Владимир Шитов - Собор без крестов

упали только сейчас в благодатную почву.

— Такое событие мы с тобой сегодня должны отметить в ресторане. Не возражаешь? — предложил Виктор.

— Если ты меня так убедительно просишь, придется пойти навстречу твоей прихоти, — несколько смущенно

улыбаясь, пошутила Альбина. Помолчав, она предложила: — Пойдем окунемся, а то я, наверное, и до вечера не

остыну.

Заранее заказав столик в ресторане на двадцать часов, Виктор и Альбина к указанному сроку уже заходили в

него.

Расторопный официант кавказской национальности с тонкими усиками провел их к столику, рядом с которым

в окне находился кондиционер. Нахождением столика рядом с кондиционером, сервировкой стола Виктор был

доволен. Официант его просьбу выполнил полностью. Однако Виктор официанта все равно от себя не отпустил

сразу, а поинтересовался:

— Раки вареные у вас водятся?

— В меню нет, но если по спецзаказу, то поискать можно, — заговорщически сообщил официант, — к тому же

они теперь очень дорогие.

— Мои деньги, твои хлопоты, — понимающе успокоил его Виктор. — Сваргань нам десятка четыре крупных

раков так через часик. Можешь и себе сказать десятка два в счет платы за беспокойство, — беспечно

распорядился он.

Официант по сервировке стола, по последнему заказу, по богатой одежде клиентов понял, что имеет дело с

денежными людьми, на которых можно хорошо поживиться, тем более что они сами предлагают ему

воспользоваться их добротой. Уходя от стола, официант уважительно посмотрел на бриллиантовое колье, отдыхающее на «знойной» груди Альбины, которая по случаю семейного праздника заменила на шее золотую

цепочку на колье, чему Виктор был противник, но она уговорила его погулять с колье на шее.

Поднявшиеся на эстраду музыканты заиграли приятную музыку. В более позднее время они с удовольствием

пошли бы под нее танцевать, но сейчас, за день проголодавшись на пляже, они решили плотно поужинать.

К полуночи в ресторане заметно прибавилось посетителей, отчего в зале стало душно и шумно. Вдоволь

натанцевавшись, перебрасываясь отдельными фразами, Виктор и Альбина, посматривая на танцующих, не

спеша попивали прохладительные напитки.

Когда оркестр заиграл новое танго, к их столику подошел мужчина лет тридцати, который был слегка

выпивши. Наклонившись к Альбине, он произнес:

— Разрешите пригласить вас на танец?

Альбина, посмотрев на мужа и увидев его кивок в знак согласия, пошла танцевать с незнакомцем.

После танца мужчина, проводив Альбину к их столику, поинтересовался:

— А на следующий танец, если я приглашу вас, пойдете?

— Кода я отдохну, то следующий танец буду танцевать с мужем, — ответила она своему кавалеру.

— Муж не стена, можно его и отодвинуть, — цинично заявил «кавалер».

Не ожидавший такого хамства Виктор, приподнявшись из-за стола, озлобляясь, произнес:

— Ты, баклан, мотай отсюда.

— А ты закрой хайло, я не с тобой разговариваю, — резко ответил Виктору «кавалер».

Виктор попытался тут же на месте проучить хамовитого циника, но Альбина, повиснув у него на плечах, вновь

усадила его на стул.

— Не связывайся с ним, с дураком. Он же тебя провоцирует. Зачем нам лишние неприятности? — сумела

образумить она его.

Виктор и сам понял, что настоящий конфликт в ресторане специально подстроен. «Кому нужна такая

провокация? — подумал он. — Как ни придешь в ресторан с бабой, всю дорогу скоты цепляются ко мне», —

удивился он.

— Ну, козлина, ты мне за свое хамство поплатишься рогами, — пообещал он «кавалеру», так впредь мы его и

будем называть.

— А ты мне за козла ответишь и очень скоро, сам, своей дамочкой и ее цацками, — засмеявшись, как

обреченным, сообщил «кавалер», не спеша удалившись от столика.

Вечер отдыха бесповоротно был испорчен, о чем говорить не приходилось. Подозвав официанта, Виктор

рассчитался с ним. Когда официант удалился, Виктор задумчиво произнес:

— Что будем делать?

— Чего переживать, если из ресторана по коридору можно сразу пройти в гостиницу. Здесь, в помещении, они грабить нас не посмеют, — предложила свой выход Альбина.

— Играть труса, чтобы потом всю жизнь проклинать свою сегодняшнюю слабость? Ни за что! Понимаю тебя

как жену, но уступить твоему желанию не могу, — решительно заявил Виктор.

— Тогда я пойду с тобой, — с не меньшей решительностью сообщила Альбина.

— Вот это делать я тебе запрещаю. Не ввязывайся не в свое дело, — с теплотой в голосе, благодарный ей за

преданность, потребовал Виктор. — Если меня они побьют — не так страшно, а с тобой они могут и еще кое-что...

— Не бойся! Не сделают мне «кое-что». Я все же врач и смогу за себя постоять, — стояла на своем Альбина.

Поспорив с Альбиной минут тридцать и поняв, что он ее не переубедил, Виктор вынужден был уступить ее

требованию.

— Если их будет много, я буду вынужден пойти на крайность и распотрошу.

— И я тоже! — решительно заявила Альбина. — Дорого им обойдется испорченный вечер. Столько лет

пришлось ждать своего счастья, и вот какие-то шакалы решили его у меня забрать. Не выйдет! — переполненная

решимостью через край, тихо обронила она.

Сейчас Альбина о конфликте с «кавалером» не жалела. Ему нужна была не она, а ее драгоценности.

Действительно, их не надо было надевать в ресторан, но сейчас об ошибке нечего было думать, так как ее не

исправишь, а настоящее сложилось опасное. Ни Альбина, ни Виктор не допускали мысли подозвать официанта и

через него обратиться за помощью к работникам милиции, другого шанса на спасение у них не было.

Выйдя из ресторана и пройдя метров пятнадцать в сторону гостиницы, они увидели на своем пути пятерых

мужчин, среди которых был «кавалер».

— Мы вас заждались, — остановив их, произнес «кавалер».

— Зря теряли время, — доставая нож с выбрасывающимся лезвием, ответил ему Виктор. Его он держал в

левой руке, а в правой у него был столовый нож, который он прихватил в ресторане, когда покидал его. Так много

раз «при случае» ему помогал столовый нож в драках, что не прихватить его с собой из ресторана в данном

случае было грешно. Участие во многих драках с поножовщиной в местах лишения свободы закалило его как

бойца, и встреча с грабителями не пугала.

— Вот этот нож как предупреждение окажется во лбу самого смелого из вас, — продемонстрировав в правой

руке столовый нож, сообщил Виктор. — Если вы мое предупреждение не поймете, то вот этот нож, — он показал

левую руку с ножом, — окажется в животе следующего дурака. Поэтому пропустите нас по-хорошему. Зверя из

меня вам не сделать. Я охотник! — жестко процедил он каждое слово. Альбине было страшно за себя и за мужа, одновременно она была горда его смелостью.

— Насобачился страх на людей нагонять, — беспечно заявил «кавалер», выступая вперед с намерением

начать драку. Молниеносным движением Виктор метнул в него столовый нож, который колодочкой (ручкой) ударил его в лоб. Так как нож был цельнометаллический, удар для «кавалера» оказался ощутимым. Заорав как

резаный, он спрятался за спины товарищей, присел на корточки, схватившись руками за голову, и стал стонать.

— Кто следующий? Учтите, теперь уже буду мочить, — предупредил грабителей Виктор.

— Этот из тех полосатых на пляже, — робко сообщил один из нападавших своим друзьям.

— Завтра мы все будем на вас охотиться, болваны, — подхватил его мысль Виктор.

— Ничего, справимся, завтра для него не будет, — успокоил говорившего громила, по всем фактам

руководитель группы, доставая из-за пояса пистолет.

— Милый, предупреждаю, как пошлешь патрон в патронник, нож уже будет в твоем брюхе, — не желая

крайнего исхода, заметил Виктор.

— Мужики, вам не стыдно впятером на одного? — возмущенно спросила Альбина.

— А мы можем пятеро и на одну, — засмеявшись, ответил ей громила.

— Хамье! Твоим воспитанием, наверное, еще никто не занимался, — возмутилась обиженная Альбина, держа

в руке вилку и не отставая от мужа ни на шаг.

— Ты, шмара, помолчала бы, из-за твоих побрякушек приходится такому фраеру мозги вправлять, — заметил

громила, находясь тоже в щекотливом положении. Он убедился, что его противник умеет метать нож, а значит, неплохо им владеет. С другой стороны, ему неудобно было отступать.

Заметив нерешительность громилы, Виктор напомнил:

— Из всех вас именно твои потроха я хочу выпустить и развесить на заборе, поэтому лучше с «дурой» не

шути и по-хорошему пропусти нас.

— Патрон давно уже в патроннике, — пошел на хитрость Громила. — И пока мои кишки будут разматываться, я вас обоих угрохаю. Поэтому пускай твоя дама отдаст нам свои побрякушки. Тогда мы вас отпустим. Не хочется