Эпидемия D - Джереми Бейтс
Мама Джастина, худющая женщина с большой черной завивкой, стояла у кассового аппарата, проверяя чеки и пересчитывая деньги. Она с любопытством глянула на нас и что-то сказала Джастину по-корейски.
– Привет, миссис Ги, – сказал Хомяк с обезоруживающей улыбкой. – Рад снова вас видеть.
– Привет, миссис Ги, – добавил я.
– Да, да, привет, привет, – сказала она и снова уткнулась в свои чеки.
– Ну что, пойдем? – спросил Джастин.
– Сначала надо с твоим папой поздороваться, – сказал Хомяк. Он направился в конец стойки, где отец Джастина переворачивал толстые говяжьи котлеты на гриле. – Мы славно поработали и славно отдохнем, мистер Ги?
Нахмурившись, отец Джастина спросил:
– Что?
– Здравствуйте, мистер Ги, – сказал я.
– А, здравствуй… а ты?..
– Бен Грейвс. Я был на дне рождения Джастина в марте, и еще вы приглашали меня на ужин в прошлом году.
– Да, да, помню. Ты хороший друг. Джастин, он хороший друг, верно?
Джастин пожал плечами.
– Я тоже хороший друг Джастина, – представился Хомяк. – Чак, помните меня? Я тоже был на дне рождения Джастина. Картошка фри у вас, мистер Ги, просто пальчики оближешь.
– Джастин, иди поиграй с друзьями, – сказал мистер Ги, снова поворачиваясь к грилю.
– Идемте, – сказал Джастин.
Не обращая на него внимания, Хомяк сунул руку в тесный карман вельветовых брюк.
– Раз уж мы здесь, куплю-ка я себе немного картошечки…
– Ты голодный? – спросил Джастин.
– Он всегда голодный, – пояснил я. – Слушай, Тед – это имя твоего отца?
– Нет.
– Тогда кто такой Тед?
Он пожал плечами.
– Хм-м… – Хомяк полез в другой карман. – Где-то у меня были деньги…
Я понял, что, если Джастин не предложит нам картошку фри бесплатно, раскошелиться за нее придется мне. Хомяк мог пообещать отдать мне потом деньги, но я знал – он никогда не отдаст. Всякий раз, когда у него появлялись бабки – а это случалось часто, он получал пять баксов каждые выходные просто ни за что (тяжелая работа была для него анафемой), – он почти все тратил в первый же день на конфеты, книжонки с анекдотами и комиксы. Такие понятия, как «сбережения» и «долги», были ему чужды.
– Сколько стоит маленькая упаковка картошки, Джастин? – спросил я.
– Ну, парни, – сказал Джастин, явно догадавшись, что у нас на уме. Он обратился к отцу по-корейски. Тот что-то ответил и покачал головой. Но потом бросил во фритюрницу черпак наструганной картошки. Масло с шипом взорвалось пузырьками.
– Сейчас папа вам приготовит, – сказал Джастин.
– Вот и молодец! – радостно воскликнул Хомяк и хлопнул Джастина по плечу. – Эй, Бен, у тебя есть четвертак для видеоигры?
– Должен быть у тебя, – сказал я ему. – Ты собирался купить картошку фри, помнишь?
Его губы искривились.
– Да, но я, похоже, оставил деньги дома. В других штанах. Так что скажешь? Есть пара минут, пока картошка жарится.
Мой отец, в отличие от отца Хомяка, мне еженедельное пособие не выдавал. Наверное, хотел, чтобы у меня развилась предпринимательская жилка или что-то в этом роде, поэтому я зарабатывал на свои расходы сам: осенью сгребал листья, зимой убирал снег, летом и весной косил траву. Вкалывал и не просаживал деньги почем зря, несколько баксов имел при себе всегда… и Хомяку это было прекрасно известно.
Я достал из кармана монетку и протянул ему. Он присел на стул возле игрового автомата в дальнем углу ресторана и опустил четвертак в автомат. На экране появилось изображение Чудо-мальчика и его зеленоволосой подружки, потом вспыхнула надпись: «Жмите на кнопку “Старт”. Только один игрок».
Игра началась, мы с Джастином придвинули стулья по обе стороны от автомата и наблюдали, как первобытный дикарь пробирается по лесу, перепрыгивает через препятствия и бросает каменные топорики во врагов на своем пути. Первый раз мы с Хомяком сыграли в эту игру на дне рождения Джастина и, даже потратив почти два доллара, так и не прошли дальше второго уровня. Хомяк и сейчас не продвинулся дальше, потеряв последнюю жизнь, когда спрыгнул с движущегося облака и упал в океан.
Он умолял меня дать ему еще четвертак, пока мигающий сигнал «Продолжить?» давал тридцать секунд на размышление, но я был непреклонен, и тут отец Джастина поставил коробку с картошкой фри на плоскую стеклянную крышку игрового автомата.
Когда отец Джастина скрылся из виду, Хомяк пробормотал:
– А соус?
– Непруха, – сказал Джастин. – Просить у папы соус я не буду.
Я взял бутылку кетчупа с соседнего столика и полил им картошку. Уксус добавлять не стал: Хомяк его терпеть не мог.
Картофель фри был горячим, но так вкусно пах, что мы не стали ждать, пока он остынет. Я сунул кусочек в рот, стараясь держать его зубами, чтобы не обжечь язык. Хомяк не удержался и запихнул в рот сразу три кусочка. Он замахал рукой перед лицом, и мне даже показалось, что из его ушей валит дым, как в мультиках. Наконец он сглотнул и выпалил:
– Господи, Джастерино! Твой отец что, смерти нам желает? Сходи попроси у него три холодных колы!
Джастин хотел сказать ему что-то вроде «не наглей», но тот уже набил полный рот картошки.
Глава 8. Женщина в окне
Уничтожив коробку картошки, мы поблагодарили родителей Джастина и вышли на улицу. Вход в их квартиру был тут же – соседняя дверь. Мы поднялись по крутым ступеням и вошли в комнату, не менее мрачную, чем ресторан. Мебель, бесхитростная и скудная, отличалась от антиквариата в моем доме, в воздухе висел какой-то странный запах. Каждый дом пахнет по-своему. У меня – мастика для пола, старое дерево и вычищенные ковры. У Хомяка в нос бьет запах курева, травки и освежителя воздуха. У Джастина пахло… чем-то неведомым. По крайней мере, так мне показалось тогда. Сегодня я наверняка бы определил эти неведомые запахи: кунжутное масло, рыбный соус, имбирь и прочие корейские пряности.
На модном кожаном диване сидел старик и смотрел телевизор с антенной-усиками. Он повернул голову в нашу сторону, никак не отреагировал и снова уставился в экран.
– Привет, хахл би, – сказал Джастин, скидывая ботинки. Я снял свои тоже.
Старик рассеянно поднял руку.
– Приветик, халби! – произнес Хомяк.
Джастин толкнул его в плечо.
Хомяк нахмурился.
– Что не так?
Покачав головой, Джастин провел нас в свою спаленку и закрыл дверь.
– Что не так? – снова спросил Хомяк, потирая плечо. – Зачем меня пихнул?
