Проклятие стеклянного сада - Наталья Николаевна Александрова
Маша нажала на верхнюю.
Раздалось негромкое гудение, и вагончик подъемного устройства неторопливо пополз по рельсу под потолком, удаляясь от окна, где сидели беглянки.
Маша отпустила первую кнопку, нажала вторую.
Вагончик пополз в обратную сторону. Он подползал всё ближе, и скоро дополз до самой стены. Прикрепленный к нему крюк на цепи раскачивался над головой Маши.
Тогда она отпустила вторую кнопку и нажала на третью, самую нижнюю.
Снова заработал мотор, но звук его изменился. Теперь цепь разматывалась, крюк опускался. Скоро он был прямо над головами у Маши и Елены, затем закачался перед ними.
Маша отпустила кнопку и ухватилась за крюк.
Она повернулась к Елене:
– Хватайся за этот крюк, и я спущу тебя вниз. Из цеха легко выбраться наружу.
– Но я… Я не смогу… – Елена расширенными от ужаса глазами смотрела на крюк, который висел, раскачиваясь, на опасной высоте над каменным полом.
– Я сорвусь…
– Ты хочешь увидеть дочь?
– Хо… хочу…
В глазах Елены стоял непреодолимый ужас. Чтобы отвлечь ее, Маша спросила:
– Кстати, с кем ты ее оставила? Ты же говорила, что муж тебе запретил няню нанимать!
– Там… Тётка приехала из моего города, мамина двоюродная сестра. Единственная моя родственница, она болеет сильно, вот хотела обследоваться. Нашла меня ВКонтакте, просила хоть на несколько дней приютить, я и согласилась. И как раз пришло приглашение на это шоу. Я тётке приказала никому дверь не открывать и никуда не выходить, она, знаешь, женщина твёрдых правил, раз обещала – сделает. Но волнуется небось, что я ночевать не пришла.
– Ты потому и связалась с конкурсом, что захотела от мужа независимой стать? – догадалась Маша.
– Да видно, не в добрый час, – вздохнула Елена. – Ничего мне не надо, только бы дочку увидеть.
– Тогда возьми себя в руки и держись за крюк!
Елена глубоко вздохнула, схватилась за крюк обеими руками – но тут же отшатнулась:
– Нет… Я не могу! Ты же знаешь – я ужасно боюсь высоты! Я сорвусь…
– Постой, у меня есть идея! – Маша увидела, что талия Елены туго затянута кожаным ремешком, и скомандовала: – Сними ремень!
Елена послушалась, расстегнула ремень и протянула его Маше. Маша снова застегнула ремень, накинула его на крюк и велела Елене пропустить через него руки. Теперь она была надежно пристегнута к крюку и не сорвалась бы, даже если разжала руки.
– Держись! – приказала Маша.
– Но я не смогу…
И тут Маша столкнула ее с подоконника. Елена вскрикнула и закачалась над пропастью. Она побледнела как смерть, глаза от ужаса закрылись. Маша потянулась к пульту и снова нажала на нижнюю кнопку.
Мотор заработал, цепь стала разматываться, и крюк с Еленой пополз вниз. Через минуту Елена коснулась ногами пола и завертела головой, пытаясь понять, где она находится.
– Отстегнись от крюка! – крикнула ей Маша. Она хотела поднять крюк и повторить операцию, чтобы самой спуститься.
Но Елена ее не слышала или не понимала. Она стояла посреди цеха в полной растерянности.
Маша решила действовать иначе, хотя это было труднее и опаснее. Она притянула к себе цепь, ухватилась за нее руками и ногами и полезла вниз, вспоминая школьные уроки физкультуры, на которых ей приходилось лазать по канату, вспоминая учителя физкультуры Анатолия Борисовича, который ругал ее последними словами. Впрочем, ругал он всех, это у него был такой педагогический метод. Через две минуты она уже стояла рядом с Еленой.
Та всё еще не могла прийти в себя.
– Ну, всё самое трудное позади! – радостно сказала Маша, отстегивая на Елене ремень. – Еще немного, и мы будем на свободе.
– Ну, вот и встретились! – раздался вдруг совсем близко насмешливый голос. – Ну и цирк вы здесь устроили!
Маша вздрогнула и обернулась.
В дверном проеме, ведущем на улицу, стоял человек в черном комбинезоне и маске-балаклаве с прорезями для глаз. В руке он держал большой десантный нож.
– Отбегались, девочки! Финиш! – бросил боец и двинулся к ним.
«Неужели всё было напрасно? – промелькнула в Машиной голове горькая мысль. – Неужели моя жизнь кончится здесь, в этом заброшенном цеху?» Тут она увидела несчастное, опустошенное лицо Елены, вспомнила фото белокурой девочки… Нет, она не сдастся!
Маша толкнула Елену на пол, а сама, зацепившись за железный крюк, бросилась прочь от боевика. Тот, повинуясь инстинкту прирожденного охотника, перешагнул через Елену и рванул за Машей, чувствуя в ней более серьезного противника. Ну да, с этой-то тетёхой он и после управится, а за Машей еще побегать надо.
Маша неслась по прямой. Тяжелый крюк замедлял ее шаги, и боевик с каждым шагом приближался. Обернувшись, Маша увидела злобный и торжествующий блеск его глаз в прорезях маски. Он даже не слишком торопился, растягивая удовольствие, поскольку видел, что бежать Маше некуда – впереди была глухая стена.
– Куда же ты, птичка? – прохрипел он насмешливо. – Подожди папочку… Или ты хочешь со мной поиграть в кошки-мышки? Я тоже люблю такие игры…
– Значит, любишь играть? А как ты относишься к мышеловкам? – отозвалась Маша и вдруг отцепилась от крюка и упала на руки на каменный пол.
Тяжеленный крюк, освободившись, полетел назад, как гигантский маятник, постепенно увеличивая скорость под действием накопленной потенциальной энергии. Боевик не успел осознать, что происходит, как ржавый крюк всем своим весом ударил его в грудь и лицо. Боец изумленно ахнул и бездыханным полетел на каменный пол. Крюк еще продолжил движение, постепенно уменьшая скорость, потом полетел обратно, качнулся еще два или три раза и остановился.
Маша поднялась на ноги, подошла к поверженному боевику.
Из-под балаклавы бойца текла кровь. Маша не стала проверять, дышит он или нет, ее это не интересовало. Она обошла его, подошла к Елене. Та в ужасе смотрела на неподвижное, окровавленное тело.
– Ну, всё, надеюсь, больше сюрпризов не будет! Пойдем! Мы уже близко к выходу! – Маша взяла Елену за плечо, повела к дверному проему.
Оглянувшись, она увидела, что поверженный боец слабо пошевелился. Не убило его крюком, значит. А жаль. Она вспомнила, как он преследовал ее с десантным ножом, в глазах его светилось предвкушаемое удовольствие, и поняла, что нисколько не переживает.
Они вышли на сумрачную, пустынную улицу. Над ними нависло ночное небо в рваных, стремительно бегущих облаках. Кругом темнели мрачные корпуса заброшенных заводов. Маша узнала то место, до которого довез ее таксист. Казалось, это было очень давно, много дней назад, хотя на самом деле с тех пор прошло всего несколько часов.
Вдохнув полной грудью свежий ночной воздух, она приободрилась. Елена тоже ожила, лицо ее порозовело, в глазах появилось
