Тайны расстрельного приговора - Вячеслав Павлович Белоусов
Потребовалось время, чтобы Рудольф постепенно приблизил Валентина к себе, и он оказался на рыбнице, совсем близко к кормприёмщику Астахину: без каких-либо объяснений ночью Валентину был вручён нож, которыми орудовало несколько ловких мужиков под командованием Матвеича, правой руки Рудольфа, и его научили, как следует разделывать осетров и белуг при свете луны, пробивать на грохотке икру и, посолив, укладывать во фляги. Валентин усваивал всё быстро, лишних вопросов не задавал. Несколько ночей он занимался только этим. Рядом кромсал брюхи огромным рыбинам Леонид. На десятки километров вокруг лишь вода да чакан. Безразлично взирали луна да звёзды. Отсыпались днём.
Валентин ждал серьёзного разговора с Рудольфом, с Матвеичем, с Леонидом, но не находилось повода. Рудольф последние дни где-то пропадал, появился внезапно, один на один вручил деньги, вызвав в каюту рыбницы. Денег было слишком много. Столько сразу Валентин не видел. Многозначительно глянув на него, Рудольф ждал.
— Что про Викторию не спрашиваешь? — Когда пауза затянулась, буркнул неприязненно: — Быстро забыл?
— Нет интереса, — нахмурился Валентин, стал считать деньги, сбился, сплюнул на пальцы, повёл новый счёт.
— Успеешь сосчитать, — попробовал остановить его Рудольф. — Жмота из себя не корчь, не похож. Да и не поверю я, чтоб ты такую бабу забыл. Не за этим вёз.
Валентин лишь невнятно огрызнулся, не прекращая занятия.
— Дурачка валяешь? — зло процедил сквозь зубы Рудольф. — Ну, давай, валяй! Только знай: стычку с Циклопом я организовал, чтобы тебя проверить. Подговорил громилу проучить болезного Сыча, который к Вике твоей, как телок прицепился, а ты враз и влез. От Сыча-то тебе никакого урона нет, уродец к любой юбке льнёт, по матери, поварихе прежней, тоскует, а Циклоп, хоть и безобразен, но мужик настоящий. Он ради бабы любую пакость совершит. И не думай, что укорот ему дал в прошлый раз, ты врага себе серьёзного нажил.
— Увидим, — сунул деньги в карман Валентин. — Друзей-то здесь не наблюдается, соглядатаев приставил, принюхиваешься ко мне?
Астахин слушал, ухмыляясь.
— А разговор ты пустой затеял, я думал, что ты о настоящем деле калякать станешь.
— Ну что ж! — Рудольф хлопнул его по плечу. — Давай о настоящем… Завтра с Леонидом займёшься задачкой посерьёзней. — И подмигнул: — Но и подороже.
— А что ж завтра? — хмыкнул в ответ тот. — Готов и сегодня, время — деньги.
Рудольф оценивающе оглядел его не без ехидства:
— Ты сменил бы робу-то. А то ходишь оборванцем. Вон, бери пример с моего Леонида. Тот себе ни в чём не отказывает. Веселись, пока живётся, гуляй, пока деньги есть, люби, пока…
Рудольф оборвал фразу на слове, махнул рукой и ушёл своей лёгкой артистической походкой. Валентин заказал Леониду спортивный костюм, который видел на юнце. Тот как раз собирался в город навестить мать.
* * *
Задание, о котором говорил Рудольф, оказалось действительно непростым. К этим делам Астахин подпускал людей проверенных, таких, как Матвеич. Валентину и Леониду следовало прятать фляги с икрой под воду в укромных местах, а затем в нужное время погрузив на катерок, буксировать ночью поближе к городу; оттуда их переправляли на туристические теплоходы.
Вот этим делом и занимались только что Валентин с Леонидом, пока молодой не убежал купаться.
Валентин пошевелился в дрёме, лениво подставил солнцу другой бок. Припекало. Слабый крик донёсся до него. Что за незадача? Он открыл глаза. Приподнялся на локте. Вдали на берегу кричали, размахивая руками, два человека. Рядом с Леонидом Валентин узнал Сыча.
— Что орёте? — вскочил на ноги Валентин. — Пожар?
— Повариху бесчестят! — выкрикивал Сыч. — Драка на рыбнице! Убивают друг друга!
Как был, в одних плавках, Валентин бросился головой в воду и, судорожно работая руками, поплыл к острову. Через минуту втроём они неслись по песчаному берегу к рыбнице.
Уроки благодарности
Вика спиной вжалась в сетку «рабица» и замерла от страха. Циклоп, одноглазый гигант, отчаянный, не признающий никаких авторитетов, пожирал её безумным единственным глазом, потрясая кулаками на середине импровизированного ринга. Он праздновал только что одержанную победу и жаждал овладеть прелестной жертвой. Вика обмерла, в ужасе закрыла глаза руками…
С час назад началось это безумство, которое она восприняла как дурной сон и только теперь начала осознавать всю глубину трагедии собственного положения. Пьяная бесноватая рвань ворвалась на кухню, где, ничего не подозревая, она занималась у плиты, выволокла её на палубу и, вознеся над головами, на руках протащила на берег к месту, отгороженному металлической сеткой. Здесь, словно жертвоприношение, она была брошена к воздвигнутому на бочках деревянному подиуму, на котором восседали старшины во главе с Матвеичем. Не понимая, она ещё с надеждой вглядывалась в хмельные физиономии, отыскивая единственного — их хозяина, Рудольфа. Она ещё верила — он придёт и защитит, спасёт её, положив конец всей этой безумной вакханалии. Да и могло ли быть иначе! Лишь пользуясь его отсутствием, думала она, зверьё решилось на бесчинства. Отмщением грозился ей Циклоп, получив отпор от Валентина. Увы, тот урок прошёл даром чудовищу, а Валентина куда-то отослал Рудольф и сам пропал. Но он дознается, он сурово накажет всю эту мразь, верила она, сцепив колени руками и сжавшись в комок…
Внезапно знакомый голос прервал её мысли. Расталкивая старшин, на подиум ворвался Астахин. Она вскрикнула, вскинула к нему руки, призывая к защите, но крик застрял в горле. Словно не замечая, Рудольф ткнул в неё пальцем и рявкнул в толпу:
— Вот вам приз! Довольны?..
Руки её обломились. Вон оно что!.. Значит, все эти грязные надругательства над ней организованы им! Рудольф устроил гнусное подобие гладиаторских боёв с той лишь разницей, что в древности дикари дрались за собственную жизнь, а здесь — за обладание ею!
— Кто устоит на ногах, тому и достанется! — завершил призыв Астахин. — Есть желающие?
«Он сошёл с ума! — других объяснений его поведению она не находила. — Обкурился наркотой или залил разум водкой. Но при чём она? Догадавшись об их взаимоотношениях с Валентином, Рудольф, ревнуя, задумал разрушить их союз? Но дикая выходка не пройдёт безнаказанной. Был бы рядом Валентин… Что с ним? Куда упрятал его Астахин? Жив ли он вообще?..» Она не смела поднять глаза на орущего в середине круга Циклопа. Избитого до полусмерти соперника унесли, и Циклоп поглядывал на Рудольфа,
