Маргарет Марон - Дочь бутлегера
Затем я вспомнила, что в свое время семейство Дэнси стояло у основания Суитвотера и многие из предков миссис Викери покоятся здесь на церковном кладбище.
После смерти Дженни Джед перебрался к своим родителям, чтобы миссис Уайтхед помогала ему с Гейл. Затем он перешел работать к своему отцу, женился на Дине Джин Рейнор и купил дом Хиггинсов на Третьей южной улице. Но когда я начинала нянчить Гейл, Джед и Дженни жили в скромном домике, чей дворик примыкал к владениям Викери.
Я частенько стояла на кухне Дженни и смотрела в высокие окна, выходящие на роскошный цветочный сад, равного которому я не видела даже в журналах. Камелии и раскидистые дубы частично заслоняли вид, и все же мне время от времени удавалось увидеть освещенный хрустальной люстрой обеденный зал, услышать отголоски музыки, когда званый ужин выплескивался на веранду. Я представляла, какой должна быть жизнь в большом кирпичном особняке.
Хотя мне никогда не хотелось выращивать никакие растения — Нотты предпочитают вкладывать свои деньги в землю. Стивенсоны, уроженцы города, склонны к большему расточительству — тетя Зелл удачно вышла замуж, и ее дом в Доббсе размерами почти не уступает особняку Викери в Коттон-Гроуве, — однако никто из моих ближайших родственников никогда не стремился к тем вещам, к которым стремились Викери. Ну да, мама и тетя Зелл раз в год вывозили нас за покупками в Нью-Йорк, и там мы непременно ходили в театр на комедию или мюзикл; но Викери покупали годовой абонемент в «Метрополитен» и спокойно летали посреди недели в Нью-Йорк, чтобы послушать знаменитого тенора или сопрано.
Мои братья научились на слух играть на гитарах и банджо, а те, кто захотел продолжить образование, поступили в государственный университет Каролины, но во время обучения им приходилось самим зарабатывать себе на жизнь. Потомство Викери отправилось в колледж Смит, колледж Вассара и Йельский университет, и всем троим на карманные расходы были выделены кругленькие суммы. Наверное, именно поэтому никто из троих не пожелал посвятить жизнь медицине и банковскому делу, традиционным занятиям семейства.
Две дочери Викери жили на противоположных концах континента. Одна была в киноиндустрии, кажется, занималась продюсированием; другая в настоящий момент жила в Торонто, замужем за композитором-авангардистом. Но Майкл уже много лет назад вернулся в родные края и до сих пор жил в «Гончарном круге».
Маловероятно, что Викери-старшие обращали внимание на молодую семью Уайтхедов, жившую по соседству, но у меня вдруг мелькнула мысль, а замечал ли что-нибудь Майкл?
— Давайте помолимся, — сказал священник.
7
Перемены в широтах, перемены в позициях
В понедельник утром Шерри и секретарши пришли в контору, когда я уже принялась за вторую чашку кофе. Девушки горели желанием обсудить прошедшие выходные, но я пробормотала с набитым ртом, что у меня с пятницы не было возможности почитать свежие газеты, и они оставили меня в покое.
Выходящая раз в две недели «Доббс леджер» принадлежит семейству с непоколебимо либеральными взглядами. Линси Томас, ее теперешний редактор и издатель, на прошлой неделе опубликовал большой материал в поддержку Лютера Паркера, призвав чаще выдвигать на выборные должности представителей национальных меньшинств. На мой взгляд, белых женщин у нас в округе на административных постах несколько больше, чем черных мужчин, и я сама тоже отдала бы свой голос за Паркера, если бы не была его соперником. Однако на выборах мне предстояло бороться именно с ним, и я вынуждена была с сожалением констатировать, что в моем родном городе нет газеты, которая поддержала бы меня. С другой стороны, в колонке редакционной почты было несколько писем в мою поддержку, и мой предвыборный призыв «Дебора Нотт на место окружного судьи… не настало ли время?» был очень аккуратно набран как раз над сгибом на странице соболезнований.
В наших местах читатели обычно в первую очередь обращаются к некрологам, а не к объявлениям о свадьбах и помолвках, так что это самое читаемое место в газете. И неважно, был ли умерший мертворожденным младенцем или столетним стариком. Если покойный был родом из наших краев, «Леджер» опубликует полный перечень его родителей (а порой и прародителей, несмотря на то, что тех уже как лет пятьдесят нет на свете), ближайших родственников, укажет причину смерти и сообщит о том, чем он занимался при жизни. Каждый некролог завершается названием похоронной фирмы, временем панихиды, указанием о том, в какой церкви и кто будет его отпевать, и где будет погребено тело. Так что прочитав «Леджер», уже ни за что не спутаешь одного Уилли Джонсона с другим.
Мой снимок был маленьким, но, решила я, фотографу удалось передать в нем компетентность без излишней мрачности. Кроме того, мне хотелось верить, что контраст со строгими мужскими костюмами и короткими прическами на других обращениях добавит моей кандидатуре привлекательности на подсознательном уровне, напомнив избирателям, что и им самим, возможно, когда-нибудь потребуется судья с нежным женским сердцем.
* * *Джон Клод, придя в обычное время, изобразил удивление, увидев меня на веранде листающей газеты. Как правило, он после Шерри приходит на работу первым, и, хотя и ворчит для порядка насчет того, что мы с Рэйдом постоянно шляемся неизвестно где, ему хочется, чтобы все было именно так. Это дает ему возможность спокойно выпить утренний кофе. Шерри знает, что в это время шефа лучше не беспокоить. И не то чтобы Джон Клод отвечает секретаршам грубо — он вообще крайне редко выходит из себя — но его тонкое аристократическое лицо пересекают недовольные складки; и хотя Шерри никогда не замечает мои вздохи, полные отчаяния, в поведении Джона Клода она чутко улавливает малейшие нюансы.
Когда Джон Клод увидел, какой непоправимый разгром я нанесла газете, недовольные складки у него на лице нехотя расползлись в улыбку. (Ну хорошо, я тоже обращаю внимание на нюансы. Но я старше Шерри. Мое поколение воспитывали все замечать. Из этого не следует, что я, подобно Шерри, каждый раз откликаюсь автоматическим «Извините» или «Позвольте мне разобраться с тем, что выводит из себя ваше мелочное самолюбие».)
Самой крупной «местной» новостью в понедельник была очередная встреча наркоторговцев, окончившаяся в выходные крупной ссорой, на этот раз в Форт-Брэгге: стрельба из ружей, трое убитых, пока что ни одного задержанного. В редакционной статье «Ньюс энд обсервер» рассказывалось про основных кандидатов на все ведущие должности. До окружных судей газета еще не дошла, и я переключилась на спортивный раздел.
— Если хотите, первую часть я уже прочитала, — весело произнесла я, передавая газету.
— Это джем? — недовольно буркнул Джон Клод.
Попытавшись восстановить девственный порядок листов, он столкнулся с липким пятном вверху первой страницы. С очень маленьким пятном, смею заверить; я вытерла его так тщательно, что ни один нормальный человек ни за что бы его не заметил.
— Вы хотите сказать, что Джулия до сих пор не завершила ремонт гостиной у вас дома? — спросила я.
— В самую точку, — смущенно произнес он. — Дебора, простите меня за резкость. Вы совершенно правы. Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы домашние неурядицы портили наши деловые отношения.
Я застонала, и к моему кузену снова вернулось хорошее настроение. Увидев на столе развернутый «Леджер», Джон Клод заметил:
— На этой фотографии вы вышли очень удачно.
Несмотря на то, что на каждой странице газеты красовались агитационные материалы, редакционная страничка была посвящена рассказу об основных кандидатах на главные должности: возраст, образование, опыт работы. Места для снимков всех кандидатов не хватило, поэтому со страницы взирали лишь сияющие лица претендентов на должности судьи, секретаря суда и членов окружной комиссии. Впервые до меня дошло, что только на эти три должности претендуют реальные чернокожие кандидаты — Линси Томас ненавязчиво предупреждает негров и либералов о потенциалах расовой сбалансированности?
— Я был очень удивлен, когда прочел письмо Тальберта, — заметил Джон Клод, налив себе в чашку кофе и добавив ровно одну ложку сахара со сливками из холодильника.
— А что в этом удивительного? — спросила я, разгребая газеты и освобождая ему место в конце стола. — Дж. Хукс каждый год присылает письмо в поддержку Джесса.
— Я имел в виду не письмо Дж. Хука во вчерашней «Ньюс энд обсервер», а письмо Грея Хука в пятничном «Леджере».
— Ах да, признаться, меня оно тоже удивило, — согласилась я. — Вы полагаете, сынок и папаша снова разругались?
* * *Грейсон Хукс Тальберт — все зовут его Дж. Хуксом — является одним из главных заправил Республиканской партии штата. Этот человек придерживается настолько правых взглядов, что в сравнении с ним Джесс Хелмс выглядит либералом. Председатель правления и главный акционер «Тальберт интернешнал», фармацевтической компании с глобальным размахом, Тальберт входит в правления еще нескольких крупных корпораций, имеющих выгодные связи с правительством. У Тальбертов деньги были всегда, но годы правления Рейгана — Буша стали для Дж. Хукса особенно благоприятными, и его загородное поместье под Даремом теперь может похвастаться собственным аэродромом, принимающим два личных реактивных самолета «Лир».
