Ксения Баженова - Ускользающая темнота
Комната страха
Ночь выдалась страшная. Кашель душил, маленькие кровавые ошметки выплевывались на платок, пот тек градом. Один раз показалось, что вот-вот придет смерть. Эта девка доканает кого угодно, ублюдочная тварь. На мгновение привиделось, что пленница и есть та самая потаскуха из мучительного прошлого. Нельзя так нервничать. Надо держать себя в руках... И эти люди, эти мерзкие людишки, глупые убожества, хотят помешать воплотиться великому замыслу. Звонят, стучат – тупые примитивные существа. А главное, верят всему вранью, единственная правда из которого надсадный кашель в телефонной трубке.
Врачи, кстати, даже попросили дать подписку о добровольном отказе от лечения. Тогда было все равно. Существование не имело смысла. На смену энтузиазму пришла усталость – надоело искать, верить, предвкушать, мечтать и надеяться на счастливый случай. Если бы знать, что он все же настанет. Надо было верить, что эта дурочка попадется-таки в сети и не относиться попустительски к собственному здоровью. Потом переигрывать что-либо уже было поздно, любое промедление, любое пребывание на лечении грозило сорвать весь план. Иногда приходилось пить таблетки, чтобы окончательно не загнуться, но нерегулярно, только чтобы немного снять приступы, которые приходили все чаще и чаще. Да уже можно и умереть. Дело почти доведено до конца. И если бы не это, силы давно бы ушли. Но мысль, что теперь все должно осуществиться, давала сильнейший заряд. И жизнь пока держалась на этом заряде, как на батарейке.
Начало «дружбы»
Москва. 1945 год
Зоя шла в школу волнуясь. Как-то нехорошо они с девочками вчера попрощались. А может, так и надо. У нее ведь никогда не было подруг, и гости к ней не приходили. Нет, конечно, у мамы и папы бывали гости, но чтобы Зоины собственные... Интересно, как ее встретят теперь, после того как побывали у нее дома, познакомились с Полиной, с куклами? Кате точно понравилась Снежная королева. Может, ей ее подарить? Такие мысли проносились в Зоиной голове, она не подозревала: что имея эту Снежную королеву, квартиру, папу и Полину, она уже провинилась перед Катей и та ее ненавидит и завидует ей. Если б она знала, прокручивая в голове по дороге в школу свои наивные детские мысли, если б только могла представить, как Катя вчера злилась и обещала «показать Зое» что-то явно плохое, еще не оформленное в мыслях и словах, но поселившееся в душе, то не глядя отдала бы ей все свои богатства: кукол (только, пожалуй, Надю оставила бы), квартиру, и комнатку, и диванчик. Лишь бы Катя не расстраивалась, лишь бы можно было с ней дружить и жить в мире.
Зоя зашла в класс. Едва успела достать учебники и увидеть Катю, которая сидела, уткнувшись в книгу, как прозвенел звонок. Вари не было. Через полчаса стало понятно: что-то случилось и она может не прийти совсем. Это оказался хороший повод подойти к Кате на перемене.
– Здравствуй, Катя!
– Здравствуй! Как дела?
– Спасибо, все хорошо. – Фу-у-у... Ну вот, а я боялась... – Я хотела спросить, ты не знаешь, почему Варя не пришла?
– Не знаю, заболела, наверное. На улице стужа такая.
– Да, холодно. Может, ее навестить?
– А что, можно. Давай пройдемся?
– Да, да. Конечно. – Зоя была ошеломлена.
Катя взяла Зою под руку, и под удивленные взгляды девочек они стали бродить по коридору.
– Слушай, ты извини, что вчера мы так убежали. И не поели оладушков. Варька, наверное, расстроилась и от жадности заболела. – Чертики запрыгали в Катиных глазах. – Просто я маму не предупредила, а она у меня знаешь какая строгая.
– А как же мы тогда к Варе пойдем? – Зоя никогда не слышала, как Катя шутит. Ей было так хорошо!
– К Варьке можно.
Десять минут перемены пролетели незаметно, и, когда настала пора идти в класс, ей очень не хотелось. С нетерпением Зоя ждала следующей перемены, потом следующей, потом еще одной, и на всех они были вдвоем. После уроков Лена подошла к Зое, спросила, пойдут ли они вместе домой. Катя ответила, что им в другую сторону по делам. И Зоя послушно кивнула.
Ходьбы до Вариного дома было минут десять. Девочки зашли в темный вонючий подъезд.
– Подожди, держи портфель. – Катя стала расплетать косы. – Дай расческу, посмотрю. – Не забирая сумки, она порылась внутри и достала деревянный гребешок. Аккуратно расчесала волосы. Собрала сзади в хвост. – Я подержу, а ты бант мне завяжи. – Повернулась спиной к Зое, задев ее густым, будто составленным из золотистых шелковых нитей хвостом.
– А куда деть портфели?
– Давай. – И забрала только свой.
Зоя поставила портфель на грязную лестницу, разгладила атласную голубую ленту. Разноцветные ленты Кате подарил мамин хахаль. Впрочем, как и портфель, и разные другие мелочи, приятные девочкам.
– Ну, чего ты там копаешься? Сейчас пойдет кто-нибудь.
Зоя стала завязывать бант. Атлас скользил между пальцами и съезжал с волос. Пришлось немного повозиться. Когда процедура была завершена, Катя покусала губы, отчего они приобрели пунцовый цвет, пощипала себя за щечки, и те нежно зарозовели.
– Ну как?
– Просто красавица!
– О тебе такого не скажешь! – весело хихикнула Катя и легонько ткнула Зою указательным пальцем в кончик носа. Добавила: – Шучу! Не обижайся!
– Я и не обиделась. – Девочка пожала плечами, и видно было по лицу, что расстроилась, но держится. Они поднимались по лестнице. – А зачем это?
– Что это?
– Ну, хвост, щеки?
– Сейчас узнаешь.
Они остановились у обшарпанной двери и позвонили, как было указано напротив Вариной фамилии, три раза.
Дверь открыл приятный юноша лет шестнадцати. Увидев Катю, он покраснел и тихо поздоровался:
– Привет, Кать.
– Привет, мы к Варе. Она что, заболела? – спросила девочка и, не дожидаясь приглашения, уже шествовала вдоль коридора, на стенах которого висели корыта и старые велосипеды, вешалки с одеждой, а под потолком старая закоптившаяся лампочка тускло освещала эти атрибуты коммуналки.
– Да, простудилась.
– Зоя, кстати, – Катя неожиданно остановилась и обернулась на неловко плетущуюся сзади одноклассницу, – познакомься, это Варькин брат Иван. Иван, это Зоя, наша подруга.
– Очень приятно, Ваня. – Он протянул руку, даже не взглянув на девушку. Все его внимание было сосредоточено на пушистом хвосте и длинной белой шее Кати.
– Зоя. – Она была уверена, что могла бы назваться как угодно, ее имени он все равно не запомнит.
Тем временем они вошли в комнату. Варя лежала на кровати под одеялом, с замотанным горлом. Рядом на табуретке стояла кружка с дымящимся чаем и баночка с медом.
– Девочки! – радостно прохрипела Варя и хотела вскочить, но брат ее опередил.
– Лежи, лежи! Куда, стрекоза. – И стал закутывать Варю.
– Как здорово, что вы пришли. Садитесь. – И она опять хотела вскочить, бежать за стульями.
– Варька, а ну лежи. Я все принесу. – Брат притащил стул и табуретку.
Они сидели, болтали, пили чай. Зое казалось, что никогда в жизни она не пила такого вкусного чая. Ваня был очень милый и явно по уши влюбленный в Катю. Варя хохотала от души над его рассказами. А Катя вела себя так, будто она королева, а подданные ее развлекают и она снисходительно принимает их старания. Зою поразило, что она абсолютно не реагировала на периодически смотрящего на нее в упор Ивана и воспринимала его поклонение как само собой разумеющееся. Зоя ни за что бы не выдержала таких взглядов. Да в нее и не влюбится никогда такой симпатичный парень. Может, даже и страшный не влюбится. Куда ей до Кати! Права она, когда сказала, что ее красавицей не назовешь. Так иногда думала Зоя, но мельком, а в целом вечер был такой прекрасный, что про непредупрежденную няню она вспомнила, когда за окном уже стемнело. Девочка даже испугалась. Бедная Полиночка, она небось совсем извелась, но сказать, что ей пора уходить, язык не поворачивался. Слава богу, Катя скоро начала собираться. Иван вызвался ее проводить. А Зоя пошла одна, сказав, что совсем не боится, только ее об этом никто не спрашивал.
На следующий день в школе состоялся такой разговор:
– Ну что, – Катя состроила презрительную мину, когда Зоя подошла к ней на перемене, – развлеклась вчера?
Зоя опешила. Они так хорошо расстались, и этот вопрос стал для нее неожиданностью:
– Почему развлеклась?
– А как еще можно назвать посещение коммуналки дочкой профессора, живущей в громадной квартире? Будешь теперь дружить-то с нами?
– Катя, как ты можешь так говорить?
– А что такого я сказала? Это мы с хлеба на воду перебиваемся, пока ты там кукол лепишь.
– Да я, да у меня...
– Ну чего, чего у тебя?
– Мой папа, между прочим, всю войну служил на фронте и сейчас даже домой иногда ночевать не приходит, потому что работает целыми днями.
– Откуда ты знаешь, что он работает? – ухмыльнулась вредная подружка.
– А что же он делает?
– Спит! Тоже мне, святая простота.
