Лариса Светличная - Почти моё золото

Лариса Светличная

ПОЧТИ МОЕ ЗОЛОТО

Глава 1

Никак не могу понять, повезло мне, или нет. Наверно нет. Если произошедшее со мной назвать везеньем, что тогда называется большими неприятностями. Вместо того чтобы заинтересоваться местонахождением сокровищ, я битый час любовалась на красивого мужчину. И вот результат — я сижу в клетке, сногсшибательный красавец исчез неизвестно куда, а в квартире осталось столько трупов, что моргу хватит работы на всю ночь.

Обидно то, что я никогда не считала себя авантюристкой. Более того, мое любимое занятие — читать какую-нибудь книжку, уютно сидя с ногами на диване. Характер у меня мирный, я могу ужиться хоть с кем, если захочу, а тут вдруг подряд сплошные конфликты, загадки, и, хуже всего — трупы. И после всего, что со мной произошло, у меня еще хватает совести считать себя очень умной! Это потому, что живу я одна, начальников надо мной нет, командовать собой я никому не позволяю, хотя к критическим замечаниям в свой адрес всегда отношусь спокойно. Иногда, правда, некоторые принимают вежливость за слабость, и пытаются этим воспользоваться, но я ставлю их на место.

В общем, чаще всего я полагаюсь только на собственное мнение, а если полагаться только на него, то любой человек сочтет себя умнее всех, а это не так. Критику я слушаю, но она у меня в одно ухо влетает, а в другое вылетает, а зря, наверное, людям со стороны виднее.

Мне повезло, как редко кому везет, ко мне пешком шли деньги, даже не деньги, а бесценные сокровища. Мне бы подсуетиться, и жить до конца дней на собственном острове в Тихом океане. И что же я получила вместо этого? Неприятности.

Видимо, я отношусь к тем людям, которые в упор не могут рассмотреть свою удачу и великолепные шансы в жизни, даже если удача и шансы громко стучат в дом и просятся: пусти нас, это мы! Деньги — вещь хорошая, особенно когда их много. Достойная старость родителям, подарки всей родне, дорогая машина — двоюродному брату, про остров я уже упоминала. Так вот, мне даже не пришло в голову, что эти сокровища можно забрать себе. Ни одной мысли об этом не возникло! Ну не дура ли? Ничего не могу с собой поделать, в детстве родители воровать не научили, а в двадцать семь лет сама научиться уже не могу. И сокровища-то ничьи, заходите, люди добрые, берите, кто сколько хочет. Вот кто-то и взял, а мне почти ничего не досталось. Это называется: что такое не везет, и как с ним бороться.

Теперь я начинаю думать, что нет мне счастья с момента рождения. Ну, у кого, скажите на милость, вместо имени — кошачья кличка? Не знаете? У меня. Произошло это так: отец хотел назвать меня Людмилой в честь своей матери, а моя мама не пожелала, чтоб ее дочь назвали именем свекрови, и втихаря записала меня «Милана». Отец заглянул в свидетельство о рождении, увидел вместо имени Людмила имя Милана и рассвирепел. Он попытался с помощью лезвия, ластика и какой-то кислоты исправить имя, но только испортил документ. Родственники звали меня каждый на свой манер: Люда, Люся, Лана, Мила, и многими другими вариантами этих имен. Так что все детство я толком не знала, как меня зовут.

Хуже всего пришлось работникам паспортного стола, куда я принесла свое потрепанное свидетельство о рождении, когда пришла пора получать паспорт. Несчастные люди долго пытались расшифровать мое имя; у них, естественно, ничего не вышло, и они записали в паспорт те буквы, которые сумели разобрать. Теперь представьте лицо моего папы, когда он узнал, что по паспорту его дочь — «Миля» Николаевна Леонова. Папочка грозился устроить скандал в паспортном столе, но я не позволила. Иногда я бываю очень настойчива. Я сказала, что если судьбе угодно, чтобы меня звали Миля, то так тому и быть, и предложила родителям назвать вторую дочь Людмила, а третью — Милана, а меня оставить в покое. К сожалению, я в семье единственный ребенок, и теперь мать при каждом удобном случае напоминает отцу, что по его милости у меня не имя, а кошачья кличка. Она считает, что Милей могут звать только кошку, а уж никак не человека, и тем более не ее дочь.

В детстве я была вундеркиндом. Читать (на трех языках) научилась к двум годам, а в тринадцать поступила в университет. Все знания мне давались невероятно легко. Я очень быстро осваивала новое дело хотя бы до оценки «три c плюсом» и переходила к следующему. Сейчас я умею всего понемногу — хоть играть на скрипке, хоть ткать ковры. Когда другие девочки-подростки мечтали о прекрасном принце на белом коне, я грезила о сокровищах древних инков, скифских гробницах и тайнах фараонов. Сейчас мне двадцать семь лет, я доктор исторических наук, профессор, преподаватель университета. У меня несколько научных работ и широкая известность в довольно узком кругу специалистов. Древняя история кроме специалистов мало кого интересует.

Невезенье и злая судьба не могут служить объяснением моему странному поведению. Оправданием для меня является лишь то, что, увидев такого мужчину, любая женщина позабудет даже свое имя. Но я-то не забыла! Я рассказала ему все, что он хотел услышать, даже раньше, чем он успел об этом спросить. Где была моя голова?!

Еще сегодня утром я поняла, что день будет неудачный. В девять часов утра сдавал экзамен первый курс. Я не люблю принимать экзамены, мне жаль ставить тройки некоторым ленивым студентам. Но кто же мне поверит, если я всей группе поставлю пятерки? Никто. Особенно декан.

Не успела я прийти на работу, как выяснилось, что расписание составленное месяц назад, почему-то изменилось, и кабинет, в котором должен проходить экзамен, занят другой группой студентов. В деканате мне выдали ведомость и предложили искать свободный кабинет самой. Полчаса я искала кабинет, еще полчаса — ключ от него. Как только мы со студентами вошли в найденный с таким трудом кабинет, то вдруг сразу прорвало трубу. Вода лилась с настойчивостью Ниагарского водопада. Студенты обрадовались и предложили провести экзамен в коридоре, но их надежды, увы, не оправдались. Побегав по университету минут двадцать, мне удалось найти ключ от крошечного кабинета под лестницей. По пути прихватила с собой заблудившихся студентов, которые метались по университету в поисках своей группы. Они только на первом курсе приходят на экзамен вовремя и толпятся под дверью. С возрастом эта пунктуальность пропадает.

— Экзамен еще не начался? — спросили у меня перепуганные первокурсники.

— Без меня не начнется, — заверила я.

Я открыла кабинет, впустила первую пятерку студентов, и экзамен наконец-то начался. Чего только не приходится выслушивать от студентов-первокурсников! К счастью, это происходит лишь на первом курсе. Если студента не отчисляют сразу после летней сессии, то потом он быстро умнеет, и начинает понимать, как надо правильно вести себя с преподавателями.

— Ставлю вам оценку «хорошо», — говорю я студенту, которому бы и тройки хватило за его очень средненький ответ, но первую тройку в зачетку я никогда не ставлю. Такое уж у меня правило.

— Замочу, сука! — обиженно отвечает он. Вид у него при этом, словно у младенца, которого незаслуженно обделили соской.

— Еще одно подобное высказывание, и я пишу докладную ректору, — безразлично отвечаю я. Подумаешь, угрозы. Удивили учителя цветами!

— Ой, не надо ректору! — пугаются остальные студенты и вытаскивают неудачника из кабинета.

«Не порти ей настроение, еще пятнадцать человек экзамен не сдали!» — слышится из коридора. «Все преподы — уроды!» — делает для себя неутешительный вывод студент.

— Задам вам дополнительный вопрос, — говорю другому студенту, которого видела всего один раз за весь семестр. Он, скорее всего, в тот раз ошибся дверью. — Как меня зовут?

— У вас имя какое-то тупое…, - задумчиво морща лоб, вслух вспоминает студент.

— Вас зовут Миля Николаевна! Очень красивое имя! — опять пугаются другие студенты, и выпихивают его в коридор.

Получается как в анекдоте: как меня зовут, что сдаем и какого цвета учебник. Вопросы за гранью высшего уровня сложности. Не каждому под силу ответить. Только очень одаренным, но таких мало.

— Это все, что вы можете сказать по своему билету? — без надежды услышать вразумительный ответ от третьего студента, спрашиваю я.

— К сожалению, я больше ничего не могу ответить на этот вопрос, все подробности вы можете узнать из учебника, если уж вам так интересно.

— Не слушайте его, он пошутил, — снова пугаются студенты.

А уж от высказываний студентов по вопросам билета преподаватели веселятся на каждом экзамене: «На заре цивилизации возникло множество профессий, в том числе педагог, но попадают в эту древнейшую профессию почему-то женщины». Или еще: «Великая Отечественная война началась давно, а закончилась после восстания Спартака. Потом уже так назвали футбольную команду», «Двадцать второго июня под покровом ночной темноты Александр Македонский злодейски напал на нашу страну и бомбил Киев» и так далее. Можно подумать, они в школе никогда не учились, а на исторический факультет их занесло попутным ветром.