Дмитрий Дубинин - Убийство к Рождеству
– А ты что предпочитаешь? «Дайкири»?
– Я предпочитаю «зеленый попугай».
Намек был понятен. Указанный коктейль стоил целое состояние, но я его заказал. Себе не стал заказывать ничего. Я все же не поклонник коктейлей, особенно безалкогольных, предпочитаю что-нибудь экологически чистое, вроде водки или пива. Но мне сегодня еще садиться за руль.
Пойло, украшенное долькой лимона, скоро появилось на стойке. Жидкость была такого же ядовито-зеленого цвета, что и нарисованный недавно на коже девушки листок.
– Мне вот интересно, – заговорил я снова, – как твои «холсты» относятся к тому, что на них краску наносят?
Галя хитро улыбнулась:
– Девушка должна получать удовольствие. И это должно быть видно окружающим.
– Своего рода критерий?
– Можно назвать и так. Кстати, кое-кто из них на это прямо «подседает».
– Своего рода эротомания?
Этот вопрос я задал преждевременно. Галя просто пожала плечами и переключилась на «попугая». Один из «хиппи», тот, что велел бармену заткнуться, отвалил от стойки, хлопнув приятеля по плечу, и нетвердой походкой направился к выходу.
– В любом случае, – заговорил я, лихорадочно соображая, как поправить ситуацию, – это интереснее, чем вывески расписывать.
– Тоже нужное дело, – спокойно отозвалась художница.
– Я слышал, Тамара тоже пробовала по телу работать. Только у нее не пошло.
– Это не у всех получается.
В голосе Гали я услышал нотку гордости за себя и свои таланты. Так, уже лучше…
– Давно ее не видел… По-моему, с тех пор, как она из издательства уволилась.
– Да не сама она уволилась, ее уволили… Там директор – скотина редкостная. Все пытался ее после работы придержать, понятно зачем. А когда она ему открыто сказала, что он ее как мужчина не интересует, пришлось уходить.
Я помычал, сочувственно качая головой. Пора было переходить к более решительным действиям.
– У нас ее работы есть. Моему шефу нравятся. Он хотел пригласить Зурину поработать.
– У вас редакция? Журнал?
– Издательский дом «Полиграф-Сити», – начал я вдохновенно врать.
– Что-то не слышала про такой…
– Он недавно создан. Всего месяца два.
– Ну, знаю я про такие издательские дома. Полгода там хорошо платят, а потом, когда конкуренты забьют, начинают зарплату задерживать…
– Это еще неизвестно. Может, прорвемся.
– А условия какие?
– Ты сама хочешь поработать? Мне шеф поручил только с Тамарой побеседовать. Твои работы он, наверное, не знает.
– Ты мне скажи, а я Тамаре передам.
– Не-а. Я хочу с ней сам поговорить.
– Постой… А что же ты ее тут ищешь?
– А где мне ее искать? Из того издательства она ушла, дома ее застать невозможно… Кто-то вспомнил, что она здесь, в «Пикнике» бывает… А ты ее уже сегодня увидишь?
– Покажи-ка мне удостоверение, господин журналист, – вдруг сказала Галя.
Я для вида похлопал себя по карманам. И виновато улыбнулся.
– Надо же, дома забыл… Я ведь как бы не на службе.
– Ты кем там работаешь?
– Ответственным секретарем, – сказал я. Черт, похоже, дело дохлое. Завтра утром эта Галя начнет искать несуществующий издательский дом с несуществующим ответственным секретарем. И если Тамара действительно скрывается, то она спрячется еще глубже. Может, не стоит врать?
– Галя, – сказал я. – Я вру.
– Я это уже поняла, – усмехнулась девушка. – Вали-ка ты отсюда…
– Подожди. Я сейчас все объясню. Смотри… – Я вынул фото Дины. – Это сестра Тамары.
– Я ее знаю, – сказала Галя.
– Я попал в странную историю. Дина… скажем так, провела у меня ночь. Вернее, две ночи. Это было второго и четвертого февраля. А сегодня я узнал, что она и Тамара бесследно исчезли еще двадцать шестого января. Вот я и хочу узнать, что же происходит, черт возьми! Потому что – не буду скрывать – есть информация, что ответственность за ее исчезновение могут повесить на меня. И только Тамара сможет сказать, что происходит.
– То есть, от журналистики ты далек?
– Я на компьютерах работаю, – обтекаемо сказал я.
– Как тебя зовут на самом деле? – спросила Галя, подумав несколько секунд.
Вместо ответа я протянул ей водительские права.
– Хорошо, – произнесла она. Куда тебе позвонить?
Я написал на бумажке номер мобильного телефона. Галя спрятала ее в нагрудный карман.
– Ладно, – сказала она. – Спасибо за коктейль. Если у меня будет настроение, я позвоню.
Намек был ясен. Можешь проваливать. Однако я полагал, что покидать заведение рановато. В холле были двери, ведущие в места общего пользования, и посетить одно из них казалось необходимым. Поручик Ржевский, согласно анекдоту, шикарно справился с подобной ситуацией, но я не имею офицерского звания, потому просто извинился и намекнул на то, что скоро вернусь.
Галя неуверенно повела плечом, а я вышел в пустой холл. Посетив нужное место, собрался было покинуть его, но тут дверь, жалобно взвизгнув, отворилась, и передо мной нарисовался незнакомый чернявый детина с густыми бровями – как есть Брежнев в молодости, только значительно шире. Обойти его не представлялось возможным, да ему этого и не надо было.
Ему надо было поговорить со мной. Интересно, неужели не нашлось места, более подходящего для этой цели, чем мужской сортир в богемном клубе?
– Погоди маленько, – попросил он меня.
– Чего надо?
– Да объяснить тебе, чувак, что ты зря сюда пришел…
Что произошло сразу же вслед за этим, я вряд ли смог бы вразумительно обрисовать. Во всяком случае, белые блестящие кафельные плитки, коими были облицованы стены туалета, оказались чертовски твердыми – моя голова смогла в этом убедиться моментально. Но до физиономии детины я сумел дотянуться один разок, и это меня слегка утешило. Зато он врезал мне раз пять, причем настолько грамотно, что я на какое-то время вырубился. Правда, прежде чем вырубиться, я смутно услышал страшный грохот, который, как позже понял, был звуком выносимой моим телом дверцы одной из кабинок.
VI. Шрамы на любимом животе
– А Галина, значит, ушла, пока ты валялся? – спросила Наташа.
– Ушла, конечно. Нужен я ей больно…
– По-моему, ты сделал кучу ошибок.
– Это каких же?
– Ты совершенно не умеешь располагать к себе женщин. Потому и договорился так, ни к чему не обязывающе.
– А было бы лучше, если бы я оказался у нее в постели?
Наташа поморщилась. Но не прекратила обрабатывать мою физиономию, аккуратными мазками накладывая тональный крем.
– Надо было узнать, в каком издательстве работала Тамара, с кем сотрудничает сейчас…
– Кстати, она, по-моему, живет с этим бородатым Оскаром, – заметил я.
– Это ты с чего взял? – вот теперь Наташа остановилась.
– Она сказала ему купить масла. Подсолнечного. Кто еще может дать подобное поручение? Только жена или сожительница. Ну, сестра, может быть…
– Стоп. Расскажи, как это прозвучало?
Я довольно точно привел краткий диалог Гали и Оскара. Наташа задумалась, потом усмехнулась:
– Это она его подколола так, не больше. Оскар потащился с девчонкой сам понимаешь зачем, а чтобы не перемазался в краске, Галя и посоветовала ему воспользоваться маслом – это хороший растворитель. Не бензином же краску с кожи оттирать.
– Возможно, – я тоже усмехнулся, хотя все еще чувствовал себя паршиво. Мне хотелось немного подремать, поскольку ночь провел довольно бурную. Около полуночи я получил незаслуженных плюх, затем некоторое время объяснялся с охранником клуба, который мог бы и пораньше прийти в туалет, ну а вслед за этим мне нагрубил сержант милиции, поскольку бармену стукнуло в башку вызвать наряд. Кроме того, я обнаружил пропажу почти всех денег и мобильного телефона. Сержант, похоже, был уверен, что это именно я решил устроить погром в «Пикнике», и если бы тот же бармен не заявил, что я вел себя смирно, сидеть бы мне в участке. И я превратился в потерпевшего, потому что не поленился написать заявление о пропаже денег. Трубка, как ни странно, нашлась в сортире – очевидно, моя допотопная «Моторола» не приглянулась вору, а что вероятнее всего, я просто потерял ее, пока валялся, считая звезды.
Словом, побитый, без денег и голодный как собака, я вернулся домой почти под утро – к тому же ехать пришлось через весь город. Слопал банку консервированных шпрот и рухнул спать. И проснулся только к одиннадцати. Вспомнил вчерашнее – стало противно, почти как с похмелья. Посмотрел в зеркало – стало совсем мерзко. Деньги на телефонном счету как всегда неожиданно кончились. Так что я просто сел в машину и поехал в «Оберон», где и рассказал Наталье про свои ночные похождения. Наташа сразу же увела меня в подсобку, усадила на стул и принялась за трансформацию моей морды во что-то похожее на лицо.
– Я виделась с родителями девушек, – сказала Наташа. – Ты прав, лучше тебе с отцом Дины не встречаться. Они совершенно убиты горем, но надеются на лучшее.
– Я тоже надеюсь, что Тамара жива.
– А, не сравнивай. Ты еще и в глаза-то ее не видел. А она все-таки их дочь, хотя бы и приемная. В общем, они пропали не двадцать шестого и не двадцать седьмого.
