Валерия Вербинина - Сиреневый ветер Парижа

– Киллер экстра-класса, — сказал Лероке. — Он грохнул наркобарона Эмиля и еще с дюжину человек в разных странах мира. За обычные дела не берется, только за такие, в котором есть где развернуться. Гонорары, впрочем, тоже берет соответствующие. Крепкий профессионал, ни разу не засветился. Ни свидетелей, ни осечек.

– Похоже, что ему заказали нашу Веронику, — со смешком сказал Саразен, — и Макса в придачу. Также указан некий Хайме — это тот, кто участвовал в захвате лондонского аэробуса два года назад.

– Они все в нем участвовали, — напомнил Лероке.

– Да. — Саразен помолчал, что-то соображая, и затем продолжил: — Этот Хайме не так давно отошел от дел. Жил в небольшом сельском домике недалеко от Помплоны. Вчера как раз нашли его тело, и то случайно, потому что его собака выла не переставая.

– Неужто в него ударила молния? — вяло осведомился Лероке, уже зная, какой последует ответ.

– Ты угадал, — хмыкнул Саразен. — И у этой молнии был калибр снайперской винтовки. Выстрел произведен издалека, но пуля при этом вошла точно под правый глаз. Один выстрел, зато какой!

Лероке зевнул.

– Если ты спрашиваешь мое мнение, — сказал он, — я бы лично еще доплатил этому парню, чтобы он продолжал делать свое дело. Не люблю мразь, которая подкладывает бомбы и расстреливает заложников. Тот, кто не жалеет других, сам не заслуживает жалости. Если Принца и Веронику заказали Фениксу, это значит, что мы можем отдыхать. Ты помнишь, как он замочил этого русского мафиози, которого искал весь Интерпол? Ювелирная работа, да и только.

– А на Феникса у нас ничего нет? — спросил Саразен с надеждой.

– Насколько я знаю, ничего.

– Жаль, — вздохнул Саразен.

Он обожал помериться силами с новым и неизвестным противником. Жизнь он видел сплошной чередой азартных схваток, где верх дано одержать только одному. Возможно, именно по этой причине он и не женился, ведь семейная жизнь полна побед и поражений, но по-настоящему в ней никто никогда не является хозяином положения.

– Значит, нашу красотку хотят достать Принц, этот Феникс и мы, — подытожил Саразен, покусывая ноготь большого пальца. — Хорошо бы все-таки оказаться рядом, когда Принц до нее доберется. Тогда бы мы без помех разобрались с ними обоими.

– Оптом? — улыбнулся Лероке.

– Угу. — Саразен поднялся. — Знаешь что, поехали-ка в тот магазинчик. Мне пришла в голову одна мысль, но сначала надо осмотреться на месте. — Он усмехнулся. — Интересно, кто же такой на самом деле этот Феникс?

Глава десятая

Человек, который требует такие деньги за штучную работу и получает оплату вперед, — разве можно пройти мимо?

Шесть дней тому назад.

Диалог двух неизвестных во Всемирной паутине

> доброе утро

> может быть

> может быть что?

> может быть доброе может быть утро

> не придирайся к словам феникс

> и не пытаюсь

> ладно. имеется новый контракт

> и что это людям неймется? шутка

> я смеюсь. ха ха ха

> что за контракт?

> солидный

три человека

большая оплата

справишься?

> несерьезный разговор

зависит от того что за люди

за что попало я не берусь

> понимаю

заказчик предлагает хорошие деньги

> хорошие деньги это сколько?

> ТРИДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ

> я потрясен

попробую угадать

это президент, премьер и терминатор

> ха ха ха ха ха ха

нет на самом деле все гораздо проще

никакой политики уверяю тебя

> кто заказчик?

> неуместный вопрос

> имена целей

> дело будет нелегкое уверяю тебя

> И М Е Н А

> человек по кличке Принц

женщина по имени Вероника Ферреро

третий Хайме фамилия неизвестна он угнал вместе с ними аэробус два года назад

> стало быть заказчик авиакомпания. спасибо

> не за что

ха ха

> я должен подумать

> думай сейчас

у тебя нет времени

завалишь всех троих получишь деньги

проценты взимаю как условились

> задаток?

> по пять миллионов за каждого

заказчик хочет чтобы все было сделано как можно скорее

> я не волшебник

если он хочет чуда пусть обратится к Гарри Поттеру

> это идея

ха ха

> что известно о местонахождении целей?

> ничего определенного

Хайме прячется где-то в Европе, наверняка под чужим именем

Вероника Ферреро не покидала Францию

Принц сбежал при перевозке из одной тюрьмы в другую

сейчас он может быть где угодно

остальные так себе. этот крепкий орешек

сумеешь его сделать?

> переводи задаток

> задаток только под первого

как только станет известно что ему можно посылать венки получаешь следующий в таком же размере

по выполнении задания получаешь все

> жду перевод

передай заказчику чтобы не беспокоился

все будет выполнено

> что мне в тебе нравится так это то что ты деловой человек

деньги будут сегодня вечером

> отбой

> пока и удачи

конец сессии

Глава одиннадцатая

Мерзавцем стать не так-то просто, особенно мерзавцем искусным. Одного желания тут мало, нужны еще и способности, а ими, слава богу, не всякий наделен.

Я никогда не думала, что у человека от страха могут вырасти крылья.

Теперь я точно знаю, что это именно так, и даже могу назвать вам место, где они появляются: на пятках. Когда славная старушка начала бить этого подонка, который пытался застрелить меня, сумкой по голове, я подхватила его пушку, чтобы он не смог снова ею воспользоваться, свои покупки и ринулась прочь из магазина. Я пробежала несколько кварталов и остановилась отдышаться только у реки. Зеленоокая Сена смотрела на меня, а я смотрела на нее, жадно ловя воздух ртом. Прохожие не обращали на меня внимания, и это успокаивало.

Кем он был? Вряд ли я когда-нибудь узнаю ответ на этот вопрос, но в одном я абсолютно убеждена: он не принадлежал к числу доброжелателей Вероники Ферреро. Так что же — мне никогда не освободиться от наследства, которое мне оставила эта дрянь?

И тут я ощущаю прилив здоровой злости — той, которая воодушевляет и заставляет ощущать себя так, словно тебе по силам своротить горы. Ну уж нет! Я ни за что не сдамся, потому что это было бы слишком просто и, главное, устраивало бы ту, которая подставила меня. Я изменю прическу, покрашу волосы, надену очки, но я избавлюсь от этого треклятого сходства, черт побери!

Надо только сделать это как можно скорее, потому что, судя по всему, на меня открылась охота. Если рассуждать логически, меня могут убить в любой момент, но именно это меня категорически не устраивает. Я не очень верю в жизнь после… ну да, после ее окончания. Я понимаю, это удобный предлог, чтобы смиренно прозябать на земле в ожидании того, что кто-то где-то на небе все расставит по местам, но смерть сама по себе выглядит слишком малообнадеживающе, чтобы делать какие-то оптимистические выводы о том, что за ней последует. Во всяком случае, в данный момент я собираюсь именно жить, и нет такого человека на свете, который мог бы заставить меня переменить мнение.

Я дошла до сада Тюильри и там, устроившись на стульчике, выпила сок, весь пакет. Пистолет уже давно перекочевал в карман моей куртки. Теперь я вооружена и довольно опасна. Единственное, чего я боюсь, — что приступ дурноты скрутит меня в неподходящий момент, но я стараюсь не думать об этом. Главное для меня теперь — изменить внешность, после чего я отправлюсь в посольство и все им расскажу.

Беда в том, что мне совершенно не к кому обратиться. Вот если бы у меня был в Париже хоть один знакомый, к которому я могла бы заглянуть на минутку, перекрасить волосы и…

Стоп. Да ведь у меня есть такой знакомый, и это не кто иной, как Ксавье!

И тут во мне, как всегда в самый неподходящий момент, пробуждается голос совести. Он бубнит, что Ксавье слишком молод, он наивный, он доверчивый, но я не имею права втягивать его во все это, ведь это пособничество… да кому пособничество, в конце концов? Ведь я не Вероника Ферреро, я не террористка, я просто очень несчастная женщина (и тоже молодая, замечу), которая попала в беду. Парень будет вне себя от счастья, что я обратилась к нему. И потом, он сам дал мне свой адрес… Я отлично помню его.

«Загнуться от собственной щепетильности, — издевательски хихикает инстинкт самосохранения, — ой, умора! Кому вы будете нужны, сокровище мое, с вашей щепетильностью вместе, если вас пристрелят!»

Я вытащила из сумки карту Парижа, где, как и на всех парижских картах, имелась также схема метро и связанных с ним электричек. Белые статуи грелись в солнечном свете, а по дорожке важно ходила какая-то птица, похожая на голубя, но раза в полтора крупнее его.