Неупокоенные - Альбина Равилевна Нурисламова
Дело было раскрыто, хотя и не сразу. Преступник, который обнес еще несколько квартир, правда, больше никого не убивший, угодил в тюрьму, где впоследствии и помер. Утверждал, что Лаврову убивать не думал, даже оружия с собой не взял, забрался в квартиру ночью, рассчитывая, что старуха будет спать (выяснил заранее, что она вставляет беруши и принимает снотворное). Но что-то пошло не так, хозяйка проснулась, увидела вора, и тому пришлось, как он говорил, действовать по обстоятельствам.
Квартира была государственная. После смерти Лавровой, при отсутствии прописанных в ней граждан, отошла государству. Вскоре жилплощадь получили дед и бабка Артемия. Дальнейшее известно.
Получается, Зоя Лаврова нашла страшную смерть в собственном доме, а затем такой же смертью стали погибать и другие жильцы. В деле, которое я запросил в архиве, имелись фотографии с места преступления, снимки жертвы и убийцы, я внимательно изучил их. Мысль моя уже работала в мистическом ключе, я был готов принять вещи, от которых прежде отмахивался, и находить параллели, которые ранее счел бы несущественными.
Расширив границы восприятия, как теперь принято говорить, я выяснил две вещи.
Во-первых, внешне преступник напоминал молодых людей, которые умирали в квартире. Если точнее, это они напоминали его: возраст – менее тридцати пяти, высокий рост, темные волосы, худощавое телосложение. Женщины, как и мужчины, не отвечавшие данным параметрам, преспокойно жили в зловещей квартире годами, эти же умирали, не успев поселиться. Артемий, первый погибший, продержался дольше всех – две недели. Остальные умирали сразу после переезда.
Во-вторых, зеркало. Все знают: зеркала в жилище покойного необходимо занавешивать. Почему, мы можем и не представлять, но обычай соблюдается. Я вспомнил, что говорила на этот счет моя бабушка (я, разумеется, полагал, что это предрассудки): зеркало способно удерживать души отражающихся в нём людей. Чтобы душа покойного не застряла там, где он находился при жизни, а могла уйти на тот свет, зеркала и следовало занавесить. А иначе, говорила бабушка, быть беде.
В данном случае женщина была убита, умерла насильственной смертью, тело несколько дней пролежало в квартире с незанавешенными зеркалами! Более того, перед зеркалом Зою и убили, перед ним же тело и находилось.
По всему выходило, что неупокоенный дух застрял в квартире; возможно, потусторонняя сущность пробиралась в наш мир с помощью зеркала и мстила. Я не верил, не мог верить в такое, но иных объяснений не видел. Тот же способ убийства, внешнее сходство жертв, идентичные обстоятельства.
В итоге я пришел к выводу, что знаю, кто убил четверых молодых мужчин, вся вина которых состояла в том, что они внешне напоминали преступника и поселились в плохом месте. Разумеется, я не смог бы ничего доказать, даже и заикаться о своих выводах никому не стал. Но мне полегчало, что я разгадал тайну, узнал, как было дело…
Дед умолк, задумчиво глядя в окно.
Я ждал. Чувствовал, что рассказ еще не завершен.
– Наказать преступника было невозможно. Но я хотел попробовать хотя бы предотвратить новые смерти. Поэтому побывал в квартире и вынес оттуда зеркало, висевшее в прихожей. Судя по фотографиям с места преступления, оно не принадлежало Зое Лавровой, в квартире находилось другое зеркало, купленное Савченко. Но, думаю, не так важно, что это было за зеркало, важен факт наличия его на определенном месте. Короче говоря, я снял зеркало со стены, отнес на помойку, разбил и выбросил осколки в мусорный бак.
А после наведался к владелице квартиры, матери покойного Савченко. Не знал, поверит ли она, просто перечислил факты. Сказал, что сделал с зеркалом. И попросил на всякий случай (вдруг моя попытка не сработает) не сдавать квартиру молодым мужчинам. Савченко слушала сначала с недоверием, потом со все возраставшим изумлением, а под конец заплакала и пообещала. Я ушел, и с той поры мы не встречались.
Больше я ничего не мог сделать, решил перестать ломать голову над этим вопросом. Ни о каких убийствах в проклятой квартире с той поры не слышал. Вскоре меня перевели в Управление, через десяток лет на пенсию вышел.
Помогло ли то, что я сделал? Или я все выдумал? Не берусь сказать. Знаю одно: бывают в практике любого следователя, любого опера дела, которые не получается раскрыть; загадки, которые никак не разгадать. Не поддаются они обычной логике хоть тресни. Поэтому надо учиться открывать сердце правде – любой! Не отметать ни одну версию, пусть и самую фантастическую. Иногда истина выглядит абсурдной, но при этом она не перестает быть истиной.
Старички Журавлевы
Супругов Журавлевых звали Олегом Васильевичем и Анной Ивановной. Были они чрезвычайно милыми пожилыми людьми. Любо-дорого взглянуть! Есть серия книжек для самых маленьких в тонких бумажных обложках – «Репка», «Курочка Ряба» и прочие сказки, потешки, так Журавлевы точно сошли с иллюстраций этих книг: уютные старички, круглые и румяные, с ясными взглядами, пухлыми щечками и добрыми улыбками.
Они никогда ни с кем не конфликтовали и не ссорились, приветливо здоровались со всеми соседями, даже со склочницей Ниной с первого этажа и с тихим пьяницей Ефимом; безропотно сдавали деньги на нужды подъезда, под ручку прогуливались по двору, дружно ходили в магазин и на почту за пенсией.
Жили старички Журавлевы в длинном пятиэтажном доме на улице Ершова. Квартира у них была трехкомнатная, слишком большая для двоих, как говорила иногда Анна Ивановна. Детей не нажили, внуков, соответственно, тоже не имелось.
– Работали всю жизнь, крутились, заботы да дела, сами понимаете, – это уже Олег Васильевич как-то соседу Крашенинникову сказал. – А теперь одни остались.
Что ж, дело ясное. Мало ли на свете одиноких стариков? Эти хоть, слава богу, сыты, обуты, одеты, при жилье, друг за дружку держатся, всегда вместе, рядышком.
Вот потому-то, что жили вдвоем, а места было много, время от времени старички сдавали одну из комнат. Хорошую, светлую, с мебелью. Брали недорого. Наверное, им больше хотелось общения, внимания, нежели денег.
Сдавали обычно студентам, молодым людям без семьи. Поживет юноша или девушка с Журавлевыми, оперится, встанет на ноги, съедет, квартиру попросторнее снимет.
В общем, когда тот парень появился возле подъезда – раз, другой, сначала налегке, а потом и с вещами (пара сумок да рюкзак), никто из соседей не удивился. У старичков Журавлевых, стало быть, новый жилец.
Молодого человека звали Максимом. Родом он был из небольшого поселка, в городе жил четвертый год, учился в университете. Географом быть не собирался, учился, если честно, не особенно прилежно, больше времени уделял подработке в цветочном магазине.
У Максима, как говорила владелица
