Явка с повинной - Виктор Алексеевич Пронин
Началось, как уже говорилось, с шуток. «Подумаешь, — сказал однажды своему другу Сергей Ступин во время небольшой пирушки, — не будь я аспирантом, а будь грабителем, запросто мог бы взять одну очень приличную кассу. Причем без всякого риска». А друг детства Виталий возьми да и ответь на это, что и он, к сожалению, не грабитель, хотя деньги ему по причине увольнения нужны позарез.
Виталий не преувеличивал, деньги ему действительно были нужны. Он уже несколько месяцев не работал — не мог найти подходящее место, а в результате полно долгов, алименты не платил уже неизвестно сколько. И вообще... Виталий чувствовал, что теряет уважение к самому себе: без гроша в кармане он не мог на равных разговаривать с приятелями.
В тот день, попировав и потолковав, друзья мирно разошлись. Один уехал в Днепропетровск на кафедру, другой остался дома, в Кривом Роге. Казалось бы, ладно, пошутили и забыли. Ан нет. В голове у каждого, где-то глубоко-глубоко, как маленький острый осколочек, засела мысль: есть касса, которую можно «взять» без всякого риска. В кассе той очень много денег, которых так не хватает для того, чтобы уважать себя, чтобы тебя уважали другие, денег, без которых жизнь теряет все свои краски и прелести.
Так уж вышло, что Ступин, изучая связи личности в обществе, и Сосонко, за умеренную плату решая задачи студентам-лодырям, уже не могли отдаваться этим занятиям полностью. Время от времени, словно слыша какой-то внутренний зов, они поднимали головы и затуманенным взором смотрели прямо перед собой, в глазах у них металось беспокойство. Возвращаться после этого к задачам и связям личности становилось все труднее, и возвращались они неохотно, как в холодную, постылую комнату. Поэтому ни один из них не удивился тому взаимопониманию с полуслова, которое возникло между ними при следующей встрече, а она состоялась ровно через неделю.
Сосонко задал первый вопрос, и Ступин сразу понял, в чем дело.
— Ну что? — спросил Сосонко.
— Ничего. Магазин выполняет план.
— И сколько же это... план?
— Двадцать пять. Иногда тридцать.
— Тысяч?! — задохнулся Сосонко.
— Тысяч, — подтвердил Ступин.
Нет-нет, и тогда еще друзья не решили наверняка, что будут грабить кассу «Детского мира». Они просто хотели для начала изучить вопрос: возможность ограбления, степень риска, вероятная выручка и так далее.
Оба они люди грамотные, с хорошо развитым логическим мышлением, поэтому к делу подошли со всей обстоятельностью, не торопились, но и не медлили. Первые «шуточки» в протоколе допроса датированы девятнадцатым апреля. А через две недели, то есть четвертого мая, они уже встретились, чтобы изучить объект на месте. Потолкались с покупателями у витрин, у касс отделов, обошли здание вокруг, оценили высоту ограды, прикинули возможные пути отхода. Уверенности в успехе операции придавало то немаловажное обстоятельство, что Сергей Ступин в конце прошлого года, работая сторожем вневедомственной охраны, несколько раз дежурил в этом самом «Детском мире».
Потом они долго сидели на соседней трамвайной остановке и не торопясь, вполголоса прикидывали шансы.
— Инкассаторы подъезжают с тыла магазина, — объяснял Ступин. — Сторож находится у служебного входа. Если я подойду вон к той двери в ограде, постучу и скажу «свои», он откроет, чтобы узнать, кто именно пришел. Я оттесняю его...
— Другими словами, подавляешь сопротивление, — ухмыльнулся Сосонко.
— Да. Подавляю сопротивление. А ты тем временем проникаешь во внутренний двор. Там, в кассе, кроме какой-нибудь задрыги-кассирши, никого нет.
— Сколько у нас на все это есть времени?
— Режим такой. Магазин сдается под охрану в 19:30. С этого времени кассиры, продавцы, бухгалтеры постепенно расходятся по домам, и вся ответственность возлагается на сторожа. Начиная примерно с 20:10 кассиры из различных отделов сдают деньги. В 20:45 все деньги должны быть подготовлены для передачи инкассаторам. Те приезжают около девяти вечера. На то, чтобы попасть во внутренний двор, подавить сопротивление охранника, проскочить в кассу, взять деньги и скрыться, у нас не должно уйти более трех минут.
— А как скрываться? — спросил Сосонко. — Снова выскакивать на улицу?
— Нет, — покачал головой Ступин. — На улицу глупо. Во дворе универмага есть внутренний забор, за которым простираются владения кафе «Вечернее». Вот туда нам и надо проскакивать. А уж со двора кафе уйти несложно.
— Может, мы и в кассу проникнем через кафе?
— Нельзя. Ведь тем самым мы даем свободу действий охраннику. Увидев, что два типа переваливают к нему через забор, он тут же поднимет тревогу. Поэтому лучше пройти через служебный вход.
Остановились на том, что надо, мол, еще подумать. Однако оба высказали озабоченность тем, что вечера становятся светлее, а это, естественно, все усложняет.
Давайте и мы задумаемся: как же могло такое случиться? Два взрослых человека, оба с высшим образованием, с неплохими специальностями, с вполне определенными жизненными планами, вдруг начинают готовить преступление, на которое решится не каждый рецидивист.
Нетрудно понять мальчишек, которые, преодолевая страх, преодолевая колючие заросли и суровый нрав собаки, лезут к соседу за яблоками — за кислыми зелеными яблоками, от одного вида которых сводит челюсти. В конце концов им нужны не яблоки — им нужны приключения. И неудавшийся набег вызывает у них не меньший восторг, чем удавшийся. Может быть, и этим понадобились приключения, чтобы было о чем поговорить при встрече? Нет, они заботились, волновались и тревожились лишь о том, как бы приключений избежать. Им нужны были деньги, очень много денег, потому что они были уверены: с деньгами начнется другая жизнь.
Но откуда эта готовность идти на преступление? Хочешь не хочешь, а вывод напрашивается сам собой: выходит, они были готовы стать преступниками и раньше. Просто до сих пор у них не было достойного применения своим «способностям», проще говоря — случай не подворачивался. Не исключено, что если бы не выскочила в разговоре шуточная фраза об ограблении кассы универмага, то они и на этот раз остались бы
