Возьми моё сердце - Нина Стожкова
Варя и Макс наконец переехали в квартиру его бабушки, которая перебралась к родителям Максима. Лежа ночами рядом с посапывающим любимым, Варя думала:
«Господи, если ты существуешь, почему ты так жесток ко мне? За что посылаешь такие непосильные испытания? Я ведь ещё толком не жила и целую кучу всего не успела: побыть невестой на собственной свадьбе, родить ребенка, повидать другие страны… Господи, если ты есть, ты же все видишь и все знаешь! Я всю жизнь была прилежной ученицей, старалась все делать наилучшим образом, быть доброй. не огорчать родителей, хорошо учиться. И родные, и учителя, и соседи, и друзья… – словом, все про меня говорили: «Варенька – хорошая девочка, сейчас таких мало». Пятерочный аттестат, высокие баллы по ЕГЭ, музыкалка, подруги из приличных семей, любовь к одному парню, причем с первого класса… За что же ты караешь меня, Господи? Другие девчонки пьют, курят, меняют парней, идут на содержание к папикам и живут себе припеваючи. Почему ты так милостив к ними так несправедлив ко мне, Господи?» …
Варя не находила ответов на свои вопросы и каждую ночь засыпала в слезах.
Двое в толпе
Сергей поднял Миранду за талию и легко посадил на плечи. Девушка оказалась еще легче, чем Кира, так что это было несложно. Он протянул ей тряпку и баллончик с краской. Однако Миранда не спешила приступать к работе. Она внезапно погладила Сергея по голове и поцеловала в макушку. это произошло так неожиданно, что парень поежился.
– Эй ты, наверху! Делом занимайся, а не дурака валяй! – проворчал Сергей. – Я не смогу тебя так долго держать. Ты не пушинка, а я не артист балета.
Стройные загорелые ноги Миранды в модных кроссах толкали его в грудь, и он схватил их за щиколотки, чтобы девушка не упала. Миранда счастливо засмеялась.
Мимо них текла людская толпа, но никто не обращал внимания на эту странную парочку: парня и девушку, сидевшую у него на плечах. Люди в Москве привыкли думать: мало ли что происходит в многомиллионном городе? Если на всё и на всех обращать внимание, по своим делам не успеешь. Сергей вспомнил: Кира всегда удивлялась тому, что в мегаполисе можно чувствовать себя незаметной даже в центре толпы. Когда они с Сергеем впервые поцеловались на эскалаторе, Кира смеялась и говорила, что это гораздо приятнее, чем целоваться в подъезде или даже дома, вздрагивая от каждого стука в ожидании родителей.
– Ты что там, заснула? – снова поторопил Сергей Миранду.
Девушка в ответ хихикнула, согнулась, игриво пощипала парня за уши и рассмеялась каким-то новым, низким смехом:
– Ты что, шуток не понимаешь, бэби? Ладно, не бзди, третьеклашка! Я не кусаюсь. Хочешь, поедем сейчас ко мне? У меня мать как раз сегодня в ночную…
– Работай давай! Хорош трепаться! Делать мне больше нечего – к тебе в жопу мира ехать. Есть планы поинтересней.
– Ой-ой! Наш мальчик испугался своей девочки, – издевательски пропищала Миранда. – Девочка Кирочка будет сердиться и бросит нашего мальчика. Кто же будет им тогда руководить? Ай-яй-яй!
В голосе Миранды теперь не было ни малейшей игривости, только злость и досада:
– Да пошел ты! Обойдемся без сопливых!
Она быстро сорвала черно-красный плакат фашиков, легко нарисовала на стене знак пасифик без всякого трафарета и при помощи Сергея легко спрыгнула на асфальт. Затем девушка молча развернулась и направилась к метро, стараясь держать спину прямо.
– Пока-пока! Я на автобус! – крикнул Сергей, стараясь сгладить неловкость.
– Да пошел ты! – негромко повторила Миранда. Она впервые чувствовала себя униженной и оскорбленной. Парни всегда стремились завладеть ее вниманием, а того, чтобы оттолкнуть её .... Такого с ней ещё не было.
Ей внезапно захотелось плакать. Миранда не помнила, когда плакала в последний раз, и вот теперь… Она вытерла рукавом слезы и сжала кулаки. Агент Миранда не может быть слабой. Обиды прощать нельзя. Она отомстит.
Девушек обижать не рекомендуется
Кира всей кожей почувствовала: что-то случилось. Она немного опоздала на общее собрание и, чтобы не идти по ногам и не тащить с грохотом стул, осталась стоять в дверях.
– Проходи, садись, раз пришла, – сказала Миранда каким-то новым, незнакомым голосом. В нем угадывались брезгливость и плохо скрываемая ярость. Даже не попытавшись улыбнуться, она смотрела на Киру с тем явным превосходством. с каким, наверное, змея глядит над лягушку, которую собирается слопать.
Сергей подскочил к Кире и пододвинул ей стул, помогая втиснуться в узкое пространство. Миранда смерила его уничтожающим взглядом и продолжала:
– Мы собрались здесь, чтобы очистить свои ряды от крыс, пробравшихся в наши ряды. Одна такая чумная крыса может заразить всех.
– Говори яснее, – потребовал Серый. – Нельзя среди своих бросаться столь серьезными обвинениями. Мы должны знать, что случилось. Возможно, ты заблуждаешься.
Кира вгляделась в знакомые лица. Все опустили глаза в пол и мрачно молчали. Никто не улыбался. Раньше во время «разбора полетов» кто-нибудь из ребят не выдерживал и начинал хохотать: дескать, мы просто прикалываемся, расслабься. В этот раз на нее уставились сжатые губы, колючие взгляды, нахмуренные брови. Даже «Ученицы Леонардо», щебетавшие до этого в уголке, испуганно притихли.
– Давай, Роутер, начинай, – обратилась Миранда к парню с зеленым хайером и тоннелями в ушах. – Доложи нам, что ты разнюхал вчера на пятачке.
Роутер, в миру Ромка, по-собачьи преданно взглянул на Миранду и заговорил, лениво, словно через силу, роняя слова:
– Вчера один чел из нашего подъезда, тоже панк, шепнул, что его на днях в ментовку вызывали. Дескать, там его менты кололи, знает ли он на районе какие-нибудь молодежные бригады и места. где пацаны гужуются. Чел, ясное дело, пошел в отказ. Тогда менты пригрозили: ему хвост прищемить. Мол, им известно, что он наркотой балуется, и не просто балуется, а закладки делает и дозы продает. Он такой: «Вы что, я не дилер, я только для себя покупаю». А они: «Это будешь следователю доказывать». После этих тёрок менты показали парню знак пасифик и спросили, знает ли он, что это такое. Чувак, по его словам, возмутился:
– Да кто же этого не знает? Обычный знак пасифик. Такой хиппи
