Лучшие истории о невероятных преступлениях - Эллери Куин
Вероятно, он так и не выяснит, кто убил дядю Пола Палмера и почему. Никогда не узнает, что случилось с самим Полом Палмером. В конце концов, Пол повесился. Никто другой не мог проникнуть в камеру. Дать человеку веревку, на которой можно повеситься, – это еще не значит совершить убийство.
Нет, он, похоже, никогда не узнает, что случилось с Полом Палмером, и не добудет свои пять тысяч долларов гонорара. Но кое-что он сумеет сделать: узнать слова этой песни.
Мэлоун попросил выпивку, уборщика и гитару для уборщика. А потом откинулся на спинку стула и стал слушать.
Когда мимо старой тюрьмы
Проезжаю на поезде скором…
Это была длинная и довольно бессвязная баллада, потребовавшая двух рюмок для уборщика и еще двух для Мэлоуна. Адвокат слушал, припоминая отдельные строчки.
А повесили его поутру,
Перед тем говорил лишь о вас он.
И шериф взял блестящий свой нож,
Перерезал тугую веревку.
«Грустная история», – подумал Мэлоун, допивая вторую рюмку. Сейчас он скорее предпочел бы «Мою дикую ирландскую розу». Но он крикнул Джо, чтобы тот принес еще выпивку, и продолжил слушать.
А повесили парня за ваши дела,
Вы же знали, что грех это тяжкий,
Знали – сердце его разорвалось,
Леди, леди, зачем его сдали…
Мэлоун вскочил. Вот строчка, которую он как раз пытался вспомнить! Что прошептал Пол Палмер? «Не разорва́лось».
Теперь Мэлоун знал.
Он нырнул за стойку, открыл кассовый ящик и достал пригоршню пятицентовиков.
– Ты пьян! – возмущенно воскликнул Джо.
– Возможно, – радостно отозвался Мэлоун, – и это неплохо. Но я знаю, что делаю.
С третьей попытки он опустил в щель монетку, набрал номер Орло Физерстоуна и подождал, пока пожилой адвокат не выберется из постели и не ответит на звонок.
Потребовалось десять минут и еще несколько телефонных звонков, чтобы убедить Физерстоуна, что нужно поднять Мадлен Старр с кровати и совершить трехчасовую поездку в тюрьму прямо сейчас. Еще десять минут ушло на то, чтобы разбудить Лилиан Клэр и упросить ее присоединиться к вечеринке. Затем Мэлоун позвонил по междугородней связи шерифу округа Стейтсвилл и предложил ему заехать в тюрьму и задержать убийцу.
Вскоре Мэлоун направился к двери. Когда он добрался до нее, его окликнул Джо:
– Совсем забыл, у меня есть кое-что для тебя! – Джо порылся в кассовом аппарате и вытащил длинный конверт. – Твоя милая секретарша искала тебя по всему городу, чтобы передать это. В конце концов, она оставила это у меня. Понимала, что рано или поздно ты здесь появишься.
– Спасибо, – сказал Мэлоун, взял конверт, взглянул на него и поморщился. «Первый национальный банк». Заказное письмо. Он помнил, что у него перерасход средств, но…
Может, есть еще шанс достать эти пять тысяч баксов?
Поездка в тюрьму Стейтсвилла оказалась не такой уж утомительной, несмотря на то, что Орло Физерстоун прохрапел бо́льшую часть пути. Лилиан, как котенок, прижалась к левому плечу Мэлоуна, а правой рукой он сжимал ладонь Мадлен Старр. Но прибытие – незадолго до семи утра – получилось удручающим. Ранним утром, в легкой туманной дымке, тюрьма выглядела хуже всего.
Кроме того, Мэлоун был не в восторге от того, что ему следовало сделать.
Обстановка в кабинете начальника тюрьмы Гаррити была еще более удручающей. Там собрались: сам начальник, холодно и воинственно смотревший на Мэлоуна; Мадлен Старр и ее дядя, доктор Диксон, казавшийся слегка раздраженным; Орло Физерстоун, выглядевший усталым; заспанный и скучающий шериф округа, сонная и подозрительная Лилиан Клэр и удивленный охранник Бауэрс.
Все эти люди, как понял Мэлоун, ожидали, когда он достанет кролика из шляпы. И он сообщил:
– Пола Палмера убили.
Начальник Гаррити удивленно спросил:
– Стайка фей прилетела к нему в камеру и обвязала его шею веревкой?
– Нет, – ответил Мэлоун, закуривая. – Сначала преступник предпринял первую попытку убить Пола – путем подставы. Он убил дядю Пола Палмера по двум причинам, одна из которых заключалась в том, чтобы отправить Пола на электрический стул. Это почти удалось. Но я добился для него нового судебного разбирательства. Тогда убийца испробовал другой метод, быстрый, – и он сработал.
– Вы сумасшедший, – заявил Орло Физерстоун, – Палмер повесился.
– Я не сумасшедший, – возмущенно возразил Мэлоун, – я пьяный. Есть разница. А Пол Палмер повесился, поскольку думал, что не умрет и сможет сбежать из тюрьмы. – Он посмотрел на Бауэрса и попросил: – Приглядывайте за всеми этими людьми, кто-то может сорваться с места.
– Я не понимаю! – воскликнула Лилиан Клэр.
– Сейчас поймете, – пообещал Мэлоун. Глядя на Бауэрса, он начал быстро говорить: – Все это было организовано тем, кто был корыстолюбив и нажил себе долги. Кто знал, что Пол Палмер слишком много выпил и не помнит ничего о случившемся в ночь убийства его дяди, и кто был достаточно близок к Полу, чтобы иметь ключ от его квартиры. Этот человек вошел в дом и убил дядю из пистолета Пола. И, как он планировал, Пола Палмера судили и признали виновным и казнили бы на электрическом стуле, если бы ему не попался умный, опытный адвокат.
Мэлоун бросил сигару в урну и продолжил:
– Тогда было назначено новое судебное разбирательство. И преступник, желавший смерти Пола Палмера, убедил его в необходимости побега из тюрьмы. А другой человек показал ему, как можно устроить побег, притворившись, что повесился, и будучи переведенным в тюремную больницу… Посмотри на нее, Бауэрс!
Мадлен Старр бросилась на доктора Диксона.
– Будь ты проклят! – закричала она, побелев. – Я знала, что ты не выдержишь и заговоришь. Но ты ничего больше не скажешь…
Раздалось три выстрела. Один – из маленького пистолета, который был у Мадлен в кармане, и два – из служебного револьвера Бауэрса.
Потом в кабинете стало очень тихо.
Мэлоун медленно пересек комнату, взглянул на два тела и печально покачал головой.
– Может, оно и к лучшему, – заметил он. – Они наверняка наняли бы другого адвоката.
– Все это хорошо, – сказал шериф округа Стейтсвилл, – но я пока не понимаю, как вы догадались. Хотите еще пива?
– Не откажусь, – отозвался Мэллоун. – Это было нетрудно. Мне подсказала песня. Знаете такую? – Он напел несколько тактов.
– Конечно, – кивнул шериф. – Называется «Тюрьма Стейтсвилла». – Он спел первые четыре строки.
– Будь я неладен, – вздохнул Мэлоун. Бармен поставил на стол два
