Питер Чейни - Черная багама
Он вылез из ванны, принял холодный душ, оделся и оглядел себя в зеркале. Неплохо. Свежевыбритый, в белом льняном костюме, шелковой рубашке и спокойной расцветки галстуке — по контрасту с пестрыми шейными платками щеголей-американцев. Можно косить под любого, — подумал он и усмехнулся, — даже под нечто отдаленно напоминающее джентльмена.
Айлес закрыл за собой дверь и направился в комнаты Лайон. Дверь на стук открыла негритяночка.
— Доброе утро, миста Айлес. Миссус в столовой. Вы к ней?
— Да, Мэри — Энн.
Он бодро оскалился и пошел в столовую.
Тельма сидела за столом в бледно-зеленом шифоновом халате. В комнате было прохладно и тихо.
— Доброе утро, Джулиан. Надеюсь, вчера хорошо провел время в городе. Повеселился?
Он сел за столик.
— Доброе утро. Не слишком повеселился и не слишком скучал, если вы меня понимаете. Держался окраин. Подумал, что сейчас это лучший выход.
Она кивнула.
— Возможно… хотя не думаю, что тебя разыскивает полиция.
Она налила ему кофе. Айлес взял чашку.
— Интересно, почему?
Она ухмыльнулась.
— В свое время скажу.
Тельма встала, подошла к окну и отдернула прозрачную занавеску. За окном был цветник.
— Думаю, ты гадаешь, почему мы ещё не поговорили…
— Не особенно, — улыбнулся ей Айлес. — Я человек спокойный, вы же знаете, и, в конце концов, появился только пару дней назад. Может, вы хотите все обмозговать…
Она повернулась.
— Ты прав. Я думала. Большую часть времени я ломала голову, поверишь ли ты мне.
— И вас это волновало? — он намазывал тост.
Она улыбнулась.
— Ужасно остроумно, да, Джулиан? Могу я спросить, почему ты думаешь, что мне все безразлично?
— Да, — ответил Айлес бодро. — Знаете, за свою жизнь я много чего слышал от многих женщин… что-то правда, что-то нет… Но по большому счету это неважно, знаете ли, потому что никто не может долго успешно лгать, лгать постоянно, если вы понимаете.
— Да, понимаю. Ну, — она снова улыбнулась, — допустим, я промолчу? Допустим, я позволю спрашивать? Так будет проще.
Айлес налил ещё кофе.
— Выходит, первоначальная история о миссис Николе Стейнинг и её гадкой дочери — не совсем правда? Наполовину правда, на четверть, но это не та причина, по которой вам понадобился кто-то на Черной Багаме, так? Это первое. Дальше, в самом деле вам был нужен Джон Вэллон, а не я, так? Но кто-то должен был ехать, и когда вы не заполучили его, пришлось остановиться на мне. Годится для начала?
Она медленно прошлась мимо камина, достала сигарету, закурила.
— Хочешь верь, хочешь нет, но в моих словах было достаточно правды. На острове живет Виола Стейнинг, и её мать — миссис Никола Стейнинг. Ты же думал, её не существует?
Айлес пожал плечами.
— Я думал, девчонка может быть вашей родственницей, и вы просто не хотите разглашать тайну.
Она покачала головой.
— Она мне не родственница. И, как я говорила, она крепкий орешек. Она слишком много пьет и, боюсь, порой потребляет всякую дурь. Девочка пошла по дурной дорожке…
Айлес кивнул.
— Я так и понял. И вы хотите, чтобы её увезли с Черной Багамы. Даже силой. А что, в другом месте она не станет пить и все такое прочее, или неприятностей у вас с её присутствием станет меньше?
— В яблочко, — кивнула она. — И одновременно это ответ на второй вопрос; мне на самом деле нужен был здесь Джон Вэллон. И я скажу, почему. Пока я была на острове — до возвращения в Англию и встречи с вами — я была почти счастлива и, можно сказать, всем довольна. К несчастью, приехал мужчина. Я его долго знала, Джулиан. Он нехороший человек.
— Понимаю. Он грубо обращался с вами или с ней?
— Он мог быть очень грубым с нами обеими. Во-первых — это придется признать, Джулиан — он знает про меня пару очень неприятных вещей. У него есть несколько довольно глупых писем, которые не стоит оглашать. Пока я была на острове, миссис Стейнинг — мать Виолы — столкнулась в Лондоне с моей подругой, которая сказала, что я здесь. Понимаешь, в то время я даже не слышала о Виоле Стейнинг. Но её мать что-то прослышала и написала мне. Она писала, что девочка совсем одурела, и спрашивала, не могу ли я ей помочь. Я обещала.
Я пошла к Виоле. Она мне понравилась, но в душе я понимала, что случай тяжелый. Она красива, молода, богата и упряма, и уже на той стадии, когда полупьяна весь день и пьяна мертвецки к шести вечера. Не слишком приятная ситуация.
Айлес кивнул.
— Для неё — да. Но вам-то что? Она не ваша дочь.
Тельма возразила:
— Значит это для меня очень много. Мужчина, о котором я говорила, стал заигрывать с Виолой. К несчастью, похоже, она влюбилась. Он неотразим, как черт. Возможно, она хочет найти с ком-нибудь опору. Зато вполне очевидно, что нужно ему. Ее деньги. Теперь ты понимаешь?
Айлес кивнул с набитым ртом.
— Старая история. Возможно, я смогу угадать финал. Вы пришли к своей новой подруге Виоле и рассказали, какой это мерзкий тип. Но она думает, что любит его. Поэтому она велела вам проваливать, полагая, что вы ревнуете. Думаю, он довольно красив. Должен быть красив…
Она быстро спросила:
— Почему?
— Ну, должно же быть в нем что-то, раз вы когда-то в него втюрились, — он жизнерадостно ей улыбнулся.
— Железная логика, Джулиан. Да, это правда. Она думала, что я ревную.
— И, — продолжал Айлес, — вы решили с ним встретиться. Возможно, вы так и сделали. И какой неприятный сюрприз! Он велел вам не лезть не в свое дело. А если вы не перестанете вмешиваться и не уберетесь с дороги, он шепнет Виоле про вас пару слов. Может быть, он даже угрожал показать ей письма.
Она кивнула.
— Совершенно верно, Джулиан. Как ты и сказал, старая история: с женщинами вечно одно и то же, особенно с умными, вроде меня. Никак мы ничему не научимся.
Айлес промолчал, прихлебывая кофе. Она продолжала:
— Я решила, что пора отдохнуть от Черной Багамы, и вернулась в Англию. Вернулась в основном чтобы повидать мать Виолы — миссис Стейнинг. Почти правда, что она в больнице. Из-за доченьки нервы у неё в таком состоянии, что я не смогла сказать ей всего. Поэтому я передала мамочке кучу приветов от Виолы, с которой все хорошо; а я собираюсь на Черную Багаму, а через пару месяцев — обратно в Англию, и обещаю привезти Виолу со мной.
Айлес протянул:
— Ага… Теперь начинаю понимать.
— Я так и думала, Джулиан. Я знала, что нет у меня шансов её привезти. Что к моему возвращению на Черную Багаму этот тип настроит Виолу против меня. И подумала, что лучше всего пойти к Джонни Вэллону; попросить его как-нибудь вернуть девчонку. Знаете, Джонни очень умен; очень умен и может быть очень упрям. Я подумала, что он справится там, где бессильны остальные. Думала, он сделает это для меня.
Айлес усмехнулся.
— Так я и думал. Скажите, Тельма, у вас с Джонни был роман? Из-за этого вы думали, что он возьмется?
Она чуть печально улыбнулась.
— Ты прав наполовину, Джулиан. Когда-то — очень давно — когда у Джонни ещё не было «Ченолт» — я надеялась, что мы поженимся. Мы встретились во время войны. Но, вернувшись, я узнала, что он женился на Магдалене Торн.
Айлес сочувственно кивнул.
— Так бывает, дорогая. Да, бывает.
Она спросила:
— Джулиан, ты мне веришь?
Он встал, закурил, и зашагал по комнате.
— Да, верю. Такое случается с женщинами вашего типа. Проблема в том, что вы чересчур красивы.
— Это мне ничего не дает, Джулиан.
Он осклабился.
— А это редко кому дает. Красота — обоюдоострый меч. Я забыл, кто это сказал, может даже я? Итак, что же в итоге? Я работаю на Джонни Вэллона, или возвращаюсь и закрываю дело, или что?
Он сел в кресло и вытянул длинные ноги.
— И ещё пустячок…Не следует забывать, что меня подозревают в убийстве. Или нет? И мне не так просто вернуться на Черную Багаму, учитывая…
— Учитывая что, Джулиан?
— Учитывая ваши слова.
— На твоем месте я бы не думала о подозрениях. Потому что я сама попрошу тебя вернуться.
Он привстал.
— А это становится интересным. Значит, мне возвращаться? А что, по-вашему, я смогу сделать на этом очаровательном и загадочном острове? Догадываюсь, что как только я суну туда нос, меня сунут за решетку, а мне это надоело. Не так давно я оттуда выбирался когтями и зубами. Не желаю возвращаться без надобности, — он улыбнулся. — Конечно, если этого хотите вы, я готов на все. «Ченолт Инвестигейшен» никогда не подводит клиентов — ну, не часто.
Она серьезно сказала:
— Послушай, Джулиан, мы знаем одно: на тебя не объявлен розыск, иначе это было бы в газетах. Не забывай, что убийство на Багамских островах — событие, крупное событие. А в газетах ничего особенного. Если бы полиция Майами тебя искала, давно бы нашла. Так что тебя вряд ли ищут, им наверняка даже не сообщали.
— Очень интересно. Почему вы так думаете?
— Прикинь сам. Ты видел комиссара полиции в ночь, когда нашел убитого. Ты рассказал историю, звучащую довольно фантастически, но не считаешь же ты его настолько тупым, чтобы её не проверить?
