Картина с убийством - Юлия Владиславовна Евдокимова

— Вы сказали, они погибли. А кто они? Ваш брат и?

— Брат, его жена и молодой человек Аньезе. Парень недавно сделал ей предложение, собирались пожениться, только и разговоров было, что о свадьбе… Но они попали в автокатастрофу, машина упала с обрыва и взорвалась, шансов не было…

— Соболезную… Давно это случилось?

— Два года назад.

— А ваша племянница?

— Ушла в монастырь. Она так переживала, я думала, никогда не оправится. Перестала общаться с людьми, уволилась с работы… Отказалась говорить даже со мной. Я думала, все закончится плохо, но получилось вот так… наверное, к лучшему, я боялась, что она сойдет с ума.

— В какой монастырь?

— Сан Джузеппе, он всегда был связан с нашей семьей, там я и родила… Луиджи. Я не знала, что его назвали Луиджи… я бы дала ему семейное имя… Гвидо, или Карло…

— Как ваш сын узнал о картине?

— Вы… — Глаза женщины широко распахнулись. — Я думала, вам нужна история моей семьи… а вы… вы тоже за картиной? Займите очередь, слишком много желающих получить ее. Довольно, синьора, покиньте мой дом!

— Один вопрос, всего один! Луиджи знаком с Аньезе?

— Да, когда он пришел ко мне, он уже знал, что у него есть кузина. Достаточно. Прошу, уходите!

* * *

Первые капли дождя упали на лобовое стекло, когда они въехали в город.

Лапо отправился в отель, ему нужно было сделать деловые звонки, а Саша — напрямую на станцию карабинеров, где надеялась застать Никколо.

Или он занят — обедает с прекрасной Аньезе Манчини? Такая простая фамилия, Саша даже не вспомнила, что она была в списке монахинь и послушниц. Вот, значит, кого имел в виду фра Аурелио, говоря о претензиях Гурриере — брата Виттории. Задавала бы правильные вопросы — давно узнала от молодого монаха о родственниках.

Никколо, к счастью, оказался на месте. Прошло около часа, прежде чем карабинеры получили необходимую информацию. Луиджи носил фамилию приемной семьи Николетти, но адреса в Ассизи у него не было.

— Узнайте адрес брата синьоры Виттории, это будет просто, известная автокатастрофа два года назад и фамилия Манчини.

— Сообразим как-нибудь, — буркнул Никколо. Получается, Саша раньше карабинеров нашла вероятного подозреваемого, полковника это сильно раздражало.

Но когда они отправились по адресу, Сашу с собой он все-таки взял. Она единственная, кто видел картину, не вызывать же важных персон братьев… Гуталини, — чуть не сказал Никколо. Этой фамилией Александра успела заразить всех.

Машина карабинеров проехала по гравийной дороге через лес и оказалась в уединенном месте.

Да уж, после смерти родителей и жениха тут любой чокнется! — подумала Саша.

Небольшая старая вилла — скорее виллетта, стояла за группой высоких деревьев. Машин возле виллы не было и выглядела она нежилой. Ни каминного дымка, ни света.

Карабинеры припарковались за деревьями и направились к дому. Ордер судья-магистрат пока не подписал, в ожидании они собирались осмотреться.

Саша вышла из машины, хотя Никколо велел ей сидеть и не высовываться.

Обошла виллу сзади. Одно из окон на первом этаже было открыто. Девушка заглянула в окно- пустая комната. даже мебели нет. Сейчас Никколо увидит, что она здесь, и начнет орать…

Девушка поднялась на заднее крыльцо.

— Эй, ты куда? — Ну точно, вот и карабинеры ее догнали. Саша потянула за ручку дверь, которая легко отворилась и вошла внутрь.

— Ты ненормальная! Это частная собственность! — Никколо схватил ее за руку и больно дернул.

— Мы услышали крики, — сказала Саша. — Я такое в фильмах видела! Если вам показалось, что кто-то в опасности. вы имеете право зайти. Тем более, дверь открыта.

Кто-то из карабинеров сзади хихикнул, старший цыкнул на парня, а Никколо принял самый свирепый вид какой только мог.

— Пошли, — Саша сама чуть не хихикнула. — Кто бы мог подумать, что она подобьет серьезных жандармов на преступление! Ну, почти, ведь дверь действительно открыта!

Три спальни по коридору слева. Нежилые, запыленные, давно заброшенные. Четвертая справа. Бинго! Спортивная сумка, небрежно брошенные мужские вещи.

— Нельзя! Пока нет ордера, только смотрим! — Одернул девушку Никколо. Гостиная на втором этаже, не типично. На диване, покрытом занавеской, стояла картина…

— Я же говорила! Я же знала! — Никколо не успел остановить Сашу, она подбежала к картине, откинула занавеску и… резко остановилась.

— Это не она.

— Что значит, не она?

— Все так, все похоже, но это не она! Взгляд. Меня поразил на картине взгляд женщины. особенный, одновременно и невинный и провокационный. А у этой в глазах пустота. Это не та картина!

— Ты уверена?

— Уверена.

— Назад. — Скомандовал Никколо. — Карабинеры с недоумением смотрели на римского начальника. — Сейчас же прибудет ордер?

— Срочно уточните у своих информаторов, не появился ли недавно в городе кто-то из скупщиков предметов искусства. Такие люди известны, появление антиквара-скупщика не останется незамеченным.

Саша удивилась не меньше, чем карабинеры. Что пришло в голову Никколо? Но главное — полковник словно проснулся! Куда-то исчез его расслабленно-влюбленный вид.

— Что ты задумал?

— Все просто. Вы всерьез думаете, что мужчина с послужным списком, как у Луиджи Николетти впечатлится семейной историей? Я вас умоляю. Только деньги!

— Каким списком?

— Мы так быстро получили всю информацию об этом субъекте потому, что он давно в полицейской базе. По малолетству- мелкие кражи в супермаркетах и угоны, драки, потом несколько раз задерживали за кражи, но все время отделывался условным сроком.

— Теперь понятно, почему Виттория сказала, что не хочет иметь ничего общего с его жизнью и что воспитала бы его по-другому…

— Субъект еще тот. Но он не повезет украденную картину, он не дурак. А значит, покупатель приедет сюда, в Ассизи.

— Знаешь, монах Аурелио сказал, что Гурриере предлагали продать картину и даже деньгами готовы были поделиться. А когда брат Виттории погиб, вместо них появился Луиджи. Но я не понимаю, зачем подделка?

— Картину будут искать. Значит, она должна где-то всплыть. Кто видел картину из специалистов? Только одна музейная дама. Ей вряд ли покажут картину снова. Антиквар тоже промолчит, он же не хочет стать соучастником в краже. Остальные не поймут, что картина не та. Вернее, поймут, но не сразу.

— Я же поняла!

— Ты хорошо рассмотрела картину, даже лицо модели запомнила. Школа Сабрины не прошла даром.

— Но в конце концов выяснится, что это подделка!

— За это время фигуранты нашего дела будут уже далеко. Они просто выгадывают время, иначе подделка была бы лучшего качества.

— Но где подлинник?

— Он вот-вот всплывет, Его же хотят продать… И будем надеяться, что всплывет именно сегодня, а иначе мою мать к алтарю поведет кто-то другой.

— Но где она всплывет?

— Боюсь,