с петель и поставлена у стены, так что все любопытные могли происходящее и видеть и слышать. Похоже, свой вопрос подруга задавала уже не в первый раз, но ответа не получила.

Мне тоже стало очень интересно, что делают мужские трусы в сумочке одиннадцатилетней Насти, и я осторожно заглянула в свою собственную квартиру. Она, как и всегда, представляла собой неприглядное зрелище. Кроме двери было выбито еще и одно из окон. Второе ждала та же незавидная судьба. Окно боялось этого, тряся от страха форточкой и позвякивая стеклами от ветра. Это уже на ремонт не похоже, это похоже на снос здания.

В одном углу на ящике сидел Хаути и грыз печенье, вытаскивая по одному из пакета. У стены в комнате стоял Махмед, что-то на эту стену мазал и тер тряпкой. Зачем? Стена все равно уже чище не будет. Янка нависала над Настей, младшей сестрой моей подруги Елены. Почему вдруг Настя решила меня навестить? Мы не договаривались о встрече. Но решила и напоролась на Янку.

— Ну, так что там у нас с трусами? — снова задала свой вопрос Яна.

— Я тебе говорю, что мне надо купить трусы!

— Еще одни?

— Привет, девочки, — решила поздороваться я, а то как-то неприлично в свою квартиру без предупреждения входить, там все-таки чужие люди живут.

— Полюбуйся на эту малолетнюю нимфетку, тьфу, нимфоманку, или это извращение как-то по-другому называется? — обвиняющим жестом ткнула Янка в Настю.

— Расскажи про извращения, — сразу заинтересовалась та. — Нимфы, это же волшебницы?

— Точно, еще какие, главное с утра до ночи.

— А подробнее можно? А то Ленка мне все равно ничего не объяснит! — попросила Настя.

— Э, девочки, а давайте еще раз про трусы, а то я не слышала, — вернула я разговор в прежнюю тему.

— Представляешь, Миля, я заглядываю в ее сумку, а там лежат мужские трусы!

— Зачем ты полезла в мою сумку? — крикнула Настя.

— Ты сама сказала, что там пакет кошачьего корма!

— Вот и брала бы корм.

— Я и взяла. Трусы там на самом видном месте. Сложно не заметить.

— Я же все объяснила, это папины трусы! — напомнила девочка.

— Ну и семейка! — заметил Хаути, хрустя печеньем.

— Нормальная у нас семейка, — надулась Настя.

— Ага! В каждой нормальной семье дочки в сумках отцовские трусы таскают! — поддержала парня Янка.

— Только маме не говорите! — завыла Настя.

— Так! Хватит! Все молчат! — рявкнула я. — Настя правдиво и внятно отвечает на мои вопросы!