Галина Романова - Черт из тихого омута
Соня притихла на каком-то ящике, от досады на самое себя и дурацкие обстоятельства едва не заплакав. Потом, благоразумно рассудив, что этот вариант их прибытия еще не самый худший, она успокоилась и принялась терпеливо дожидаться водителя.
— Все! Кажется, все, — водитель протянул ей накладные. — Эти бумаги сдашь завтра. Шурка-кладовщица сказала, что такой порядок. Чего-то там еще надо оформлять, я не знаю. Ты чего такая кислая? Устала?
— Да немного, — Соня аккуратно свернула бумаги и спрятала их в папке.
— Давай подвезу тебя. Мне все равно на заправку надо. Давай, давай, мне не в тягость.
Они снова уселись в служебную «Волгу» и уже менее чем через двадцать минут тормозили у ее подъезда.
— Спасибо вам! — Соня закинула лямки рюкзачка себе на плечо, обхватила папку руками и улыбнулась водителю. — Счастливого вам пути!
— И все?! — Он как-то так странно посмотрел на нее. — Так и пойдешь?
— А-а… как я должна пойти? — она ровным счетом ничего не понимала. Мелькнула даже шальная мысль — дать ему денег за доставку к самому подъезду. Но водитель снова удивил ее, пробормотав:
— Вот молодежь без памяти сейчас пошла, а! Коробку-то свою мне, что ли, решила оставить?
— Какую коробку?! — Соня испуганно моргнула. Не было у нее никакой коробки и быть не могло. — Вы что-то путаете, наверное…
— Ага, наверное! — комично передразнил он ее и полез из машины. — По накладным сколько было коробок, помнишь?
Соня назвала.
— Правильно, молодец. А выгружать стали — одна лишняя, — продолжая бубнить себе под нос, водитель достал с заднего сиденья какой-то сверток. — На вот, и голову мне не морочь. Некогда мне тут глупыми разбирательствами заниматься. И вещь чужая в тачке ни к чему. Прикажешь мне еще через ворота с ней проезжать? Ладно, бывай, поехал я…
Он сунул ей в руки сверток и, не дав опомниться и хоть что-то возразить, укатил, на прощание мигнув габаритами.
Вот тебе и здрасьте! Соня растерянно вертела в руках сверток, совершенно не имея представления, что ей с ним делать. Она положила его на скамейку у подъезда и попыталась рассмотреть в свете, льющемся из окон. Помогло это мало.
Бумага, в которую было завернуто что-то твердое, правильной прямоугольной формы, вымокла. Разобрать, что именно на ней написано, было невозможно. Ноябрьский день короток, наступление ночи стремительно, а рассеянный свет из окон — слабое подспорье. Поэтому Соня аккуратно развернула бумагу и, не делая попыток что-либо прочитать, сунула ее в карман. Теперь ей предстояло осмотреть содержимое коробки.
Сама коробка напомнила ей футляр от их серебряного столового набора. Правда, эта была несколько больших размеров и еще к тому же запиралась на ключ, который, разумеется, приложить к коробке забыли.
Промучившись какое-то время с замком, но так и не отомкнув его, Соня решительно сунула коробку в свой рюкзак и почти бегом двинулась к подъезду…
Глава 10
Кирилл внимательно оглядел себя в зеркале, оценивая свой новый облик. Довольно хмыкнул и выключил свет в прихожей.
Через три минуты из квартиры, которую ему сдали по смехотворной цене, вышел респектабельный молодой человек, узнать в котором студента с огромным баулом за плечами было совершенно невозможно. Длинный черный плащ. Брюки со стрелками, белая рубашка и аккуратный узел галстука. Густые черные волосы уложены волосок к волоску. Щегольские очки на переносице. И кейс в руках, неизменный атрибут делового человека. Сегодня он был именно таким. Таким ему захотелось сегодня предстать перед Азиком. Что они увидятся именно сегодня, он не сомневался. Вчера вечером ему сообщили точный адрес этого молодого прохвоста.
Это оказалось не таким уж простым делом. Даже для него… Но адрес тем не менее нашелся. И стоило это ему всего-то ничего — сотню баксов.
Кирилл оказался прав. Азик успел наследить и в этом городе. И обиженных, и брошенных им женщин оказалось более чем достаточно. И каждую этот идиот считал собственным долгом притащить к себе в квартиру, уложить в свою кровать.
Непрофессионально! Кирилл презрительно скривил губы, заходя в лифт и приветливо улыбаясь двум женщинам, вошедшим в кабину следом за ним. Если захотел соскочить с товаром, зачем же было так следить?
Азик наследил. Наследил по-крупному. Мало ему было брошенных им баб, так он еще и товаром начал приторговывать! Товаром, который принадлежал не ему, а его хозяевам. Товаром, который ему надлежало доставить еще с месяц назад по месту назначения. Он не доставил. Долго отзванивался, ссылался на какие-то идиотские причины. Ему верили до определенного предела. Потом большие парни рассердились. Именно их приговор должен был привести в исполнение Кирилл сегодня.
Получив задание, Кирилл долго недоумевал. Как можно было так облажаться?! То ли у этого Азика совершенно было плохо с мозгами, то ли он просто наглец, каких мало. Неужели думал, что весь его беспредел сойдет ему с рук?! На что, собственно, он надеялся? Ну да ладно. Не его это головная боль. Все, что Кириллу было нужно, так это стребовать с идиота деньги, остатки товара, а затем постараться очень тихо его нейтрализовать…
— Вас подождать? — таксист, который довез его до дома, где обретался Азик, с уважением скользнул взглядом по его одежде и свежевыбритому лицу.
— Пожалуй, не стоит, — Кирилл вежливо ему улыбнулся и сунул тому в руки деньги. — Сдачи не надо.
Он вышел у подъезда с проржавевшим обвисшим козырьком и огляделся. Публики совсем мало. Та, что имелась, не представляла никакой опасности. Единственный настораживающий фактор — дернувшаяся занавеска в кухне на четвертом этаже. Кто-то наблюдал за ним из-за этой куцей тряпки неопределенного цвета. Пусть наблюдают. Таким, как сейчас — высоким, прилично одетым брюнетом, — он завтра уже не будет. А то, что запомнят его именно таким, ему лишь на руку.
Мотор машины за его спиной загудел, потом вновь открылась водительская дверца.
— Слушай, а может быть, мне тебя все-таки подождать? — с надеждой произнес водитель такси.
— Нет, — ответил Кирилл, не поворачиваясь.
Он подождал, пока машина отъедет, и пошел к подъезду. И менее чем через пять минут уже жал кнопку звонка. Азик в это время должен находиться дома, если верить собранным сведениям. По слухам, спать тот любил до обеда. А сейчас — всего-то десять часов утра.
Азик дверь не открыл. Кирилл безнадежно долго жал на кнопку звонка, хозяин не подавал никаких признаков жизни. То ли отсутствовал, то ли спал так крепко, что разбудить его мог лишь Царь-колокол.
Кирилл оглянулся на дверь напротив. Глазка на ней не было. Значит, можно действовать без лишних мер предосторожности. Он выудил из кармана плаща связку отмычек. Замок был плохонький. Работа с таким не стоила ему особых усилий. Так, всего лишь минутная задержка на пути к цели. Он даже не успел подосадовать на то, что сценарий немного претерпел изменения. Открыл дверь, заученно протер кнопку звонка и ручку двери носовым платком. Еще раз быстрым взглядом оглядел все вокруг и, не заметив ничего подозрительного, вошел в квартиру. Дверь за его спиной мягко захлопнулась, и в следующее мгновение ему стало все понятно.
Он опоздал…
Провались все ко всем чертям собачьим, он опоздал! Кто-то уже сделал эту работу за него. Этого нельзя было допускать. Это не должно было случиться, но — случилось!
Кирилл постоял немного в прихожей, привыкая к полумраку, царящему в квартире, и одновременно пытаясь справиться с необъяснимой слабостью, мгновенно налившей свинцом его ноги. Потом с шумом выдохнул, выудил из кейса пару резиновых перчаток. Надел их, тщательно поправляя каждый палец, и только тогда двинулся в глубь квартиры. Теперь спешить ему уже было незачем.
Азик был мертв. Он понял это сразу, как только вошел. Понял по непередаваемому сладковатому запаху, мерзким шлейфом следующему за смертью. И по той отвратительной тишине, которая всегда устанавливается с ее приходом.
Азика, вернее, то, что от него осталось, Кирилл обнаружил в комнате. Свою смерть тот встретил, сидя в старом продавленном кресле. Тот, кто убил его, был достаточно щедр, исполосовав тело вдоль и поперек, изначально изрядно приложившись к его голове бутылкой из-под шампанского — осколки валялись там же. Кириллу удалось насчитать пятнадцать ран. Но их могло быть и больше. Исследовать труп он не собирался, это было ему не нужно. Все, что ему было нужно в этой квартире, он теперь вряд ли отыщет. Тот, кто проделал его работу, наверняка не остановился на одном лишь убийстве. В комнате был бардак, что свидетельствовало о долгих и тщательных поисках. Поверхностный осмотр подтвердил его догадки — после того, как хозяин был убит, он был еще и ограблен. Место, оборудованное под тайник, обнаружилось почти сразу. Азик не был изобретателен в этом вопросе и прятал все то, что имел ценного, под кроватью. Зачем тогда было громить все вокруг? Весьма странно…
