Лариса Светличная - Почти моё золото

— Тоже возможно, — не стала отрицать я.

— Я помогу. Что надо делать?

— Ты сейчас пойдешь к тому извращенцу, представишься ему студенткой исторического факультета, и спросишь, кто из фашистов мог проводить раскопки на территории Северного Кавказа в тысяча девятьсот сорок втором году. Я нарисовала примерную карту с возможными местами раскопок.

— Очень нечеткая формулировка, да тут полстраны нарисовано, — покачала головой Елена, рассматривая нарисованную мною карту. — К тому же я не разбираюсь в истории. Вдруг он спросит какие-нибудь подробности?

— Подробностей даже я не знаю, а я доктор исторических наук. Надеюсь, что он будет не спрашивать подробности, а разглядывать твои ножки. У тебя есть короткая юбка? Чулки сеточкой? Туфли на шпильке? Красная помада?

— Надо выглядеть как шлюха?

— Желательно, но не перестарайся.

Пока Елена наряжалась, я ее инструктировала: времени у нее час, я ее жду в кафе на углу, если она через час не сумеет выбраться, то я иду ее спасать.

— Нашлась спасительница, — отмахнулась от меня Елена. — От тебя в таком деле пользы, как от козла молока.

— Верно, — грустно согласилась я. — Давай позовем Яну? Она драться умеет.

— Янка позавчера укатила с кавалером на Кипр.

Очень жаль. Наша подруга Яна с детства занимается восточными единоборствами, она бы сейчас нам очень пригодилась. Придется справляться самим без помощников.

В кафе я заказала кофе и булочку с корицей и устроила свой наблюдательный пункт у окна, которое выходило на перекресток. Оттуда отлично была видна входная дверь дома через дорогу и окна на пятом этаже. В окнах горел свет.

Через сорок минут я начала нервничать. Зря я отправила туда Елену, надо было идти самой. Представив себя в короткой юбке и на каблуках высотой в пятнадцать сантиметров, я улыбнулась: это безнадежно. Да у меня на лбу большими буквами написано, что я далека от секс-символа, как декабристы от народа.

Еще через десять минут Елена наконец вышла из подъезда и направилась ко мне в кафе. Все мужское население улицы чуть не повываливалось из окон и не свернуло себе шеи, пытаясь получше рассмотреть такую ослепительную красоту. Посмотреть было на что: ноги у Елены росли от самых ушей, походка от бедра, и все это великолепие не скрывали открытый топик и юбка в обтяжку. Про такие юбки старушки на лавочках говорили: «чи юбка, чи пояс».

Елена остановилась у светофора, дождалась, когда загорится зеленый свет, и стала переходить дорогу. Вот тут-то прямо перед ней затормозила машина. Из машины резво выпрыгнул заведующий архивом Сыченюк и кинулся Елене на шею. Допрыгнуть до нее он не смог по той причине, что оказался на голову ее ниже. Он что-то ей сказал, она улыбнулась, важно села в машину, и машина укатила.

Я выбежала из кафе на улицу, но так и не смогла разглядеть номера. На улице быстро темнело, ждать подругу не было смысла, и мне пришлось возвращаться к Насте. Я шла, как на казнь, не представляя, что отвечу девочке, когда она спросит, где ее сестра.

— Ты одна? — с порога спросила Настя. — Что этот извращенец сделал с моей сестрой? Она осталась у него ночевать?

— Настасья, нехорошо подслушивать под дверью чужие разговоры. Я не знаю, где твоя сестра будет ночевать. Последний раз я ее видела, когда она садилась в машину.

— Какую машину? Номера?

— Импортная, синяя… Кажется…

— Скажи еще, что у нее руль и четыре колеса!

В машинах я совсем не разбираюсь. С трудом могу отличить «Мерседес» от горбатого «Запорожца». Очень долго пыталась запомнить, как выглядит машины моей мамы, но мне это так и не удалось. Знаю только, что у нее белая «Лада». Хотя отличить эту «Ладу» от такого же старого белого «Москвича» наших соседей для меня не представляется возможным. Несмотря на это, водить машину я умею, права у меня есть, но садиться за руль я стараюсь как можно реже ради безопасности окружающих.

— Сейчас мама с папой позвонят и спросят, где Ленка, мы должны быть дома! Что я им скажу? — заревела Настя.

— Знаешь, какой самый лучший вид защиты? — спросила я.

— Нет, — всхлипнула Настя.

— Нападение! Срочно звони родителям. Где они?

— Уехали к тете на юбилей с ночевкой.

— Скажешь, что я заболела, и вы с Леной идете ко мне ночевать. И не вздумай мне плести, что ты — паинька и не сможешь обмануть папочку и мамочку.

— Смогу.

— Вот и чудесно. Начинай.

Сопровождаемая моим мрачным взглядом, Настя приблизилась к телефону, вздохнула и набрала номер.

— Мамочка, это ты? — ласково пропела Настя. — Нет, Лены дома нет… Она побежала в аптеку… Не волнуйся, она здорова, я тоже… Это Миля заболела…Нет, это не заразно. Нам позвонил ее сосед, помнишь его? Старик. Он сказал, что Миля протирала окно и свалилась с подоконника… Не кричи, она жива, окно-то на первом этаже. У нее нога распухла. Она попросила купить в аптеке какую-то мазь и прийти к ней ночевать. Разве мы могли отказаться? Почему она «скорую помощь» не вызвала? Она вызвала! Врачи сказали, что перелома нет, просто ушиб… Она не может сама идти в аптеку… Сосед? У него радикулит, третий день разогнуться не может… Откуда я знаю, почему она не сказала своим родителям?! Может, к утру все пройдет, так зачем же их пугать… Я не смогу позвонить, у Мили нет телефона… Сотовый разрядился… Хорошо, позвоню завтра вечером. Целую, привет папе.

Настя хлопнула трубку на ни в чем не повинный аппарат и развернулась ко мне.

— Ну, как? — поинтересовалась девочка. Я захлопала в ладоши.

— Аплодисменты. Неплохо для одиннадцати лет. Еще немного практики, и тебе не будет равных.

— Я тебя придушу! — зашипела Настя. — Говори сейчас же, где моя сестра!

— Откуда я знаю? Если у нее нет ума, то я ей своего не добавлю! Зачем она села в машину к незнакомому человеку?

— Она бы никогда этого не сделала, — убежденно заявила Настя.

— Выходит, что она знакома с заведующим окружным архивом Сыченюком?

— Сыченюк? Этот недомерок? Конечно, знакома!

Я подскочила на диване.

— Что же ты сразу не сказала?

— Ты и не спрашивала. Он за Ленкой уже месяц ухлестывает. Увидел ее на какой-то презентации и до сих пор в себя не пришел. Он на этой презентации был с дочкой и с зятем. Ленка мне ничего не рассказывала, но я подслушала, как она с Янкой по телефону болтает. Ленка сказала, что познакомилась с богатым, но старым, а Янка сказала, что в архивах богатые не водятся.

Настенька успокоилась, включила телевизор, вытащила пакет с конфетами и устроилась рядом со мной на диване. Я же сидела как на иголках.

— Да не беспокойся ты, — с набитым конфетами ртом не отрывая глаз от экрана, сказала Настя. — К утру вернется…

Настя оказалась не права. Елена вернулась в половине второго ночи. Услышав звонок в прихожей, мы наперегонки бросились открывать. Переступив порог, подруга взвалилась на сестру.

— Где ты шлялась? — завопила Настя.

— Цыц, малявка, не указывай старшим. Ой, как мне плохо!

— Ты пьяная! — принюхалась Настя к своей старшей сестренке и поволокла ее на диван.

Я пошла за ними и расположилась в кресле, предоставив Насте бежать за мокрым полотенцем и водружать его на Ленкину голову. Елена тихонько постанывала, раскинувшись на диване в позе отдыхающей Данаи.

— Итак, любимая подруга, — начала я. — Объясни мне, зачем ты от меня сбежала? Я тебя ждала в кафе, если ты помнишь. Мы ведь договаривались!

— Разве нельзя поужинать со старым знакомым? — простонала Елена.

— Другого времени не нашлось?

— Он был настойчив.

— Как же тебе удалось уговорить его привезти тебя домой в такую рань? Еще и двух часов ночи нет!

— Я ведь не могу бросить ночью дома маленькую сестренку. Ребенок испугается, начнет звонить родителям.

Настя фыркнула, но промолчала. Я не сомневалась, что скандалить она станет утром. Сейчас спорить с Еленой было бесполезно.

— Миля, — пробормотала Елена, пытаясь сфокусировать на мне взгляд. — Никогда не смешивай водку с шампанским! Ох, я сейчас умру…

Настя намочила в тазике с холодной водой полотенце и снова поместила его на Ленкиной голове.

— Сама виновата! — строго сказала я.

— И это вместо благодарности?! Меня сегодня два раза чуть не изнасиловали! Я весь вечер для нее старалась и узнала… Этот баран, то есть барон что-то искал… Вот и верь после этого в бескорыстную дружбу…

— Леночка, что ты узнала? Какой баран? — я стала трясти подругу за плечи.

— Барон.

— Отвяжись от нее, пусть спит, — сказала мне Настя.

Она была права. Из Елены сейчас слова не вытянешь, и ночь она, по-видимому, проведет в обнимку с унитазом.

— Я тебе постелю в зале на диване, — сказала мне Настя. — Утром Ленке будет очень плохо, так что поговорите после обеда.

— Нет, я ночевать не останусь. У меня дома кошка целый день не кормлена. Боюсь, что сожрет кактус.