Татьяна Степанова - Когда боги закрывают глаза
Август Долгов опустился в траву рядом с трупом.
– Да уж, потрудились над ним, ну-ка, а что тут… порезы на ладонях. – Он осторожно приподнял залитую бурой кровью футболку. – Ножевая рана в живот, но не слишком глубокая, кажется. Нет, не от раны он умер.
Кинолог звонил по мобильному – оперативники уже шли к ним.
Овчарка молча смотрела на то, чем заняты люди. Потом пес встал и снова натянул поводок.
– Это еще не конец путешествия, – сказал Август Долгов. – Трупом мы займемся позже. Ева, в обморок не упадете, работали в морге? Мне потребуется ваша помощь.
– Я… я, конечно, работаю с трупами животных, – Ева испуганно смотрела на тело. – Что у него с лицом, какие жуткие раны… Конечно, если нужно… я готова, ведь за этим меня пригласили.
Появились оперативники и эксперт-криминалист.
– Один из водителей или сопровождающих, как по-вашему? – спросил начальник местного розыска. – Довольно далеко от места нападения.
– У него рана в живот, но, кажется, не проникающая, с такой раной можно передвигаться, – Август Долгов внимательно осматривал траву. – Заросли тут, трава густая, следы в лесу искать – хуже нет.
– Думаете, он бежал к дороге, чтобы позвать на помощь?
– Возможно.
– Я думал, мы никого не найдем, – сказал начальник розыска.
– Omne initium difficile.
– Что?
– Всякое начало трудно, коллега, особенно если даже и не представляешь себе, что и где искать, – Август Долгов снисходительно усмехнулся. – Возможно, это не водитель и не кто-то из тех машин.
– Один из нападавших?
– Да, не исключено.
– Машины расстреляли из гранатомета и автомата, если это один из нападавших, где его оружие?
– Тут автомат, в кустах! – сообщил один из оперативников. – Эксперт, фиксируйте, как я достаю его, мне надо магазин проверить. Пустой, а тут вот стреляные гильзы.
– Возможно, что, даже раненный, он защищал свою жизнь, – сказал Август Долгов. – Вот только от кого? Кто его убил – вот так?
Они все посмотрели на труп без лица.
– Я хочу знать, куда приведет нас собака, отпускайте ее, – скомандовал Август Долгов.
Овчарка, словно обрадовавшись, что может покинуть кровавую поляну, рванулась с места.
Теперь уже они шли за ней и кинологом быстрым шагом.
Шум, шум нарастает. Дорога.
Овчарка выскочила из леса. Они увидели перед собой Щелковское шоссе.
– Там аэродром, там поселок, – сказал кинолог.
– А в той стороне что?
– Ничего, поля. Еще этот, как его, биокомбинат бывший. Но он уже давно закрыт. Там гаражи хотели строить, а цеха сносить. Но пока так и не снесли.
Овчарка, натянув поводок, трусцой бежала по обочине дороги. Прочь, прочь от аэродрома, взорванного моста, Райков.
Мимо с ревом в сторону Москвы проносились груженые фуры, рейсовые автобусы.
В одном месте овчарка остановилась, покружила на месте и села.
Просто обочина шоссе – ни остановки автобуса, ни автозаправки поблизости, ни перекрестка, ни железнодорожного переезда.
Август Долгов подошел к псу и дружески погладил его по голове. Потом выпрямился во весь свой рост, глядя в сторону Москвы.
Глава 13
Собирается команда
Даня Клочков по прозвищу Душечка и его закадычный приятель, сокурсник по Плехановскому институту и старинный партнер по мелкому бизнесу Вася Азаров сидели в кафе «Старбакс», что на уголке у станции метро «Серпуховская», в двух шагах от родной «Плешки», пили латте и ждали.
Этот «Старбакс» – насиженное место, любимое студентами Плехановского института и окрестными жителями. Находится внутри уютнейшего книжного магазина. Полная расслабуха тут и нирвана, за это место и ценится знатоками.
Хоть и лето еще и до начала занятий в институте бог знает сколько времени, но сбор команды Даня-Душечка назначил именно здесь, в центре Москвы, в привычном насиженном кафе, которое все знали. Отчасти потому, что Верка… Верка Холодная… вообще-то фамилия ее Каратузова, а зовут и правда Верой, но она ненавидит свою, как она выражается «идиотскую» фамилию, даром что отец у нее такая шишка – вице-губернатор Подмосковья. И предпочитает именоваться как русская дива немого кино начала прошлого века – Вера Холодная. Хотя, увы, ей бы толику красоты той самой Веры Холодной.
Так вот, до «Старбакса» на уголке Верке пять минут – она и ее нынешний приятель Веня Герштейн по прозвищу Добрый Смайлик обитают в двухкомнатной квартире в доме в Стремянном переулке.
– Не сучи ногами, сиди спокойно, ты мне уже все кроссовки испачкал, – Даня-Душечка глянул под стол.
– Сколько можно сидеть их ждать? – Вася Азаров, человек действия, и трех секунд не мог провести спокойно. Но длинные свои тощие ноги в узких рваных джинсах поджал.
– Сейчас явятся, дело молодое, трахаются, наверное. – Даня-Душечка смотрел на мир сквозь окно «Старбакс» философски-снисходительно.
– Кроме них, идут еще трое со второго курса – эти, которые Пастушки, я забыл их фамилию, и парень одной из них, он не наш, не с института. А, вспомнил, как Пастушек зовут – Кристина, а вторую Алена, кажется.
Девицы со второго курса получили такое прозвище за то, что в ночной клуб однажды на костюмированную вечеринку явились в костюмах «прелестных пастушек». Самым отпадным, как помнил Вася, оказалось то, что на них были кружевные панталоны с разрезом, а под панталонами, естественно, полнейший «авек плезир».
– Еще с сайта народ подтянется, возможно, я не уверен, но эти приедут уже в Ховрино к месту сбора, – сказал Даня-Душечка. – У тебя все готово?
– В принципе да, – Вася Азаров кивнул и ухмыльнулся. – А круто получится. Только мозг они нам потом не вынесут?
– Ну, они же старушку Амбреллу хотят вкусить по полной, – ответил Даня-Душечка. – А старушка Амбрелла преподносит гостям порой сюрпризы. Но надо обязательно, чтобы Верка пошла.
– Она мне звонила, вроде пока не отказывается. А Смайлик за ней хоть в огонь, хоть в воду. Кстати, он тебе организацию тура оплатит?
Даня-Душечка кивнул. А Вася Азаров посмотрел на него долгим взглядом прозрачных глаз: э, брат… да ты сам не прочь пощипать травку в Веркином садике-огородике. И точно, каким дураком нужно быть, чтобы не попытаться завязать отношения с дочкой такого папы. Может, папаша в недалеком будущем и сам губернатором станет. Что-то уж больно Даня-Душечка озабочен Веркой – пойдет она в ночной экстрим в Ховринскую больницу, не пойдет, надо, чтобы обязательно пошла, уговори, устрой это…
Там, в темных коридорах, нахлебаются они досыта экстрима и ужаса ночи. И как знать, что может произойти? Возможно, Смайлик труса спразднует, а Даня-Душечка, сталкер наш несгибаемый, поведет себя геройски, спасая Верку от любой опасности. Ну конечно, конечно, ради этого он так и хлопочет. Подцепить Верку Холодную в Ховринской больнице… Дело-то к окончанию института идет. Если и не выйдет за него Верка к тому моменту, так все равно, может, найдет у папаши под крылом теплое место в фирме для своего нового бойфренда.
Васе Азарову казалось, что он видит Даню-Душечку насквозь. Но он лишь вздохнул – долой зависть, ведь пока все равно ничего этого нет. У Верки в ухажерах Смайлик Герштейн. И потом они с Даней старые друзья и компаньоны по бизнесу. Если Данька с помощью Верки как-то пристроится, пристроит он и его, своего компаньона.
Значит, постараемся для друга.
– Что ты там бормочешь?
– Я говорю, все путем. Да вон они, сюда гребут, – Вася Азаров указал на окно кафе.
В следующую минуту в книжный магазин вошли девушка и парень. Девушка светловолосая, коренастая кубышечка с очень широкими бедрами и молочно-белой кожей, в сандалиях-шлепках и ярком коротеньком сарафане от Дольче и Габбана, открывающем ее полные плечи и ляжки. Парень – высокий и худой, в очках, с копной темных кудрявых волос – в бермудах цвета хаки и черной майке, с сумой-торбой через плечо, где всегда полный набор «прибамбасов Смайлика» – ноутбук, планшет и IPod.
– Салют, амигос! – он поднял тощую руку и повернул направо от входа в книжный магазин, где расположились столики и плюшевые кресла «Старбакс».
Даня-Душечка понял, что зоркий очкарик Смайлик заприметил их. Пока парочка пробиралась к ним между столиками, он откровенно разглядывал их. Вот ведь только что с Крита прилетели и он, и она, где отдыхали. Так какого черта такие бледнокожие? Кремами, что ли, там мазались от загара?
А загар бы Верке пошел, добавил бы ей стиля – Вера Холодная… это, конечно, не Верка Каратузова с плечами и бедрами толкательницы ядра и молота… Но все равно, неважно. Она собирается в Ховринку на экскурсию, это сейчас самое главное.
– Ребята, привет, – Вера села за их столик. – Вень, мне ванильный латте, и я бы что-нибудь съела – у них тут йогурты потрясающие и сандвичи, возьми мне с беконом и помидорами. Мы еще не завтракали, – доверчиво сообщила она Дане-Душечке и Васе Азарову. – Только встали, Венька вообще о вас забыл, это я вспомнила, что мы здесь встретиться договаривались.
