Диана Кирсанова - Созвездие Овна, или Смерть в 100 карат
Я подумала и спросила:
-А?
Патологоанатом безнадежно махнул рукой:
- Ладно, это все неинтересно... Тем более что вы пришли не по этому поводу. А жаль, тема очень интересная, только половина наших сограждан не понимает всей ее важности. А другая половина понимает, но не выговорит название...
«Это уж точно», - согласилась я про себя и бодренько взяла разговор в свои руки:
- Я из газеты, провожу журналистское расследование о том, как у вас... простите, как из вашего морга похитили труп восьмидесятилетней Руфины Нехорошевой. К нам в редакцию обратился ее сын Илья, тема представилась интересной и важной, и наш главный редактор...
- А, так вы вот о чем, - еще больше поскучнел мой собеседник. Он тяжело вздохнул и нервно застучал по листу концом карандаша: - Охотники за сенсацией, мать вашу... Да ничего я не могу сказать вам нового, все уже сто раз говорено! И дети покойной меня допрашивали, и милиция приезжала, теперь вот, значит, журналисты...
Это недовольство давно уже было мне знакомо, и постепенно я обрела прежнюю уверенность в себе:
- Павел Леонтьевич! Вы напрасно видите во мне охотницу за жареными фактами, честное слово! Будь это так, я бы явилась сюда с фотоаппаратом, отщелкала бы ваших покойников - полную пленку, потом вас подловила бы, а под снимками - заголовок на целый разворот: «Заведующий моргом торгует трупами наших земляков!» Вот вам и сенсация, и никакого расследования...
- Что-что?! Кто кем торгует?!
Патологоанатом взвился со своего места и навис надо мной с таким взбешенным видом, что, помедли я секунду - и холодильники этого здания пополнились бы еще одним экземпляром в виде упругого тела мало пожившей рыжей корреспондентки.
- Я говорю - написала бы, что вы торгуете телами, если бы захотела, - сказала я, стараясь не дрогнуть. - Но не написала же! Напротив, пришла узнать все, выслушать вас, поговорить... А вообще, Павел Леонтьевич, - добавила я уже вкрадчивым тоном, - вам повезло, что об этой истории не пронюхали другие корреспонденты, особенно из «желтой» прессы. Вот они-то скоро не только в трупоторговле - в людоедстве вас обвинят и не поморщатся!
- Да какая трупоторговля, что ты мелешь?!
Я пропустила мимо ушей его бесцеремонное «ты» и усилила нажим:
- Так что выбор у вас невелик: либо рассказать мне, как было дело, причем со всеми подробностями, либо ждите нашествия телекамер...
- Не пугай меня!
Заведующий моргом явно струсил - это было забавно.
Я раскованно уселась на стул, положила ногу на ногу и пристроила на колене свой репортерский блокнот:
- Начнем с самого начала. Как давно вы работаете с покойниками?
С некоторым опозданием я сообразила, что мой вопрос был сформулирован не слишком удачно. Но Павел Леонтьевич потрепал сам себя за кадык под остренькой бородкой и все-таки поддался на мой шантаж. Рассказ патологоанатома, к моему удивлению, содержал в себе даже некоторые лирические детали.
...Когда двадцать лет тому назад молодые студенты мединститута проходили медицинскую практику, их повели к судмедэкспертам. Второкурснику Павлу Неунывайко тогда почему-то запала в голову оброненная одним из них философская фраза. «Каждый цивилизованный человек, - сказал судмедэксперт, - должен приходить в морг хотя бы один раз в пять лет». Умудренный опытом наставник был прав в том смысле, что в ежедневной суете истинные человеческие ценности часто заволакиваются туманом обыденности, а встреча со смертью многое расставляет на свои места. Позже, когда выпускнику медицинского вуза Неунывайко предложили неплохо по тем временам оплачиваемую должность в городском морге, Павел даже решил, что ему повезло. Ему мнилось, что от предрассудков, связанных со словами «морг» и «покойник», он свободен - трусом Павел Неунывайко себя не считал. Но оставаться в морге на ночные дежурства было вначале все-таки жутковато. Свою первую ночь Павел Леонтьевич запомнил особенно хорошо.
- Я засел в маленькой комнате напротив анатомички и постарался заснуть, - говорил он. - Стыдно признаться, но мне, как бабе, приснился тогда стандартный кошмар: как по всему зданию вырубили свет и возле моей кушетки кругами расхаживает что-то темное, страшное... На окнах - решетки. Деться некуда. И все, что остается - сидеть и ждать развязки, глядя, как это темное сужает свои круги...
В ту ночь Неунывайко проснулся в классическом холодном поту - и вдруг понял, что света в здании действительно нет! Он вскочил, роняя стулья, и заметался по комнатке в поисках спичек или зажигалки - ничего не нащупал, наткнулся на все те же решетки, чуть не закричал... Была зимняя ночь, за окном выла вьюга, добавляя ужаса и без того кошмарным ощущениям. Наконец Павел сумел взять себя в руки, нашарил дверь, выглянул в коридор - и увидел ту же темноту; через минуту возникло чувство, что дверь в прозекторскую приотворена, хотя начинающий патологоанатом точно помнил, что закрывал ее... Павел резко захлопнул дверь, сначала глупо держал ее обеими руками, потом навалился спиной, наконец забаррикадировал столом и стулом и до утра просидел на кушетке с ногами, ни на минуту не смыкая глаз.
- Сейчас смешно, конечно, об этом вспоминать, - говорил Неунывайко, - а тогда я и вправду чуть не поседел. Но потом решил: что бы тут со мной ни происходило, выдержу ровно год - испытаю характер. Действительно, проработал год. И знаешь - втянулся... Судебная медицина вроде бы считается не слишком выгодной - по заработкам. Да и с точки зрения эстетики тут тоже, конечно, приятного мало... Но в плане научных исследований - как раз то, что нужно. Это для меня, да и для многих, кто работает здесь, и есть самое важное. Хотя обыватели почему-то думают, что в морг идут работать исключительно отпетые циники. Ничего подобного! Нет, ну встречаются, конечно, уроды - так они везде бывают.
- Что вы имеете в виду? - встрепенулась я.
- Ну, всякие такие случаи...
- Какие?
- Господи, надоела! Ну вот, было как-то нашумевшее дело в одном из московских моргов, скандал даже до министерства дошел. Два санитара-отморозка во время ночного дежурства решили устроить гонки «Формулы-1»: рассадили зрителей-мертвецов на трибуны-каталки, взяли еще двух усопших - гонщиков, положили каждого на каталку - болид, а сами стали пламенными моторами. Так и катались до утра. Утром оба были уволены. Скандал был памятный... Но это редкий случай, практически уникальный. В основном у нас работают искренне преданные медицине люди.
- Не сомневаюсь, - заверила я собеседника, но он почему-то обиделся
- Не хочешь - не верь! А вообще-то медицина с самого начала зарождалась на исследовании тел умерших. И если хочешь знать, первым патологоанатомом на Руси был Петр Первый - это он издал указ об организации первых анатомических театров!
- Да верю я тебе, верю - глядите, какой обидчивый! - Я тоже отбросила лишние в этом месте условности и стала обращаться к своему собеседнику на «ты». - Я вашу здешнюю философию уже поняла. Но тебе... тебе уже совсем не страшно? С мертвыми же все время, неужели совсем не давит?
Неунывайко вздохнул.
- Мертвые-то как раз не давят. Что с ними - лежат, молчат. Вот с живыми хуже.
- А, ну да, как это - «бояться надо живых», так?
- Да нет, не в этом дело. Я про родственников. Вот с кем настоящие проблемы возникают. Беда просто, честное слово! Например, южные люди или приверженцы мусульманской веры - по их обычаям, тело умершего вскрывать нельзя категорически, и анализы нельзя брать, даже если это необходимо для того, чтобы установить причину смерти -для уголовного дела, например. Но их разве убедишь? Приходят сюда, иногда целыми кланами в полном составе, кричат, ругаются, угрожают, требуют отдать тело. А нам-то что делать прикажешь? Мы - как меж двух огней. Потому что по одному закону они совершенно правы: родственники могут отказаться от услуг патологоанатома и забрать тело своего усопшего без вскрытия. А по другому - «отмена патолого-анатомического вскрытия в случаях неустановленной причины смерти не допускается». Вот тут и вертись, как знаешь. Иногда приходится уступать родственникам, иногда, если совершенно ясно, что дело нечисто, - настаивать на своем.
- А в случае с телом Руфины Нехорошевой? - попыталась я повернуть разговор в нужное мне русло.
- Да этот случай - вообще черт знает что такое! Какой-то бред! Сколько он мне нервов вымотал, ты не представляешь!
- Вот-вот, с этого места поподробнее...
- Подробно трудно, меня ведь не было, когда ее к нам доставили. Собственно, на тот момент морг уже был закрыт, дежурила только санитарка наша, Надежда, - после всего этого ее уволить пришлось, а жаль, хорошая баба... Но что началось потом! Приезды, наезды, скандалы - эти ее сыновья просто из кожи вон лезли от злости, такое было впечатление, что случилось ЧП государственного масштаба. Чиновники приезжали, из милиции кто-то, всех нас заставили писать объяснительные - всех! - хотя никто, кроме Надежды, не был виноват. Мы теперь, от греха подальше, всех покойников выдаем под двойные расписки, как будто здесь Госбанк, а не морг!
