Галина Романова - Врачебная тайна
– Что? Ужинать? Погоди ты, Алка… – Он сполз по двери на пол, сел, вытянув ноги, скрестил руки на пупке, долго смотрел перед собой, потом спросил: – Ты зачем за мной слежку организовала, скажи?! Зачем тебе это? Тем более сейчас, когда у тебя с Герычем все будто тип-топ? Зачем тебе я-то?!
Вот тут Аллу и затошнило. Противно, болезненно, как при хорошеньком таком отравлении недельными котлетами. Даже потом холодным покрылась вся от пяток до макушки. И не хотела, а рядом с Ванькой на пол уселась с вытаращенными, как у окуня, глазами.
– Че? Не ты, что ли? – ахнул он, понаблюдав за ней. – А кто?
– Не я… И за мной, Вань, за мной тоже кто-то… Бли-иин, че делать, Вань?!
– А ты на меня думала? – Ванькин локоток снова впился в ее бок, и муж противно хихикнул. – Думал, я вас с Геркой выслеживаю, так?
– Так, – не стала она выкручиваться. – А это не так?
– Не так. Нужно мне! – Он снова сделался противным и заносчивым, начал подниматься на ноги, потянул ее за руку. Запел снова, сволочь: – Кто-то-ооо обеща-аал накормиии-иить меня-ааа ужино-ооом!!! Валя-ааай, жена-аааа!!!
Ужин они съели молча, потом даже вместе помыли посуду, стоя бок о бок возле раковины. Она мыла, он вытирал. Потом сличили приметы наблюдателя, они совпали. Ванька через час об этом забыл, а Алла помнила. И снова позвонила в детективное агентство. Вот сегодня на одиннадцать ей назначено.
Она приняла душ, тщательно уложила волосы и осторожно накрасилась. Не любила яркий макияж белым днем. Долго передвигала вешалки с платьями, костюмами, блузками. Нехотя признала, что Ванька, хоть и алкаш, но все же в скупости его обвинить нельзя. А вот Геральд…
Она со вздохом потянула из шкафа темно-синее шерстяное платье с коричневыми в клетку вставками на груди и рукавах. Приложила к себе у зеркала. Понравилось. И Геральду непременно понравиться должно. Она сегодня заскочит на работу, пускай и выходной у нее. Будто по делам в отделении, а на самом деле чтобы с ним увидеться. Не заметила, как обрела зависимость от этого симпатичного травматолога. Потребность видеть его с каждым днем становилась все сильнее и агрессивнее. К тому же принялась вдруг ревновать черноглазого темноволосого Геральда к его медсестрам. Нет, ему ничего не говорила, упаси господи! Рассвирепеет! Он терпеть не мог ревностных придирок. Со всеми своими предыдущими пассиями только из-за этого и расставался, с его слов. Но…
Но не ревновать его было невозможно. Он был потрясающим! Красивым, подтянутым, сильным, и великолепным любовником к тому же он был. Если бы не его жилищная проблема, семья, связавшая Геральда по рукам и ногам, можно было бы считать, что жизнь у Аллы удалась. Он и деньги жилит именно по этой причине. То маме дай, то сестренке, то снова маме. Наказание просто какое-то!
Телефонный звонок на мобильный настиг ее у самой входной двери. Звонил Геральд.
– Моя малышка еще спит? – промурлыкал он милым тихим голосом.
– Что ты, Гера! Чуть свет, а я уж на ногах! – рассмеялась она.
И тут же машинально оглядела себя в большом зеркале в прихожей – все ли с ней в порядке, будто он видеть ее мог. Но даже если бы и видел, успокоилась Алла через мгновение, поводов для беспокойства не было. Выглядела она бесподобно. Невзирая на свои сорок девять лет, Алла смотрелась ровесницей Геральда. Ему-то было на десять лет меньше. Ухоженная, стройная, лицо, шея без единой морщинки – заслуга косметического кабинета в их клинике. К тому же одевалась очень модно и стильно. Тут уж Ванькина заслуга, как ни крути. Геральд ни разу за все время их отношений не упомянул о ее возрасте. Никогда!
– Куда-то собралась? – спросил он тут же. – Шопинг?
– Если бы!
Алла закусила губу. Она не хотела рассказывать Геральду о том, что Ванька тоже обнаружил за собой слежку. Не хотела вешать на любимого их семейные проблемы. Но и врать не могла ему тоже, поэтому взяла и рассказала.
– Ничего себе, – обеспокоенно отозвался он тут же. – И как думаешь, кто это может быть?
– Никаких соображений вообще! Я тут думала, думала. – Она и правда все эти дни голову ломала. – Никого! Единственное…
– Ну!
– Может, из-за Ваньки весь сыр-бор?
– А что не так? Накосячил?
– Да вроде нет, он, сволочь такая, осторожничает. Но… Помнишь того мальчика, которого отобрали органы опеки у приемной матери?
– Как же, как же! Мне ведь тоже пришлось свою подпись ставить под документом. Засвидетельствовать, так сказать.
– Так вот, к Ваньке приходил следователь.
– Да ну?! – ахнул Геральд и тут же пробормотал с испугом: – А у меня не было никого по этому поводу! По другим вопросам кто-то приходил, но так, формальности, а из-за пацана… Нет, не было.
– Да ладно тебе. Ты-то при чем? – Алла взяла сумочку, ключи, открыла дверь, перешагнула порог, заперла квартиру. – Там, кроме твоей, еще сколько закорючек стояло! Нет, он главный свидетель. Он больше всех распинался. И мальчика у мамаши нерадивой отобрали.
– И? И что следователь?
– Он Ваньке сказал, что померла мамаша та. – Алла подошла к лифту, нажала кнопку вызова.
– Да ладно?! – ахнул Геральд. – Такая молодая и красивая!
Алла недовольно поморщилась, но тут же взяла себя в руки. Много, никто не отрицает, что вокруг очень много красивых женщин. Но она-то самая лучшая из них! Она самая-самая! И Геральд так говорит, и она так думает. Но вот про молодую он мог бы и промолчать.
– И что же с ней стряслось? Инфаркт?
– Нет, – сухо отозвалась Алла, выходя из подъезда. – Она повесилась.
– Да ты… Господи! Да ты что?! Как повесилась?!
– Не знаю, на веревке, наверное. – Алла пискнула сигнализацией на машине и тут уж не выдержала, поддела любимого: – А что столько вопросов о молодой и красивой и ныне покойной, любовь моя?!
– Ой, ну так и знал, что не пропустишь, – недовольно выдохнул Геральд. – Просто у меня был пациент один, умер от перитонита. Его жена меня просто задолбала жалобами.
– Помню, помню. И что?
Алла завела машину, зябко поежилась. В салоне было, как в холодильнике. День, начавшийся с влажных сумерек, быстро набирал обороты, сменив сырость на снежные хлопья и оттепель на мороз.
– Так вот бабка та тоже крякнулась. Тоже повесилась, Аллочка! Чушь какая-то! Не находишь?
– Оп-па! – ахнула она и задумчиво качнула головой. – Чушь полная, нахожу. И связи никакой. А что, кто-нибудь связь между этими двумя смертями увидал? Следователь?
– Я не знаю, – тревожно признался Геральд. – Я его, если честно, даже не видел. С ним мой сменщик говорил. Разуверил, как мог, что у нас в больнице смертность минимальная. Супруг той дамы сам виноват, поздно обратился, все занимался самолечением. И что если у пожилой дамы с психикой не все в порядке, то ни один травматолог за это ответственности не несет.
– Молодец! – Алла глянула на часы на панели, пора было выдвигаться, если попадет в пробку, то может опоздать.
– А то! Но все равно тревожно как-то… – Геральд звучно попыхтел в трубку, размышления свои он всегда таким образом сопровождал. – Может, ты и права, решив обратиться в агентство это. Может, выследят следопыта этого, что за вами с Ванькой ходит. А смысл? Не пойму я что-то. Может, кто из родственников этой мамаши? У нее был кто-то?
– Сестра, – тут же вспомнила Алла красивую девушку, постоянно хвостом таскающуюся за мамашей. – Но… но за мной ходит не она, точно. Это пацан какой-то. Или мужик невысокий, щуплый. За Ванькой следит он же.
– По очереди за обоими супругами? Вообще ни о чем! А если вы оба выйдете из подъезда и разойдетесь в разные стороны, то тогда он за кем пойдет?
– Вот я сейчас поеду и попытаюсь это выяснить.
Алла решительно простилась с Геральдом, обещав потом заехать и все рассказать, и отправилась в агентство для предварительной беседы.
Беседа получилась бесподобной! Она вышла на крыльцо через час с небольшим еще больше помолодевшей. И похорошела от проступившего румянца и необычайно блестящих глаз. И повеселела.
Этот детектив такой душка! Он так на нее смотрел…
Алла даже не выдержала и рассмеялась, вспомнив, как застукала взгляд Зайцева Алексея Сергеевича на своих коленках, а потом на груди. Но тот, заметив, что она заметила, вовсе не смутился, а глянул с вызовом. И в вызове этом отчетливо проступало предложение, вот! Прикажи он: разденься! Алла не могла бы гарантировать, что не подчинилась бы. Вот так-то, брат Геральд. Пока ты свои семейные проблемы решаешь, Алла вполне может тебя заменить кем-нибудь.
Хорош…
Весьма и весьма хорош этот Зайцев. И профессионал в нем чувствовался за версту. Вопросы задавал правильные, проницательно подмечал нюансы. Она даже не заметила, как призналась ему, что они с Ванькой поимели за свой гнев с папаши мальчика. За гнев и за молчание.
– Щедро заплатил? – Тут он встал как раз у Аллы за спиной. Наклонился и шепнул в самое ухо так, что у нее спина мурашками покрылась: – На колечко хватило?
