Дневники преступной памяти - Галина Владимировна Романова
– Воронков Сергей Сергеевич? – задал ему вопрос мужчина, со второго взгляда показавшийся Воронкову чуть моложе его самого.
– Слушаю вас, – склонил голову Воронков.
Тут же обнаружил странность своего туалета, смутился и готов был захлопнуть дверь перед мужчиной. Но его крупная ладонь легла на дверь, мешая Сергею Сергеевичу совершить задуманное.
– Что вам надо? – попытался он возмутиться.
– Поговорить, – ответил мужчина тихо. – Уделите мне несколько минут?
– Говорите, – нехотя смирился Сергей Сергеевич, не делая попыток отойти и впустить мужчину.
– Нам лучше поговорить в квартире, – настаивал мужчина с седеющей головой.
– Не вижу необходимости, – возмутился Воронков. – Говорите здесь и уходите.
Его возмущала настойчивость незнакомца. Настораживало то, что он даже не представился, хотя его фамилией и именем поинтересовался. И пугало то, что этот дядька был в перчатках! Как, позвольте спросить, могут вязаться солнцезащитные очки в дождь и перчатки в мае?
– Я все же настаиваю, Сергей Сергеевич, – проговорил мужчина тихо.
И прежде чем Воронков Сергей Сергеевич до конца осознал всю опасность этого визита, мужчина грубо толкнул его в грудь, переступил порог его квартиры и запер за собой дверь.
Глава 11
Ася Панкратова дышала почти неслышно слева от него. Она вообще спала очень тихо. Не храпела, не ворочалась, не забрасывала на него ноги и не обнимала во сне. Спала тихо и кротко. И Коровину это в ней особенно нравилось. С ней комфортно было ночевать. И комфортно просыпаться. Потому что она не тянулась лениво, не зевала с хрустом, не лезла с поцелуями. Ася просто открывала глаза, смотрела на него минуту. И если он уже не спал, тихо шептала:
– Доброе утро.
Если он спал, она без единого звука выскальзывала из кровати. Уходила на первый этаж его большущего дома, унаследованного им по принуждению от бывшей взбалмошной супруги. На первом этаже была еще одна ванная комната. И уже там Ася принимала душ, чтобы не будить его звуком льющейся воды в ванной второго этажа.
Деликатной была Ася Панкратова в личной жизни. В том, что касалось работы, равных ей по бульдожьей хватке Коровин не знал. Во всяком случае, из женщин-следователей.
Минувшая ночь была очень страстной и жаркой. Они почти выдохлись к двум часам пополуночи. Напились холодной воды и уснули каждый на своей половинке кровати. Проснувшись, Коровин Асю рядом не обнаружил. Он нашел на полу трусы, одел, мельком глянул на себя в зеркало шкафа. Остался доволен увиденным – подтянутый, загорелый, заспанный, но не опухший – и пошел вниз.
Ася, в голубеньких джинсиках в обтяжку и бежевой водолазке, аккуратно причесанная, уже сидела за обеденным столом и пила кофе.
– Привет, – хрипло поприветствовал ее Коровин. – Ты уже во всеоружии? Семи еще нет.
– Привет, – улыбнулась она поверх чашки. – Надо домой, переодеться. Сегодня мои боссы собирают нас на расширенное совещание по поводу жесткача с грабежами. Кстати, что у тебя по этим Ложкиным?
– Ничего. – Денис поставил чашку в кофемашину, нажал кнопку, прислонился к шкафу. – Если у вас хоть безликие, но возможные преступники нарисовались, то в деле убийства Ложкиных ничего. Вообще! Видеокамеры всех соседей и самих Ложкиных на целых пять часов были подключены к специальной программе и транслировали запись пустой улицы. Это наш спец уже установил. Идет проверка сотрудников фирмы, занимавшейся установкой видеокамер в поселке, но, по предварительному заключению, там чисто. Наш спец Саня нашел брешь в их программном обеспечении и уверяет, что взломать программу можно было мизинцем правой ноги.
– Блин! – выдохнула Ася разочарованно.
– Но есть одно «но». – Коровин взял свою чашку с приготовленным кофе и пошел к столу. – Чтобы это дело проделать, надо было напрямую подключиться к видеокамере. Физически! Соседей всех мы проверили. Никто к ним со странным ремонтом или проверкой камер не совался. Подозрительных гостей не было. А вот что касается Ложкиных…
– И? – Ася вытянула шею, оттянув двумя пальцами тесный воротник водолазки.
– У них в последнее время, по слухам, часто бывали шумные вечеринки. Ваня сейчас занимается. Отсматривает материал за последние полгода. По дням!
– А чучело Мариночка чем занимается? – поинтересовалась Ася, вставая со стула и глядя на часы.
– Ищет совпадения по клиентам спа-салонов, бассейнов, тренажерных залов, которые посещали все жертвы. И где подрабатывала Царева.
– Все же вы ее рассматриваете как соучастницу? – удивилась Ася. – Такая приличная женщина. И муж у нее талантливый, уважаемый…
– Знаешь, у меня тоже была жена – талантливая, уважаемая, – перебил он с раздраженной ухмылкой. – Ничего, кроме головной боли…
– И дома, и счета в банках по миру, – перебила его Ася со смешком. – Ты, Коровин, получил солидную компенсацию. Так что не ворчи.
Подошла, поцеловала в щеку, шепотом поблагодарила за прекрасную ночь и двинулась к выходу. Но перед тем как скрыться в холле, уточнила:
– Ты сегодня в кабинете или на земле?
– Я сегодня стану выслеживать маньяка, который преследовал Цареву в парке, с ее слов. Может так случиться, что он что-то знает, видел, заметил.
– И может так случиться, что он и есть наш главный злодей, – подхватила с энтузиазмом Ася, прежде чем исчезнуть из вида.
Через пару минут входная дверь хлопнула, заработал мотор ее машины, открылись ворота, и Ася укатила домой. Переодеваться! Что за ерунда? Это ведь не первый раз такое происходит. Она могла и в выходной день уехать, чтобы поменять одежду. Даже если у них было планов громадье, могла укатить часа на два, а то и на три.
«С этим надо что-то делать», – решил Коровин, отправляясь в душ. Пусть уже перетащит часть вещей сюда. Займет какой-нибудь шкаф. Их – пустых – по дому дюжина…
По парку он гулял недолго. Там почти не было посетителей в то время, когда там любили прогуливаться Царева и мужчина, которого она, по словам коллег, называла маньяком. Коровин пошел в церковь, но и там не помнили мужчину. Женщину помнили.
– Потому что она была очень красивой, – объяснила с трогательной улыбкой работница церковной лавки.
– Только поэтому?
– И еще она была очень печальной.
– А какой иконе она молилась? – поинтересовался Коровин, поняв, что здесь ему не помогут разыскать «маньяка».
И вдогонку подумал, что надо было бы пустить по его следу Мариночку. У нее от одного этого слова планка падает.
– Она часто ставила свечи за упокой, – удивила Коровина миловидная женщина в белоснежном платке. – За здравие редко.
– А записки писала? – вспомнил он действия прихожан в церкви.
Бабушка в детстве его иногда таскала в храм по праздникам. И он помнил, как она тщательно вписывала имена напротив крестиков.
– Писала, – подумав, кивнула женщина. – Длинные записки за упокой были. Я еще подивилась. Такая молодая, а неужели всех потеряла?
– А вы их выбрасываете?
– Некоторые после службы утилизируем. Некоторые до сорока дней хранятся. И поминаются усопшие. Погодите… – Она приложила пальчик к бесцветным губам, задумалась. – Кажется, ваша красавица что-то такое писала в свой последний раз. Батюшка приедет, я у него спрошу. Если он не перепутает, я вам сфотографирую и пришлю.
– Так можно, да?
– Это же не тайна исповеди… – ответила она и переключила внимание на молодую пару, запросившую свечи.
Из парка Коровин пошел в кофейню, расположенную у входа. И там ему повезло! Да так, как он и не мечтал.
– Да, мы его хорошо знаем.
– Я всегда рада его обслуживать.
– Очень вежливый и интеллигентный мужчина.
Именно так охарактеризовали сотрудники кофейни так называемого «маньяка». Коровин был удивлен. Позвонил Асе. Рассказал в двух словах.
– А что ты хочешь, подполковник? – хмыкнула она. – Красивая одинокая женщина, гуляет одна. Почему за ней не приударить?
– А чего же он тогда не приударил? А только следил за ней?
– Он мог просто ходить с ней одним маршрутом, – возразила Ася. – И любоваться ею. А она придумала себе!
Она помолчала мгновение и неожиданно предположила, что Царева могла думать нехорошо о вполне нормальном человеке в силу своих преступных наклонностей.
– То есть, думаешь, что она могла судить о людях по себе?
– Почему нет?..
Пока Денис разговаривал с Асей, сотрудники кофейни нашли нужные записи с камер наблюдения. И даже установили по платежам, что нужный Коровину мужчина зовется Воронковым Сергеем Сергеевичем.
– Ай,
