Дмитрий Дубинин - Убийство к Рождеству
– Обеих? И Тамару тоже?
– И Тамару.
Было видно, что Михаилу почти физически больно говорить на эту тему. И все-таки я продолжил:
– Мне говорили, что у вас вроде бы дело чуть не к свадьбе шло.
– Чушь. Она действительно когда-то была моей подругой, но… Мы перестали встречаться.
– Слушай, если это не мое дело, можешь не говорить.
– Да ничего. Просто ты не совсем по адресу обратился. Я читал, что Дина пропала… Но больше не знаю ничего.
– Тамара тоже исчезла. Но об этом не писали.
– Ну, Дина была немногим более известной. Может быть, поэтому.
Мы немного помолчали.
– Курить можно? – спросил Михаил.
– Можно, – ответил я.
Он похлопал себя по карманам и нашел расплющенную пачку «Примы» с полурассыпавшимися сигаретами. Я вытащил «Мальборо» и угостил Егорова. Тот сделал несколько затяжек.
– Я заходил на один сайт в Интернете, – сказал я. – Тот, где про конкурс писали. – И нашел один постинг, автор – Михаил.
– Понял. Да, были у меня некоторые подозрения про этот конкурс. Когда я узнал от Томы, что произошло после финала, то зашел в Интернет-клуб, нашел статью про это дело и написал комментарий…
Тома уже звонила в две-три редакции, но с ней там поговорили без особой охоты.
– Расскажи, если нетрудно. Если честно, я не все понял.
– Ты должен знать, что Дина в августе победила в конкурсе, он называется «Мисс Столица», если не ошибаюсь. Самодеятельность и дурдом, но она вообразила, что рождена быть фотомоделью. В конце весны она прошла первый кастинг, и слетела с катушек на этой почве. Связалась с фотографами, снималась без одежды и во всяких сумасшедших позах, Томе это абсолютно не нравилось, хотя снимки еще туда-сюда, но она зачастила на какие-то тусовки в клубы, в том числе не самой лучшей репутации. Тома говорила, что один из фотохудожников так доверительно ей шепнул: ты, как сестра, уйми Динку. Ведь данные у нее не те, чтобы стать звездой журнальных обложек, а кончит она плохо, потому что ей уже бандиты заинтересовались. Разумеется, она ее не послушала. А сразу после конкурса с ней приключилась беда. Словом, увезли ее сразу после финала в больницу с острым аппендицитом. Само по себе это не настолько страшно, вот только попала она к какому-то ветеринару, он ее располосовал вдоль и поперек, а в довершение всего забыл что-то вытащить. Пришлось делать повторную операцию, а это еще один длиннющий шрам. С таким животом в фотомоделях делать, сам понимаешь, нечего. Татуировки, фотошопы – не вариант, товар подпорчен окончательно. Она это тоже поняла и захандрила. Крепко при этом. Дина устроила скандал, заявила, что все это было подстроено, а Тома предположила, что если это так, то во всем виновата Истомина и ее друзья. Это я помню сам, потому что мы все были в одной компании. Дина еще сказала, что вычитала в газете, где-то за бугром у какой-то модели была похожая проблема, девушка подала на врачей в суд и выиграла дело.
– Ты был на том конкурсе?
– Был. Как раз на финале. Мы с Томой ходили. Видел это безобразие.
– Безобразие?
– Ну да. Там с самого начала было ясно, что первое место должна занять Света Истомина. Дина даже и отнеслась к этому как к должному, все же знают, что у нас кругом все куплено. Поэтому она просто плакала в голос, когда первое место отдали ей.
– А почему? Я ведь там не был, не знаю.
– Да очень просто. Света вышла на подиум, ее качало во все стороны. Похоже, напилась. Говорила невпопад, хихикала. А потом упала и растянулась, ей секьюрити даже встать помогали. Естественно, после такого позорища даже самое продажное жюри первое место не присудит – репортеры потом всех с грязью смешают. И даже имя Тоциева не поможет.
– Тоциева?
– Да. Он же на деле все эти конкурсы организует. Тома говорила, что без его санкции ни одну «мисс» никто выбирать не рискнет.
– И что потом?
– Дине сразу же предложили контракт с «Севериной». Элитное белье и всякое такое. Она, конечно, от радости сама не своя, а потом вдруг наотрез отказалась. Почему – не знаю.
– Когда отказалась?
– Да в тот же день, перед банкетом. То ли какой-то пункт ее не устроил, то ли еще что. Ну, потом сказала, что представители фирмы шепнули: давайте, подождем, когда скандал немного уляжется, ближе к осени договор пересмотрим. Будете работать только как наша модель. Ну, а через два месяца она уже вышла из больницы со шрамами…
– Но как можно подстроить приступ аппендицита?
– Приступ, наверное, никак. Но она решила, что врачам специально приплатили, чтобы они изуродовали ее.
– И по выходу из больницы сразу решила подать в суд?
– Не знаю. По-моему, она обратилась в свое агентство, чтобы помогли с расследованием. У нас с Томой уже тогда все как-то сикось-накось пошло. Даже не знаю, почему.
– Ну, мне тоже известны ее запросы.
– А что запросы? Я, между прочим, почти четыреста долларов в месяц имею здесь. Ты на меня не смотри так, просто у меня мама сильно болеет, почти вся зарплата на лекарства уходит.
– Извини, а мама твоя давно заболела?
– В сентябре.
– А с Тамарой вы когда последний раз виделись?
Миша тяжело вздохнул.
– Да не в этом дело! – сказал он зло и отчаянно. – Можно еще сигарету?
– Бери, конечно…
Мне все было ясно. Рядом со мной сидел безнадежно влюбленный человек. Пока у него водились какие-то деньги, ему отвечали взаимностью. А потом случилось то, что обычно и случается. Но не он первый, не он последний… А Тамара немного упала в моих глазах…
– А с Диной у них отношения не испортились?
– Всем бы таких сестер, – заявил Миша. – Она, хоть и не родная, но столько раз Дину выручала.
Так. Картина становилась несколько другой.
– Выручала?
– Да, еще на экзаменах. Дина училась плохо, так Тамара за нее два раза ходила сдавать.
– Ну, не до такой уж степени они похожи…
– Нет, они похожи здорово… Тамара волосы красила, так вообще не отличить.
Это было для меня внове.
– Фото Тамары у тебя нет?
Миша мрачно взглянул на меня, но вытащил бумажник и показал вложенный в полиэтиленовый кармашек снимок.
С фотографии мне улыбалась очень даже симпатичная рыжеватая шатенка. Но Миша слегка приврал: с Диной – почти никакого сходства. Разве что если действительно волосы перекрасить. Да еще темные очки на пол-лица надеть, платком обвязать…
Тут я вспомнил про другие снимки.
– А с Игорем Авдеевым ты не знаком?
– Тусовщик, – пожал плечами Миша. – Но, говорят, хороший фотограф. А так я его почти не знаю, видел только пару раз.
– У них с Диной, кажется, раньше что-то было?
– Ну, он клеился к ней, но без толку. И вообще, у нее даже парня постоянного не было… Хотя, нет, по-моему, вообще никакого.
– Вот тут снимки, которые мне сделал Авдеев. Не посмотришь?
Миша без особого интереса взял конверт.
– По-моему, – протянул он, – тут некоторые девчата явно не соответствуют тому, что написано сзади… Знаешь что, дай эти фотки мне, у меня дома своих полно с этого конкурса, я тебе точнее скажу, кто есть кто.
– Было бы здорово… А вот на этом фото – точно Карина Фоминская? Подруга Дины, если я правильно понимаю.
– Не знаю. Первый раз ее вижу. Но имя знакомое – мне рассказывали, что она уехала в Штаты еще года два тому назад… А у Дины, по-моему, вообще не было подруг. Так, приятельницы. В этой богеме дружбы между бабами не бывает – они все только и думают, как бы друг дружке пакость сделать. Если, конечно, не розовые. Но Дина была нормальной. Натуралкой, как это у них говорят.
* * *Я подъехал к дому и остановился, глядя через окно машины с беспокойством. На этот раз меня действительно поджидали бандюки. У моего подъезда стояла серая «БМВ», за рулем которой обычно восседал Влад по кличке Соленый. И он тоже был сейчас здесь, а с ним еще кто-то, видимо, из его приятелей.
– Иди-ка сюда, – позвал меня Соленый, высунувшись в окно.
Я подошел к «бумеру». Задняя дверь открылась и мне молча предложили влезть в чрево автомобиля. Похоже, мне предстоял не самый обычный разговор, если учесть, что Соленый даже не удосужился позвонить предварительно.
– Так, дорогой, – это обратился ко мне сидевший на заднем сиденье парень, уже внешне казавшийся опасным, хотя в полумраке салона я почти не мог видеть его лица. – Я слышал, что ты про правильного пацана фуфло толкаешь?
Соленый при этом молчал. Я сразу понял, в чем дело. Придуриваться, и спрашивать, о каком таком «правильном пацане» идет речь, было глупо.
– Сурок – мой друг. И если бы мне самому не сказали про него плохое, я не стал бы выяснять. Я надеюсь, что это действительно фуфло.
– Тебя ведь звать Саша Жариков? Сурок говорил, что ты у него далеко не первый друган, да и дела у вас разные.
– Пусть не первый. Мы друг друга давно знаем. А дела у нас действительно разные, но пиво пить вместе это не мешает.
– Короче. Сурок был правильным пацаном и по масти таким и остался. Значит, кто-то метет про него пургу. А за такую пургу обычно отвечать надо. Причем серьезно отвечать, ты понял?
