Чингиз Абдуллаев - Фактор страха
— Повторяю. Кто велел тебе с ней познакомиться? Назови имя!
— Меня привезли к нему, имени я не знаю. Меня привезли…
— Кто тебя привез и куда. Подробнее. И учти, каждое твое слово будет проверено сегодня ночью. Пока не проверю, не отпущу тебя.
— Мне действительно предложили с ней познакомиться, — пробормотал Хатылев, — но она мне сразу понравилась, и я стал с ней встречаться.
— Без лирики. Кто именно предложил?
— Толик Шпицын. Сказал, что очень нужно. Объяснил, как ее найти. Сделал несколько книг с моей фотографией. Я всегда мечтал быть писателем.
— Об этом расскажешь потом, — перебил его Дронго. — Кто такой Толик Шпицын?
— Все его знают. Он юрисконсультом был, адвокатом, но его выгнали из коллегии еще в советские времена. Затем работал на Истребителя.
Пришлось Дронго снова звонить Зиновию Михайловичу.
— Слушаю, — раздался сонный голос оператора. — Опять вы? Совесть у вас есть?
— Дорогой мой, это последний раз. Мне нужны данные на Анатолия Шпицына. По сведениям, он в свое время работал в адвокатуре, но его уволили. Потом был юрисконсультом, работал на Чиряева. Узнайте, чем он занимается сейчас.
— Хорошо, — чуть не плача произнес Зиновий Михайлович, — данные передам на ваш компьютер.
— Кому вы звоните? — испуганно спросил Хатылев.
— Кому нужно, тому и звоню. Сказал же, что буду проверять каждое твое слово. Итак, Шпицын предложил тебе познакомиться с Галиной и сделал несколько книг с твоей фотографией. Верно?
— Да. Они узнали, что она поедет в Тулу. Извини, Галочка, но это страшные люди. Меня чуть не силой посадили в поезд.
— И ты познакомился с ней, выдавая себя за писателя, — продолжил Дронго. — Рассказывай дальше.
— Потом мы стали встречаться, — сказал Роман, — я действительно увлекся Галиной. Она редкой души человек, умница, красавица, талантливая.
— Прекрати, мразь! — не выдержала Галина.
— Напрасно ты так, — пробормотал он.
— Полученные сведения ты передавал только Шпицыну или еще кому-нибудь?
— Ему не передавал — Очеретину, — сказал Роман. — Матвею Очеретину. Слышали, наверно, о нем. Он был правой рукой Чиряева.
— Почему был? — сразу насторожился Дронго.
— Чиряев в тюрьме, — удивился Хатылев, — все знают, что Истребитель приземлился в немецкой тюрьме.
— Это мы обсудим в следующий раз. Где ты встречался с Очеретиным?
— В его загородном доме.
— Подожди, — Дронго снова достал мобильный телефон.
— Опять вы? — взбешенный, спросил Зиновий Михайлович. — Разбираюсь с вашим Шпицыным. Никакой он не Шпицын, с Спицын. Но по паспорту почему-то Шпицын. Я проверял его связи. Он из Свердловска. Работает на банду Чиряева.
— Проверьте еще Матвея Очеретина.
— Слышал о таком. Кличка Бык. Туп, как животное. Зачем он вам?
— Проверьте, пожалуйста, — попросил Дронго, закончил разговор и посмотрел на Хатылева.
— Я не очень-то верю тому, что ты говоришь. Вряд ли юрисконсульт и простой уголовник могли провернуть такое непростое дело. Давай сначала. Кто велел тебе познакомиться с Галиной Сиренко? Кто дал книги? Говори правду! Не ври! Кто-то поумнее Очеретина и Шпицына стоит за всем этим. Кто? Говори!
— Не знаю, честное слово, не знаю.
— Знаешь. Писательскую «легенду» не ты придумал. Кто-то тебя проинструктировал, сказал, что именно нужно говорить, о чем спрашивать. Так я тебе и поверил, что ты мечтал стать писателем. Такие прохвосты о другом мечтают. Твое внедрение явно не дурак придумал, все было тщательно спланировано. Месяц назад ты о Труфилове знать не знал. Тебе придумали не только писательскую «легенду». Ты выдавал себя за вдовца, вырастившего двух детей, бил на жалость. А у тебя было пять жен, и все живы-здоровы. Мне надоело тебя уговаривать, на счету каждая минута. Говори правду! Я жду!
— Я сказал правду, — выдохнул Роман.
— Очеретин и Спицын пешки. Тебя инструктировал кто-то другой. Не простой уголовник. Тебе не отвертеться, Хатылев. Говори!
Хатылев понял, что малой кровью тут не обойтись: он думал выдать только Очеретина и Шпицына. Не получилось. Хатылев вздохнул. В конце концов, своя рубашка ближе к телу.
— Я не ожидал, что вы так быстро меня раскроете, — мрачно произнес Хатылев. — И все-таки Галина мне нравилась.
— Ну что за мразь! — воскликнула женщина и вышла в коридор.
— Мне нужно знать, кто тебя инструктировал, — напомнил Дронго, — кому ты сегодня звонил. Уже второй час ночи.
— Не могу, — вдруг сказал Роман, — боюсь. Он меня из-под земли достанет.
В этот момент в комнату вбежала Галина и направила на Хатылева пистолет. Тот задрожал.
— Говори, сволочь, или я тебя прикончу!
Дронго даже не успел встать со стула.
— Нет, — бледнея, закричал Роман, — не стреляй. Я скажу. Это Попов. Арсений Попов. Я звонил ему сегодня три раза. Он меня инструктировал. Не стреляй!
Дронго подошел к Галине.
— Ты мне обещала, — сказал строго.
Но женщина, не помня себя, бросилась на Хатылева, снова надавала ему пощечин, даже пыталась ударить рукояткой пистолета по голове.
Он отлетел к стене, пригнулся, защищая лицо и голову от ударов. Она начала пинать его ногами.
— Подонок, — кричала она, — какой же ты подонок!
Дронго снова пришлось оттаскивать разъяренную женщину от незадачливого «писателя». Хатылев сидел на корточках, весь в крови, и тихо плакал, очевидно не ожидая такой развязки.
— Успокойся, — удерживал он Галину, — пожалуйста, успокойся.
Она вырывалась, кричала.
— Это из-за него убили людей…
— Хватит! — Дронго выпроводил Галину в коридор и повернулся к Хатылеву, все еще сидевшему в углу. Из носа у него капала кровь, и он, всхлипывая, размазывал ее по лицу вместе со слезами.
— Ну и дурак же ты, — сказал ему Дронго, — разве можно играть на чувствах такой женщины. Она могла тебя убить…
В этот момент он услышал характерный щелчок и как безумный выскочил в коридор. Галина, держа пистолет у виска, спустила курок… Но выстрела не последовало. Она тряслась всем телом, глядя на пистолет. Затем подняла его и, целясь себе в сердце, снова нажала на спуск. Потом еще и еще. Выстрелов не было.
— Нет! — закричала она. — Не может быть!
— Успокойся, — Дронго вырвал у нее оружие, — хватит истерик! — крикнул он и ударил женщину по лицу. Она вскрикнула не столько от боли, сколько от неожиданности, и изумленно посмотрела на Дронго.
— Вы меня ударили. — И тут же поправилась: — Ты меня ударил…
— И еще ударю. Если будешь фокусничать.
— Зачем мне жить, — в отчаянии произнесла она, — если из-за меня погибли люди.
— Не из-за тебя, а из-за подлости Хатылева. Хватит себя терзать.
— Ты вытащил патроны? — спросила она.
— Конечно. Я боялся, что ты сорвешься. И не ошибся. Не хотел отдавать тебе оружие, но разве сладишь с тобой? Тебе больно?
— Больно.
— Извини, — пробормотал он, — впервые в жизни ударил женщину. Пройди в ванную, намочи полотенце и приложи. Хотя нет, не трогай его полотенце, противно. Возьми мой носовой платок.
— А поможет?
— Не уверен.
Она пошла в ванную, а Дронго снова позвонил оператору.
— Я передал всю информацию на ваш компьютер, — простонал тот, — хватит меня мучить.
— Последний вопрос, проверьте Арсения Попова. По-моему, он бывший офицер либо спецназа, либо ГРУ, либо КГБ.
— Вы знаете, сколько людей с такой фамилией работает в органах? — не без ехидства спросил оператор.
— Номер телефона и адрес Попова, — бросил Дронго Хатылеву.
— Не знаю, — пробормотал Хатылев, — у меня есть только номер его мобильного телефона. Встречались мы на даче у Очеретина.
— Давай номер мобильного, — потребовал Дронго и передал его Зиновию Михайловичу. — Узнайте, кто такой и где живет.
— Я уйду на пенсию, — сказал Зиновий Михайлович, — одна ночь с вами стоит целого месяца работы.
— Будь вы женщиной, я бы с вами согласился, — невесело пошутил Дронго.
— Вы самый настоящий садист, — заявил Зиновий Михайлович и бросил трубку.
— Одевайся, — приказал Дронго Хатылеву, — поедешь с нами. Это в твоих же интересах.
Он снова взял аппарат, но на этот раз набрал номер Всеволода Борисовича.
— Все в порядке, — сообщил он, — мы выяснили, кто готовил операцию по внедрению Хатылева. Через несколько часов, возможно, познакомимся с ним.
Хатылев прошмыгнул в спальню. Дронго последовал за ним, на всякий случай, осторожность никогда не мешает. Галина вышла из ванной с распухшим лицом и, когда появился из спальни Хатылев, дрожащими руками застегивая брюки, даже не посмотрела в его сторону, настолько он был ей противен.
Москва. 11 мая
Ровно в полночь к известному в городе казино «Империал» стали подъезжать автомобили. Первыми из них выскакивали телохранители с бритыми затылками и накачанными мускулами, и лишь потом их хозяева, известные не только в столице, но и далеко за ее пределами люди. В этот день здесь собирались уголовные авторитеты из разных концов города, видимо, на сходку.
