Голова на серебряном блюде - Содзи Симада
– Так вот в чем дело… – пробормотал Льюис. – Выходит, ты несколько раз чудом избежала гибели.
– А что насчет людей, которые спустились из башни, пока я была связана?
– Это и были другие пациенты, которые пришли следом за Шэрон.
– Мисс Мур была в нашем сообществе проблемным звеном. В своей комнате она украдкой прикладывала к своему лицу часть человеческого тела. Всем было очевидно, что она кого-то убила. Мы знали, что она была большой звездой в Америке, но все постепенно двигалось к точке, когда мы просто не могли оставлять это в стороне. Сговорившись, мы решили аккуратно присматривать за ней, – объяснил Уайл. – Она явно знала, что мисс Мацудзаки проживает в Красном флигеле, и вознамерилась убить ее. Похоже, она без нашего ведома открывала выход и пыталась пробраться к ней в комнату.
– А кто повесил письмо на входе в мечеть? – спросил Тофлер.
– Не припомню, чтобы я такое писал, – сказал Уайл.
– Значит, это была Шэрон?
– Видимо, да.
– Когда прошлой ночью Шэрон прокралась наверх, некоторые из пациентов выбрались в Красный коридор, чтобы поймать ее. Но после убийства Кэрол она, вероятно, укрылась от своих преследователей в комнате Мирандо, а затем вернулась под землю и закрыла за собой выход. Внутри здания не было рычага, позволяющего его развернуть, так что пациенты пропустили мимо себя Леону, блуждающую в забытьи, а затем спрятались в месте, которое показалось им наиболее безопасным – в башне над комнатой Леоны.
Оставшиеся под землей пациенты также не могли повернуть мечеть, пока люди наверху не спали – как и в светлое время суток. Так что преследователям Шэрон пришлось смирно ждать, пока суматоха внизу уляжется. Когда все снова разошлись по своим комнатам, они спустились вниз из башни, вышли из мечети и через проход на горе вернулись под землю, – пояснил Митараи.
– Услышав от пациентов о случившемся, я решил взять мисс Мур под охрану. Она уже окончательно помутилась рассудком… И все же ей удалось сбежать.
– А когда закрылся выход? – спросил Тофлер.
– Полагаю, вскоре после убийства Кэрол. Нанося ей удары в лицо, Шэрон услышала шаги на лестнице за спиной, сбежала с места преступления и укрылась в комнате Кэрол либо Мирандо. Пациенты, вероятно, зашли в другую, пустую комнату. Тем временем она выскочила обратно в коридор и, вернувшись под землю, нажала на рычаг, закрывающий выход. Думаю, это произошло минут через десять после убийства. В тот момент ты был на связи с коллегами по рации и направлялся по коридору наружу.
– Я ничего не заметил.
– Тогда вы были слишком заняты. И потом, в мечети нет окон, так что ничего бы вы не разглядели.
– Те пациенты разглядывали меня… – сказала Леона.
– Ты ведь звезда, им было любопытно на тебя посмотреть.
– Да уж, нечасто увидишь такую картину. А когда я очнулась, веревка была развязана.
– Они ведь знали, что ты не преступница. Ну что, господа следователи, может, пора уже снять с нее наручники? – сказал Митараи.
Райан было начал что-то бубнить, но все же извлек из внутреннего кармана ключ, подошел к Леоне и послушно освободил ее. Леона вытянула руки перед собой и принялась растирать запястья.
– Еще один момент: что за часть тела Шэрон клала себе на лицо? – На лице Тофлера читалось отвращение.
– Я и сам толком не понял. Похоже, она верила в какие-то альтернативные методы лечения, помимо моих, – сказал Уайл.
– Коллаген, – ответил Митараи.
– Что это вообще такое? – спросил Тофлер. – Часто слышу выражение «коллагеновая косметика».
– Это такой белок в клетках. Считается, что он омолаживает кожу и способствует регенерации тканей, – усмехнулся Митараи. – Америка – самая продвинутая в плане косметологии страна. Нигде в мире нет столько женщин, готовых платить врачам деньги, оттого что они кажутся себе слишком полными либо слишком худыми. Многие из них готовы тратить огромные суммы на любые косметические процедуры – в том числе на мошеннические. На рынке в вашей стране представлена самая разная косметика с коллагеном, взятым у мертвых коров и свиней.
– Да ладно!..
– Не удивляйтесь, но в Америке и Франции также продается куча косметики на основе коллагена, извлеченного из тканей младенцев и утробных плодов.
– Леона, неужели это правда? – спросил Оливер. Актриса медленно кивнула.
– Недавно выяснилось, что на черном рынке в Европе продают и покупают множество плодов, погибших в результате аборта, – сказал Митараи. – В восемьдесят пятом году венская поликлиника продала партию плодов во французскую косметическую компанию по триста австрийских шиллингов за штуку. В восемьдесят втором частная косметологическая клиника в Санта-Монике не заплатила по счетам, и в ходе конфискации имущества в клинике было обнаружено свыше пятисот плодов в формалине. А в Мэриленде базируется синдикат по торговле плодами с сетью в ста двадцати странах. По некоторым сведениям, они ежегодно транспортируют к себе из Южной Кореи и Юго-Восточной Азии несколько тысяч замороженных почек, извлеченных из плодов. В основном этот синдикат зарабатывает на поставках органов для операций, но определенная их доля идет в индустрию красоты. Так что эта ситуация уже давно не секрет.
У всех в очередной раз голова пошла кругом.
– Поверить невозможно! – воскликнул Джим Бейнс. – Но почему у детей были вырваны ткани сзади шеи?
– Производители косметики разъясняют потребителям, что коллаген извлекают у коров из желатина в костях с задней стороны шеи и спины. Шэрон решила сделать то же самое. Впав в безумие, она принялась похищать и убивать младенцев, желая как можно скорее восстановить свою кожу. Считается, что больше всего коллагена содержится в теле младенца – гораздо больше, чем у коровы. Потому-то у детей в этот период кожа такая бархатистая. А еще больше его содержится у плода в утробе накануне рождения. Страшно подумать, что Шэрон могла выбрать себе в жертвы беременную женщину.
– Поверить не могу, что она такое сделала… – сказал Тофлер. – Конечно, любая актриса, заболевшая стренджем…
– …задумалась бы о таком, – закончил Митараи. – Вон, спросите Леону.
– Леона, что бы ты сделала, окажись ты на месте Шэрон?
Помолчав, та тихо произнесла:
– Думаю, я поступила бы точно так же.
Услышав ее ответ, мужчины вновь замолчали.
– Ну все, я сдаюсь… – Эрвин всплеснул руками. – Неужели она клала вырванное мясо себе прямо на лицо?!
– Похоже на то, – сказал Уайл.
– И взяла она его у Мирандо, – сказала Леона. – Убила его, отрубила ему голову, положила ее на съемочной площадке вместо бутафорской головы, а тело оттащила в башню над моей комнатой. Затем срезала плоть с его шеи, вернулась под землю и там клала ее на лицо.
– Чтобы свалить вину на тебя? – спросил Тофлер.
– Да.
– Неужели женщине под силу провернуть все это в одиночку?
– Она занималась силовыми тренировками. В отчаянной ситуации даже я смогу сделать такое.
– Есть еще такая штука, как плацентарная косметология, – снова заговорил Митараи. – Говорят, что если к ожогу приложить плаценту коровы, исторгнутую при родах, то он заживет с поразительной скоростью. В индустрии красоты считается, что экстракт плаценты осветляет кожу и делает ее нежнее. Наибольшей эффективностью обладает плацента, полученная при родах у человека. Многие производители косметики тайно добавляют ее экстракт в самые разные средства. Я даже слышал про косметическую процедуру, при которой плаценту якобы кладут прямо на лицо. Наверняка Шэрон, с ее-то познаниями в области косметологии, тоже слышала о ней.
– Мир ужасен, – вздохнул Тофлер. – Даже в среде режиссеров, готовых перегрызть друг другу глотки, нет таких жестокостей.
– Да у вас по сравнению с ними идиллия. В мире женской косметологии с легкостью переступают границы морали, а мы об этом и не знаем, – сказал Митараи.
Тофлер хотел было что-то возразить, но так и не смог подобрать подходящих слов.
– То есть она прикончила не только Мирандо, но и пятерых младенцев в Лос-Анджелесе, выпустила у них кровь, соскоблила у них мясо с шеи и клала его себе на лицо?
– Все указывает именно на это.
– А трупы куда девала?
– Один выбросила на дороге; остальные четыре Пол Дрисдейл тайно пронес в дом Леоны, чтобы повесить вину на нее.
– А кровь зачем выпускала?
– Этого я не знаю. Возможно, хотела ее для чего-то использовать…
– Я знаю, в чем тут дело, – сказала Леона. –
