Дмитрий Дубинин - Убийство к Рождеству

Дмитрий Дубинин

Убийство к Рождеству

I. Попутчица ниоткуда

Цепочка наручников мелодично звякнула, когда я обвел ее вокруг прута металлической спинки кровати, после чего защелкнул «браслеты» на запястьях девушки. Полюбовавшись на дело рук своих, решил, что приготовления закончены, а потому направился в душ. Включив воду, начал стягивать тенниску через голову, и вдруг ощутил, что нахожусь в ванной не один. Будто кто-то тихо, словно кот, подобрался ко мне сзади. Неужели она расстегнула наручники? Я успел на пол-оборота повернуться к двери, и тут же увидел сквозь ткань тенниски чей-то темный силуэт. Который вдруг сделал резкое движение, и у меня из глаз моментально посыпались разноцветные звезды.

Но мне, если можно так сказать, повезло. Поворачиваясь, я немного поскользнулся на лужице воды, меня качнуло, и удар, направленный вертикально в макушку, прошел чуть боком. Однако мне этого хватило, чтобы рухнуть на пол, ударившись при этом левым локтем об угол ванны. Злоумышленник не успокоился. Он схватил меня за плечи и шваркнул моей головой о ванну так, что все вокруг загудело. Мне повезло еще раз – руки, запутавшиеся в тенниске, торчали вверх, и тот же левый локоть принял основной удар на себя.

Сознание оставило меня лишь на минуту или две, может лишь немногим больше. Очнувшись, я словно сквозь вату слышал какую-то возню в своей комнате, топот ног, а затем что-то загремело в кухне. После этого в квартире повисла звенящая тишина.

Охая и кряхтя, я сел на мокрый пол и с большим трудом вернул тенниску на место, просунув гудящую голову сквозь игольное ушко ворота – раздеваться в эту минуту мне казалось делом легкомысленным. Затем я встал, чувствуя, как все вокруг покачивается, и осторожно коснулся головы. Две здоровенные шишки, и обе по бокам, над ушами. Посмотрел пальцы – кровь была, но всего чуть – блоху не утопить.

О том, что произошло несколько минут назад, гадать было трудно. Я мог лишь предположить самое вероятное – квартирных воров. «Ты где?» – крикнул я, вываливаясь из ванной. Тишина. Про себя чертыхаясь, прошел в комнату и тупо уставился на темную фигуру, лежащую на моей кровати.

Лучше бы это были воры.

Я припарковался возле «Оберона». Из окон падал неяркий свет, возле крыльца курили и жестикулировали три подростка, явно изображая, кто кого и как «сделал» в «Забытых сражениях». Наташа, видимо, постоянно поглядывала в окно, поскольку вышла на улицу почти сразу же, едва я заглушил двигатель и вышел наружу: сидеть в машине было страшно.

– Ну, рассказывай, – в голосе компаньонки я слышал легкую тревогу. – Я так и чувствовала, что у тебя какие-то неприятности.

– Мягко сказано, – пробормотал я. – Это не неприятности. Я попал.

– На сколько? – спросила она, думая, по всей видимости, о сумме в твердой валюте.

– Лет на пятнадцать.

Наташа охнула.

– Что за шутки? – после паузы спросила она.

– Какие могут быть тут шутки, – вздохнул я.

– Слушай, да у тебя кровь!

– Где?

– Вот, на щеке… Да и на рукаве тоже!

– Черт… Это не главное.

– Саша, а кто это у тебя в машине? – Наталья наконец обратила внимание на сидевшего впереди человека в шляпе, толстом шарфе и с сигаретой в зубах. – Похож на Фредди Крюгера.

– Это не Фредди Крюгер. Это гораздо хуже.

Наташа странно на меня взглянула и сделала несколько шагов к «жиге». Я подскочил к компаньонке и взял ее за плечо.

– Постарайся не удивляться, – сказал я. – Такого ты еще не видела, но, пожалуйста, не удивляйся.

И все-таки Наташа негромко вскрикнула, когда разглядела «Фредди Крюгера» чуть внимательнее. Она резко выпрямилась.

– И что ты теперь собираешься делать? – спросила она.

– Не знаю. Голова совсем не работает, мне ее чуть не раскололи.

– Давай-ка сядем в машину… Давай-давай. Если я все правильно поняла, твой друг не кусается.

Мы сели рядом на заднее сиденье. Силуэт в шляпе загораживал от нас подростков на крыльце.

– Ну, рассказывай, – потребовала Наташа.

И я начал рассказывать.

Фары осветили стоящую на обочине высокую женскую фигуру с поднятой на уровень плеча рукой. Я сбросил газ и включил правую мигалку. Подъехав ближе, притормозил, и женщина подошла к моей «семерке». Я опустил оконное стекло.

– До Глушанинского переулка не доедем? – донесся до меня мелодичный голос.

– Это где? – насторожился я. Звучало несколько зловеще, но мне тут же объяснили, что это не очень далеко от Тушина. Учитывая наше местонахождение, доедем быстро.

– Садитесь. – Я потянулся назад, чтобы открыть заднюю дверь, но женщина приблизилась к передней и сама потянула ручку.

Я впустил пассажирку. Полупальто из мягкой кожи, черная фетровая шляпка с меховой оторочкой, темно-сиреневый шарф из ангорки… Половину лица закрывают большие очки, не по сезону и не по времени суток темноватые. Другая половина скрыта буйными струящимися из-под шляпки волосами. Носик приятной такой формы, губки ярко накрашены… Сумочка дорогая, но явно не из модного бутика. Перчатки черные – не видно, есть ли колечки. Из-под пальто выглядывают неплохой округлости коленки, обтянутые темным нейлоном – юбочка весьма кургузая. Сама довольно молодая, хотя с такой маскировкой трудно сказать точно – двадцать лет или двадцать семь… Интересно, много ли бабок у нее с собой, и вообще – куда она едет? Может быть, к друзьям на гулянку?

Пока молодая женщина стряхивала мокрый снег с полей шляпы и демонстрировала мне цвет своих пышных волос, видимо, крашенных черной краской, мы столковались о трех сотнях рублей. Нажав на газ, я повел машину по быстро пустеющим улицам. Настроение было отличное. За вечер я «набомбил» почти штуку, и это радовало: на недавний ремонт тачки я неслабо раскошелился, да и бензин нынче, мягко говоря, недешев… Отвезу девушку до места, и – домой.

Я свернул на Волоколамское шоссе, не очень внимательно следя за дорогой. В такой вечер думалось только о приятном…

– Мне вообще-то, – вдруг сказала пассажирка, – нужно чуть дальше. Сможете подвезти?

Я про себя чертыхнулся.

– Куда именно?

– Ну, чуть подальше… Я скажу… Там, влево с развязки…

– Тогда еще полтинник с вас, – довольно жестко сказал я. – И в Митино не поеду.

Женщина промолчала. Посматривая на почти опустевшую дорогу, не спеша заметаемую медленно падающим снегом, я вернулся к своим мыслям. Подумал о том, что мой компьютерный салон совсем перестал приносить прибыль, о том, насколько мне уже осточертело «бомбить» на улицах Москвы, продираясь на «Жигулях» сквозь колонны безумно дорогих машин, о том, что в одиночку стало это гораздо опаснее и скучнее…

…Указатель, покрытый светоотражающей краской, появился с правой стороны дороги и вскоре исчез. Я миновал развязку, и поехал налево. А когда повернулся к женщине, чтобы уточнить пункт назначения, то убедился, что она смотрит на меня и улыбается. Ну что ж, улыбаться я тоже умею, что тотчас и доказал.

– Маршрут знакомый? – спросила девушка.

Я начал что-то припоминать. Хотя уже столько дорог исколесил по Москве и окрестностям, всех не перечесть. Но сейчас мы действительно ехали очень знакомым путем…

– Могу подсказать, – с хитринкой в голосе произнесла попутчица. – И Сурок тоже бы подсказал. Помнишь его?

Еще бы я Володьку Суркова не помнил! Я вообще часто его вспоминаю – исковеркал мужик себе судьбу… Звал я его с собой еще в студенческие времена в Польшу ездить, звал, а он в рэкет подался – были у него такие замашки… Работать, к слову, он не хотел, таскать на своем горбу шмотки из-за бугра – тоже, а бушлатить любил куда больше моего. Ну, а средства, которыми он пользовался, в конце концов привели его туда, где он сейчас находится… Теперь, дуралей, сидит в СИЗО, не то в «четверке», не то в «шестерке», ждет окончания следствия… Стоп! А откуда она вообще про Сурка-то знает?

– Значит, не узнаешь ты меня, – вздохнула девушка. – Ведь всего же неделю назад ты и Сурок ехали этим же самым путем.

Почему я должен ее узнавать? И вообще, откуда она знает про Сурка, и про то, как я в тот морозный вечер на Рождество, высматривая у обочины голосующих, услышал звонок по мобильному. Выехал я тогда довольно рано, но даже не заметил, как промелькнуло несколько часов. В начале одиннадцатого движение на улицах стало стихать, и на дорогу начали падать мелкие снежные хлопья. Я вынул трубку.

– Да?

– Привет! – донесся знакомый голос. – Саня, ты далеко? Катаешься?

– Работаю, – лапидарно ответил я.

– Так где ты?

– На Аминьевском.

– Слушай, забери меня на Верейской! Это же рядом. Край как надо – у меня груз! А я тебе клиента подгоню, устроит?

Если честно, мне не очень хотелось ехать за Сурком, да и видеть его сегодня – тоже. Мы не такие уж близкие друзья, хотя и не сказать, что далекие. Но в одиночку таксовать совсем уж грустно, а хоть с каким-никаким, а собеседником все равно веселее. Тем более с ним спокойнее – как-то раз мы довольно удачно отбились от трех шакалов, решивших присвоить мою телегу. Один я с ними бы не справился…