Таинственная четверка - Татьяна Викторовна Полякова

Он еще не произнес имя, а я уже почувствовала беспокойство, а потом и вовсе поторопилась сесть, вдруг ощутив странную слабость.

– Литовец, что ли? – спросил Волошин.

– Это он, – сказала я.

– В смысле?

– Это Клим.

– Откуда такая уверенность? – с сомнением спросил Воин.

– Танатос. Не помню точно, но это что-то связанное со смертью.

– Ага, – почти сразу согласился Димка, успев заглянуть в Интернет. – Танатос – греческий бог смерти, брат Гипноса.

– А он нахал, – усмехнулся Воин, усмешка была недоброй. – Или нас считает идиотами?

– Скорее всего, он рассчитывал на то, что искать мы его не будем, здесь, по крайней мере. Логично было покинуть город сразу после гибели Максимильяна.

– Поехали, – сказал Вадим, торопливо надевая рубашку.

– Куда? – не поняла я.

– Хочу взглянуть на этого бога.

– Подожди. Для начала надо убедиться, что это действительно он.

– Вот и убедимся. Ты со мной?

На этот вопрос у меня был лишь один ответ: я считала, что Воин делает глупость. Клим – враг серьезный и, вполне вероятно, ждет нашего появления. По крайней мере, я этого не исключала. И соваться без подготовки на его территорию…

Однако, взглянув на Вадима, я поняла: все возражения бессмысленны.

– Пообещай мне… – начала я, но он перебил:

– Я буду вести себя интеллигентно, милая, если ты об этом.

– Что мы скажем Софье? Вещи собирать?

– Вещи оставь. Софье скажем, что решили прокатиться вдоль озера.

– Эй, я поеду с вами, – подал голос Димка, о котором мы успели забыть.

– Мне и Девушки за глаза. Займись Пырьевым.

Объяснять Софье ничего не пришлось. На ресепшен ее не оказалось, мы оставили ключ на стойке. Всю дорогу, пока мы не въехали в город, Воин молчал. Я не выдержала и спросила:

– У нас есть план?

– У меня – да. Оторвать голову этой сволочи.

– Прекрати. Я серьезно.

– Я тоже.

– Если его не окажется в конторе, мы его только спугнем.

– Ты не поняла? Он не собирался прятаться. И вряд ли убежит, завидев нас.

– Я должна с ним поговорить, – сказала я, помедлив.

– Само собой.

– Вадим, ты не можешь просто взять и убить человека.

– Не могу? С чего это ты взяла?

– С того, что не хочу увидеть тебя в клетке, – разозлилась я.

Он взглянул исподлобья и досадливо покачал головой:

– А ты умеешь быть убедительной.

«Ангел» находился рядом со старым кладбищем, совсем недалеко от центра города. Я подумала, сколько раз за последние дни проезжала мимо. Особняк девятнадцатого века был выкрашен в серый цвет, но унылым отнюдь не выглядел. Все в нем было добротно и достойно – от черепичной крыши до крыльца с навесом и перилами из кованого железа, не говоря уж о вывеске, скромной и элегантной: ангел парит в небе, под ним – слоган: «Положитесь на нас в трудную минуту».

Вадим, прочитав это, весело хмыкнул, потянул на себя дверь, но она не открылась.

– Звонок, – кивком указала я.

– И видеокамера, – добавил он с усмешкой. – Похоже, насчет клиентов тут разборчивы.

Я надавила на кнопку звонка и придала себе скорбный вид – на тот случай, если здесь суровый фейсконтроль. Вадим продолжал оглядываться. Вопроса никто не задал, дверь со щелчком открылась.

Мы оказались в большом зале со светильниками, имитирующими свечи. На окнах – плотные портьеры, дневной свет сюда проникал не особо, но в зале было довольно светло. И очень торжественно. Вдоль стен – венки, от больших до совсем маленьких и оригинальных, в виде сердца или того же ангела. Ровными рядами стояли гробы, блестя свежим лаком и латунными ручками. Сразу становилось ясно: здесь предлагают только эксклюзивный отход в лучший мир, все качественно и, безусловно, дорого.

– Господи боже, – пробормотала я, от всего этого великолепия становилось не по себе.

Занятая созерцанием, я не сразу обратила внимание на мужчину, стоящего неподалеку. Почему-то мне казалось, что в этом странном мире вполне возможно обойтись без людей, но он сделал шаг нам навстречу, и я наконец почувствовала его присутствие.

– Чем могу помочь? – тихо произнес он.

Я вгляделась в его лицо. Немолодое и красивое, точно на картине старых мастеров. Черный костюм, черная рубашка, черный галстук, на котором посверкивает бриллиантовая булавка. В первый момент я испугалась, что передо мной Клим, но тут же стало ясно: сходство обманчиво. Точнее, его нет вовсе. Если не считать некой отстраненности и мрачности образов, однако в первом случае образ был трагическим, даже зловещим, а здесь – торжественным.

С ответом на вопрос мы задержались, и мужчина спросил вновь:

– Чем могу помочь?

– А с чем к вам обычно заглядывают? – проворчал Вадим.

– Повод, как правило, печальный, а иногда это и вовсе огромное горе.

– Поэтому у тебя такая постная физиономия?

Мужчина пожал плечами, словно хотел сказать «разумеется». Он подошел совсем близко и теперь внимательно меня разглядывал.

– Позвольте представиться. Юрий Сергеевич. А вы?

– Елена.

– Я так и подумал, – вежливо улыбнулся он. – Елена Прекрасная. Кто же еще?

– Я бы хотела видеть Гунара Станиславовича.

– Признаюсь, я бы тоже этого хотел, накопились кое-какие вопросы. К сожалению, хозяин бывает здесь исключительно редко.

Странное дело, это самое «хозяин» резануло слух, так Лионелла и продавец в магазине Максимильяна Василий Кузьмич называли Бергмана. Клим тоже обзавелся надежными людьми? Хотя этот скорее напоминает его тень.

– А как же бизнес? – вмешался Вадим. – Бизнес без хозяйского глаза – верный путь к разорению.

– Вряд ли Гунару Станиславовичу следует беспокоиться, – заверил Юрий. – Бизнес процветает. Здесь он в надежных руках.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась я, пытаясь на него настроиться. Он был спокоен и уверен в себе. Словно выполнял задание, к которому давно готовился, и теперь был убежден, что прекрасно справляется.

– Но если Гунара Станиславовича здесь нет, возможно, вы подскажете, где я могу его найти?

– Я не знаю, где он проживает постоянно. Не удивлюсь, если за границей. Хотя однажды он упомянул Калининград. В документах указан здешний адрес. У него действительно есть квартира в нашем городе, по крайней мере, приезжая сюда, он там останавливается. Наверное, это не самое подходящее место для беседы, – точно опомнившись, сказал Юрий. – Может быть, мы пройдем в кабинет хозяина? Он куда удобнее моего собственного.

Он сделал широкий жест, приглашая за ним последовать, и направился к двери в глубине зала.

Мы оказались в небольшом коридоре, завешанном черными портьерами, а вслед за этим – в просторной комнате. Черная