Город в когтях зверя. Детектив советской эпохи - Елена Архипова
Катя шла в школу напротив мыть окна (и там она подрабатывала). Столкнулись они случайно: он о чём-то спросил, она даже не запомнила — о чём, он пошёл рядом, проводил её до школы, спросил, чем она будет заниматься вечером. Катя ответила, что, скорее всего, станет дежурить вместо мамы, и махнула рукой: «Вон там, в вагончике». Он засмеялся: «Ну, тогда жди в гости. Что принести в подарок даме — коньяк, виски, цветы, шоколад? А, может, бутылочку „Агдама“ — за неимением всего этого?». Катя сморщилась: спиртного она не любила, хотя пробовала неоднократно, в том числе и дома, в маминой компании. А парень ей понравился: широкая улыбка, открытый взгляд, весёлый, разговорчивый. Нет, она не была против того, чтобы он пришёл вечером: ночью в вагончике Катю одолевала странная тоска и чувство одиночества. Заходили, конечно, друзья и знакомые, но все эти встречи были настолько привычны и однообразны…
Труп Екатерины Лизуновой (из материалов уголовного дела)
Он же, убийца, встретив напарника по работе, поделился: «Девчонку снял, ничего так, вечерком нагряну, покувыркаемся». Напарник принял сказанное за шутку и даже не вспомнил об этом на следующее утро, когда в числе прочих узнал о трагедии, происшедшей ночью в вагончике сторожа. Вспомнил об этом гораздо позднее, когда весёлый воспитанный парень предстанет для всех в истинном свете и явит собой натуру жёсткую, циничную, кровожадную, то есть приобретёт на веки вечные это страшное звание — убийца. А пока он приближается к вагончику (стайка ребятишек играет неподалёку в войну, но они его не заметят, а если и заметят, то не вспомнят). Строительные работы на сегодня завершены, на стройплощадке пусто. «Можно?», — он открывает дверь и заглядывает в вагончик. Катя сидит спиной к нему, оборачивается на голос, в глазах — радость: «Входите, я одна…».
Из объяснительной Лизуновой В. В., 1950 года рождения, проживающей по ул. Вокзальной:
«Третьего августа моя дочь Катя и её двоюродная сестра Наташа пришли домой около 15 часов. У меня в гостях была подруга Галина К. и Анатолий О. Во время обеда мы выпили три бутылки водки. Дочь пообедала с нами, но не выпивала, хотя точно это утверждать не могу, я сама не видела. Мы все сидели за столом, когда Катя в пятом часу пошла в вагончик на работу вместо меня, так как я была в сильной степени опьянения. Раньше дочь за меня не дежурила, дежурил сын Сергей. Катя в вагончик заходила раза два днём, когда там дежурила я.
Труп Екатерины Лизуновой (из материалов уголовного дела)
Около 18 часов я уснула, проснулась в 4 часа утра. Пошла в вагончик, но он был закрыт. Я подумала, что дочь ночует у подруги, она часто у неё ночевала, когда родителей не было дома. В 7 часов я сходила туда, но Кати там не было. Тогда я опять пошла к вагончику, стала заглядывать в окна, увидела куртку, пальто, халат, которые лежали на полу. Я выставила окно, увидела ноги дочери. Тогда, взяв палку, я сняла халат, которым была накрыта дочь, и увидела, что она мертва. На полу у печки было какое-то мокрое пятно. У меня было ощущение, что дочь убили в вагончике, потому я открыла окно.
В вагончик я не входила, добежала до телефона, позвонила в «скорую» и в милицию.
Моя дочь дружила с Г. Р., 18 лет, проживает по проспекту Кирова, учится в горном техникуме. Он приходил к нам, но позднее 24 часов они никуда не ходили. Сидели на улице возле нашего дома. Кто приходил к ней в вагончик, я не знаю».
Справка:
«Работая по факту убийства гражданки Екатерины Лизуновой, 1970 г.р., имевшему место 04.08.1985 г. в районе шахты им. Ярославского, выявили следующее: приметы преступника, группу крови, отпечатки пальцев».
ГЛАВА 10. «РАБОТАЯ ПО ФАКТУ УБИЙСТВА…»
В тот же день, когда в городском парке обнаружили тело Веры Кудесниковой, произошёл ещё один случай, который наконец-то положил начало целенаправленному поиску убийцы, потому что появилось подробное описание его внешности. В милицейских документах это событие было обозначено следующим образом: «10 июня 1985 года в районе четвёртого участка было совершено нападение с целью изнасилования гражданки Н. Преступник, прихватив сетку с продуктами потерпевшей, при появлении свидетеля скрылся. Преступник был одет в коричневые микровельветовые брюки, такой же пиджак, серую рубашку. Приметы преступника: рост — 170–172 см, глаза большие, серо-голубые, брови вразлёт, нос прямой, губы небольшой формы, полные, овал лица — европейский».
…Этот район, окраина, расположенная за железной дорогой, был печально известен всем жителям города: здесь беспрепятственно гнали по ночам самогон, собирались на блатхатах наркоманы и девицы лёгкого поведения, ходили толпами, орали пьяными голосами, выясняли отношения, устраивали потасовки, словом, жили и веселились, как того душа желала. К хроническим оргиям жители района привыкли, по ночам запирали двери на тяжёлые засовы, заводили огромных собак, но, между прочим, особенно не боялись: свой своего не трогал. Участковый знал этот район наизусть вдоль и поперёк, и если вдруг появлялся новенький, он тут же попадал в поле зрения стража закона. Именовали участкового аборигены не иначе как начальником, само слово это произнося с заискиванием и подобострастием.
А днём это был обычный частный сектор, поросший зеленью и цветущими подсолнухами, являвший взору роскошные палисадники с зарослями георгинов, астр и гладиолусов. И предложи любому из жителей этого района поменяться на железную коробку со скворечником-балконом в два квадрата, пусть даже в центре города, вряд ли кто согласился бы.
Маринка жила тут с детства, бегала на работу на телеграф, возвращалась домой, полола картошку, огурцы, поливала огород и о другой жизни, казалось, не помышляла. Знала она в районе всех или почти всех, ходила в любое время суток одна и ничего не боялась. Но недавно с ней произошло такое, после чего несколько дней она безвылазно сидела дома (благо, в
