Светлана Марзинова - Бриллиантовая пыль
Генка удрученно замолчал, тем самым признавая справедливость Зоиных предположений. Зоя в этот момент опять задумалась о своей беззаботности: ну почему, почему она никогда не интересовалась, чем жила ее тетка, чем занимался ее муж, что в их жизни происходило? Может быть, тетке давно уже угрожала опасность? Что за равнодушие, бессердечие? Впрочем, вряд ли тетка стала бы ее посвящать в подобные дела. Если уж Нина Львовна была с ними связана, ни за что не вовлекла бы в них племянницу. Да и в случае опасности Зоя не смогла бы ничем ей помочь. «Она меня любила, — думала Зоя. — Она меня поддерживала. А вот я ни разу даже не спросила, все ли у нее в порядке». А от того, что тетка сделала ее своей наследницей, на душе у Зои делалось еще неприятнее.
Но тут же она вспомнила о собственной участи на данный момент: участи преследуемой, напрасно обвиненной, гонимой, бездомной жертвы. Ее захватил вихрь двойственных мыслей и чувств: с одной стороны, ей было жаль саму себя, с другой — она испытывала сострадание к так жестоко убитой тетке и ее мужу, оказавшемуся за решеткой. «Господи, да если бы я была в курсе, чем занимаются мои родственнички, я и на работу к тетке не стала бы устраиваться!» — возмущалась одна частичка Зойкиного сознания. «Да нет, все равно бы устроилась, мало того, помогала бы им, если бы знала, что они попали в беду», — шептал внутренний голос.
Впрочем, не привыкшая к подобной двойственности и к уколам совести Зоя постаралась побыстрее отогнать все эти мысли и с наигранной беспечностью обратилась к приятелю:
— А не пора ли нам пообедать, Геныч?
— Пообедать? — Генка тоже как будто вынырнул из другой реальности, такой озадаченный у него был вид.
— Да. Что-то мне на голодный желудок туго соображается. Выключай компьютер, пойдем посмотрим, что там у нас есть в холодильнике.
Геннадий повиновался. Но в отличие от Зои его собственные мысли, видимо, не отпускали его так быстро. Некоторое время он молча наблюдал, как девушка хлопочет у плиты, как достает продукты, тарелки. А потом с пасмурным выражением лица произнес:
— Я думаю, что тебе лучше отсюда уехать. Причем как можно скорее.
— Почему? — испуганно обернулась к нему Зоя. Догадка сработала мгновенно — девушка вспыхнула и даже покраснела от гнева. Потом презрительно усмехнулась и посмотрела на него свысока: — Что, испугался иметь со мной дело?
— Дурочка! — оторопел от такого неожиданного предположения Гена. И пояснил: — Милиция быстро вычислит, где ты сейчас находишься. У нас же у всех поводки. — Он кивнул на лежавший перед ним мобильный телефон. — Я знаю, что у ментов вошло в моду разыскивать подозреваемых, отслеживая их телефонные разговоры. Твой номер у них, естественно, уже есть.
Зоя, несколько смутившись от того, что заподозрила своего друга в столь низменных побуждениях, повернулась к нему спиной, но по-прежнему заносчивым тоном продолжала:
— Мой телефон отключен. Я специально вырубила его, после того как сбежала от них. Я же не идиотка, понимаю…
— Если ты подозреваемая, то они обязательно запросят распечатку всех твоих звонков — и входящих, и исходящих. По номерам телефонов установят фамилии и адреса людей, с кем ты общаешься. Это дело нескольких часов. Они скоро могут быть здесь.
Зоя ахнула и опустилась на стул.
— Генка! Да! Я же тебе последнему звонила! И вообще твой номер у меня, наверное, чаще других встречается! Что же мне делать? Куда идти? У меня нет ни денег, ни документов, ничего! Все осталось в той сумке…
На плите начали подгорать котлеты, но оба они не чувствовали запаха. Геннадий наблюдал за Зоей — сначала ее охватила растерянность, затем стали нарастать страх и отчаяние. До девушки быстро доходило, что положение становится все серьезнее и напряженнее. Выдержав эффектную паузу, Геннадий произнес:
— Я знаю, где тебе спрятаться! Я тебе помогу!
Перед Зойкой блеснул лучик надежды.
— Я отвезу тебя в наш деревенский дом. От Москвы недалеко, но это и лучше — смогу тебя навещать почаще. Поживешь там, пока хоть что-то не прояснится. Вряд ли они будут проверять все дачи твоих друзей, ведь правда?
Зойка от облегчения и в знак согласия радостно поддакнула. На сковороде тем временем от котлет остались практически одни угли, и тут оба наконец почувствовали запах горелого мяса. Зойка быстрым движением выключила газ и сунула раскаленную сковороду вместе со сгоревшими котлетами под холодную воду. Всю кухню мгновенно заполнил сизый чад.
— Я надеюсь, мне не придется там за курами или телятами ухаживать. А то их может постигнуть участь твоей собаки, — пошутила она, намекая на прежнее условие ее проживания в Генкиной квартире. Но, тут же поняв, насколько неуместной и даже дурной выглядит ее шутка, Зойка заискивающе пролепетала: — Извини, что-то я глупости несу… Я сейчас новые котлетки поджарю! — и кинулась отдраивать сгоревшую сковороду.
— Да брось ты! Собирай лучше шмотки, да постарайся ничего не оставить. На случай обыска… И боюсь, у нас мало времени. Пообедаем где-нибудь по дороге.
Зоя согласно закивала, вытерла мокрые руки и побежала в Генкину комнату упаковывать свои вещи. Хотя все они уже почти были собраны — ведь только вчера, перед приездом Генкиной матери, ей пришлось их сложить в сумки и спрятать под кровать. Так что сборы заняли совсем мало времени — Зоя как следует просмотрела все полки и шкафы, запихала в спортивный баул обнаруженный там свитер и заодно проверила, на месте ли драгоценный дедов камешек, который она бережно хранила на «черный день». «Чувствую, что скоро придет и твой черед!» — сказала она алмазу, вынув его из завязанного узлом застиранного носового платка, хранимого в старой косметичке. Полюбовавшись немного камнем, девушка уложила его обратно. Уже через пятнадцать минут она появилась на пороге кухни, где Генка наскоро дожевывал бутерброд.
— Я готова!
Они медленно плелись по Волоколамскому шоссе, пытаясь выехать из Москвы вместе с плотным потоком автомобилей. Дождь, не перестававший уже второй день, сильно затруднял движение. Геннадий осторожно и спокойно вел старенький «фольксваген», в то время как Зойка вся издергалась на соседнем сиденье. «Куда ты прешь, козел! Ну ты только посмотри, какой гад! Вот придурок, сначала водить бы научился!» — то и дело грозила она маленьким кулачком в адрес соседних машин.
Вечером возле Генкиного подъезда Заморочнов с Саватеевым решали, есть ли смысл оставаться караулить возвращение парочки.
— Что ты будешь делать! — возмущался Саватеев, приглаживая усы. — Опять мы ее упустили! Главное — приди мы на полчаса раньше, эти голубчики были бы уже у нас в руках, а к этому времени уже и раскололись бы. Как об этом Никоненко докладывать, даже и не знаю, — расстраивался он.
Заморочнов досадовал молча, кляня про себя московские пробки, из-за которых они задержались. Квартира Геннадия Колыванова, чей номер сотового телефона так и отсвечивал в полученной распечатке и куда поступил последний звонок Зои Журавлевой, находилась далеко от центра. У них были с собой две связки ключей, взятых из сумки девушки, — оперативники намеревались проверить, подойдут ли они к квартире Колыванова. Если подойдут — значит, тут она и жила. Но без ордера на обыск и без самого хозяина опробовать связку они не решались — вламываться в квартиру пока не было оснований. Повезло еще, что соседка по лестничной клетке опознала Зою по фотографии и подтвердила, что «энта девка» тут часто появляется.
«Семья-то у них положительная, — рассказывала словоохотливая старуха. — Мать — профессорша, а парень — журналист. Тихий такой. А энта девка его с толку небось сбивала, — говорила бабка, стараясь угодить милиционерам. — Бывала она тут очень часто, даже с собакой ихней гуляла во дворе. Да они только что уехали! Я-то как раз внучека ходила из детсаду забирать. А Генка и энта самая сели в машину и кудай-то подались. А внучек мой и говорит: смотри, мол, бабуля, вот самая што ни на есть дорогая иномарка. Как ее, заинька? — крикнула она в комнату. — Фольва… тьфу ты, не выговоришь». Подошел «заинька» и, выглядывая из-за бабкиной юбки, подсказал: «"Фольксваген", бабушка».
Старуха пыталась рассказать им сплетни и про остальных квартиросъемщиков, так что оперативники с трудом от нее избавились. Главное стало понятно: подозреваемая только что уехала отсюда в неизвестном направлении на темно-синем «фольксвагене», предположительно принадлежавшем Колыванову Г.А. Заморочнов экстренно запросил Госавтоинспекцию: выяснилось, что гражданин Колыванов Г.А. в автовладельцах не числится, хотя права на вождение имеет, а значит, машиной может управлять по доверенности. Опять неудача, думал Заморочнов, знали бы номер «фольксвагена» — остановили бы на ближайшем гаишном посту.
Оставалось только одно: ждать их возвращения. Заморочнов связался с Никоненко, и тот, отматерив его прямо по телефону, обещал прислать на всякий случай подкрепление и ордер на обыск.
