Грандиозная игра - Дженнифер Линн Барнс
Лира обернулась и оказалась лицом к лицу (вернее, маска к маске) с говорившей.
Если собственная маска показалась Лире восхитительной, то эта и вовсе была шедевром, как и платье, сшитое из насыщенно-фиолетовой ткани, куда более яркой, чем синяя наряда Лиры. Юбка, тоже пышная, расшита серебром – казалось, по воде плывут лунные блики.
Маску украшали аккуратные черные камушки, а вокруг глаз поблескивали фиолетовые. Но необычнее всего смотрелись металлические детали. Бывает ли на свете черное золото? Если да, то некий искусник сумел так тонко с ним поработать, что получилось настоящее кружево!
«Хватит пялиться!» – одернула себя Лира и обвела взглядом книжные полки.
– Очень красиво! – сказала она, хотя на уме было другое: «Есть только один игрок, с которым мы пока не встречались».
– А ты не доверяешь красивым вещам? – В голосе собеседницы, казалось, потрескивали искры, как будто Лира невольно уличила ее в том, в чем та не собиралась сознаваться. Лира запоздало узнала ее голос, поняла, кто эта девушка в платье, обласканном лунным светом, кто скрывается за этой темной, блестящей маской.
Не игрок!
– Вы Эйвери Грэмбс, – произнесла Лира.
Да, перед ней стояла наследница Хоторнов собственной персоной.
– Когда-то я была такой же, как ты. – Губы наследницы тронула улыбка, но из-за маски никак нельзя было понять, улыбаются ли ее глаза. – Доверие к людям не было моей сильной стороной. Можно дать тебе один совет на пороге игры?
Лире сложно было поверить в реальность происходящего. Она медленно выдохнула.
– Как можно отказаться от совета той, кто всё это придумал?
Той, кто дергает за все ниточки. Той, что стоит в центре этой игры. Миллиардерши. Филантропа. Самой Эйвери Кайли Грэмбс.
– Если игра для тебя по-настоящему важна, не играй, а живи. Иногда это правильнее всего.
Лире словно сдавило горло, и она отвела глаза. Откуда такая реакция, она и сама не знала. Когда ей наконец удалось совладать с собой и она подняла взгляд, наследницы Хоторнов уже и след простыл.
Глава 19
Лира
С первого этажа доносится живая музыка. Лира, спускаясь по винтовой лестнице, искала взглядом Эйвери Грэмбс, но той нигде не было. Казалось, наследница сквозь землю провалилась.
Фойе за это время преобразилось. Фонтаны с молочным и белым шоколадом возвышались напротив греческих колонн высотой Лире по пояс. На колоннах – тарелки, доверху заваленные мясом и фруктами. Три массивные двери, которые девушка приметила раньше, распахнуты, и можно посмотреть, что за ними: столовая, кабинет. Музыка доносится из третьей комнаты – той, что за лестницей. Лира направилась туда и, как и ожидала, оказалась в Большом зале. Под головокружительно высоким потолком висит великолепная хрустальная люстра, но Лира не обращает на нее особого внимания. Она переключается на стеклянную заднюю стену Большого зала.
Гости могут любоваться ничем не искаженной панорамой Тихого океана, окутанного сумерками. Каменистый берег испещрен тысячами огоньков – там развешаны электрические гирлянды. Лира не может оторвать взгляд от захватывающего дух вида и с трудом переключается на происходящее вокруг.
Эйвери по-прежнему не видно, но, судя по количеству одетых в смокинги мужчин, некоторые из братьев Хоторнов на бал точно пришли.
Но не Грэйсон. Лира не могла отделаться от довольно неприятного чувства – ей казалось, что она мгновенно узнала бы его, даже в маске.
Надо забыть о нем и сосредоточиться на состязании. Лира легко узнает Одетту благодаря длинным белым волосам с черными кончиками. Пожилая дама надела платье из черного бархата, а к нему – длинные, до самого локтя, перчатки в тон. А вот маска у нее белая с перьями. На внешних уголках глаз, круглых и хищных, как у кошки, поблескивало по темно-красному камушку.
«Рубины, – догадалась Лира, – и немаленькие!»
Саванну тоже несложно узнать. Ее платиновые волосы заплетены в куда более вычурную косу, чем раньше. Со спины маску не разглядеть, но даже с этого ракурса льдисто-голубое шелковое платье Саванны в винтажном стиле (точно его умыкнули прямиком из 1930-х) смотрелось потрясающе. Тяжелая цепь переместилась с руки Саванны на ее бедра.
– Кто это у нас так пялится, а, малышка?
Лира не услышала шагов Рохана и не заметила его боковым зрением. Его светлая маска отливает серебром. Металлические украшения, что на ней, неплохо смотрелись бы и на короне. Они закрывали левую часть лица (не считая глаза), а справа шли над бровью и вдоль виска. Эта удивительная асимметрия придавала парню если не сломленный, то слегка безумный вид. В хорошем смысле.
– Вовсе я не пялюсь, – возразила Лира.
– Дай угадаю! Стенами любуешься? – предположил Рохан.
Стенами? Лира впервые обвела взглядом зал с деревянными панелями на стенах. Выпуклые узоры на них пробуждали ассоциации со стилем ар-деко, но, чем дольше она смотрела, тем сильнее этот дизайн напоминал ей лабиринт.
У нас «Грандиозная игра», как-никак. Какова вероятность, что это и впрямь лабиринт?
– А что это мы тут обсуждаем? Стены? Я от них просто в восторге! – К ним с удивительным изяществом и проворством приблизился высокий джентльмен в костюме, его глаза скрывала золотистая маска. Незнакомец протянул Лире руку. – Пришло время скромно сообщить, что я самый смелый и блистательный из Хоторнов, по крайней мере, я не боюсь ни взрывов, ни общественного порицания, а еще очень хочу пригласить тебя на танец.
Лира уже догадалась, что перед ней Ксандр Хоторн – самый младший из братьев.
Танец? Взгляд Лиры скользнул поверх протянутой руки Ксандра в центр просторной комнаты, где уже танцевали двое: Эйвери Грэмбс и Джеймсон Хоторн.
Партнеры, соединившись ладонями, выписывали вокруг друг друга соблазнительные круги. Казалось, этот танец позаимствован из другой эпохи, когда мужчина и женщина не могли открыто касаться друг друга. Наблюдая за танцующими, Лира невольно затаила дыхание.
«Нечего тут стесняться», – сказала она себе, с трудом отрывая взгляд от Эйвери и Джеймсона и принимая протянутую руку Ксандра. У нее есть четкая задача. Ради победы можно пойти и не на такое.
– Подсказок от тебя ждать не стоит? – спросила она у своего партнера. Ни ей, ни остальным участникам пока так и не сообщили ничего конкретного о грядущих испытаниях, только то, что в некотором смысле игра начинается уже сегодня.
Ксандр покружил ее – сперва вытянув руку, а потом – согнув ее, потом поднял правую ладонь и дождался от Лиры того же жеста, и только потом начал делиться подсказками.
– Аист вылетает в половине одиннадцатого, – поведал он драматичным шепотом, – колибри ест печенье, а мою собаку зовут Тирамису.
Лира фыркнула.
– Вот последнее –
