Последнее испытание - Скотт Туроу
– Протестую! – громко произносит Мозес. Шея Стерна слишком сильно поражена артритом, чтобы он мог обернуться, не сделав движения всем туловищем, но он так или иначе медленно разворачивается и смотрит на прокурора. Это еще один из минусов возраста. Груз прожитых лет сделал движения Стерна медленными и неуклюжими. Одно колено у адвоката неизлечимо поражено недугом, артритные боли пронзают позвоночник по всей его длине. Он не без труда удерживает равновесие. Однако каким-то чудом ему все же удается, если смотреть со стороны, в значительной степени сохранить изящество движений, которое всегда было характерно для него в зале суда.
– Гособвинение не обязано давать подобные оценки, а тем более доказывать их справедливость, – заявляет федеральный прокурор. По его спокойному тону Стерн понимает, что Мозес заявил протест по тактическим соображениям. Однако сидящая в судейском кресле Сонни в ответ на представление главного обвинителя качает головой.
– Насколько я поняла, представитель защиты всего лишь описывает аргументацию, мистер Эпплтон. Протест отклонен, – говорит она.
– Спасибо, ваша честь, – произносит Стерн и вежливо кивает, надеясь на то, что присяжные поймут: недоразумение между ним и Сонни Клонски улажено и они с судьей снова на дружеской ноге. – И все же наилучшим ответом на обвинение Кирила Пафко в убийстве является его жизнь. В течение пятидесяти лет он вносил огромный вклад в дело лечения онкологических заболеваний – возможно, больший, чем любой другой живущий на свете человек. Чтобы понять это, вам, леди и джентльмены, следовало бы хоть немного узнать о научных исследованиях Кирила, носящих на удивление комплексный характер. Но не беспокойтесь, пожалуйста: сам я совершенно не разбираюсь в том, чем занимается Кирил, так что вы не услышите от меня длинных и путаных лекций.
На лицах присяжных появляются улыбки. Стерн чувствует, что он уже преодолел первое препятствие. Дело в том, что изначально члены жюри обычно испытывают неприязнь к человеку, который защищает подсудимого, обвиняемого в серьезном преступлении.
– Как вам известно, – продолжает адвокат, – рак возникает тогда, когда в какой-то части человеческого организма нарушается нормальный цикл, в соответствии с которым клетки сначала растут, а затем отмирают и заменяются другими, новыми. При онкологическом заболевании рост части клеток становится неконтролируемым. Чаще всего раковые клетки образуют большие скопления, называемые опухолями. – Тут Стерн дотрагивается до собственной груди там, где находятся его легкие, которые затронуло онкологическое заболевание. Он далеко не единственный из присутствующих в зале людей, кто, заболев раком, выжил. Одна из членов жюри, крупная, мрачного вида женщина, дипломированный бухгалтер, во время процедуры проверки компетентности присяжных рассказала, что ей дважды диагностировали рак мочевого пузыря. Сонни, будучи еще совсем молодой, пережила операцию по ампутации молочной железы. Ее благодарность врачам за последующие десятилетия нормальной жизни здорового человека, по мнению Стерна, является счастливым стечением обстоятельств, которое будет работать в пользу Кирила.
– С тех самых пор, как врачи и ученые начали изучать рак, они мечтали создать так называемую волшебную таблетку – препарат, который останавливал бы развитие онкологических заболеваний в самом начале, раз и навсегда. В 1982 году Кирил Пафко был одним из трех исследователей, которым удалось сделать важное открытие. Они выяснили, что большой процент всех раковых заболеваний, включая три или четыре наиболее опасных разновидности – рак легких, рак кишечника и рак поджелудочной железы – можно отследить на уровне генетических изменений в одном и том же семействе белков, присутствующем во всех клетках человеческого организма. Это так называемые RAS-белки. Вот перед вами изображение молекулы RAS-белка.
Пинки выводит на монитор соответствующую картинку – она выглядит как скопление синих, розовых и пурпурно-красных кружочков, чем-то напоминая виноградную кисть. Стерн прекрасно понимает, что разговор о RAS-белках, о которых у него самого лишь смутное представление, может на какое-то время сбить присяжных с толку. Но, с другой стороны, он подчеркнет гениальность Кирила Пафко как ученого, а это сейчас для защиты главное.
– RAS-белки – это своеобразный переключатель, который запускает и прекращает процесс клеточного роста. Суть открытия Кирила состояла в том, что при онкологическом заболевании эти белки словно бы забывают, в чем состоит их естественная функция, и позволяют клеткам неконтролируемо расти. Это открытие огромной важности, потому что оно впервые дало человечеству возможность останавливать рак или даже лечить его. Впрочем, полагаю, вы и без моих объяснений можете понять значение того, что удалось выяснить доктору Пафко в результате его исследований.
Стерн медленно обходит своего подзащитного и, остановившись у него за спиной, кладет руку ему на плечо.
– Потому что в 1990 году доктор Кирил Пафко удостоился величайшей чести, которая только может выпасть на долю любого врача, физиолога, любого медика-исследователя, живущего на земле. Кирила Пафко, человека, сидящего перед вами, пригласили в Швецию и вручили ему Нобелевскую премию в области медицины. До этого ее присваивали медицинским светилам, открывшим пенициллин, создавшим лекарство, вылечивающее туберкулез, а также докторам Крику и Уотсону, которым впервые удалось разгадать структуру ДНК. Вот каков уровень научного достижения Кирила Пафко.
Еще до суда Мозес внес ходатайство о запрете на упоминания того факта, что Кирил является нобелевским лауреатом, на том основании, что, по его мнению, это не будет иметь отношения к делу. Но Сонни вынесла постановление о том, что подзащитный, обвиняемый в том числе в мошеннических действиях, имеет право отстаивать свою репутацию честного и порядочного человека, а Нобелевская премия может служить очевидным подтверждением этого. С учетом решения судьи Мозес в своей вступительной речи упомянул о премии, но лишь вскользь. Стерн же сделал на этом факте акцент, дав подробные объяснения по этому поводу. И проделал это таким образом, что если кто-то и не был в курсе того, что подсудимый – нобелевский лауреат, то перед ним словно отдернули штору, за которой засияло солнце.
– Когда Кирил сделал свое открытие, – продолжает Стерн, – ученые предположили, что вскоре ему удастся выяснить, каким образом можно остановить смертоносный процесс, развивающийся в человеческом теле после того, как RAS-белки частично перестают выполнять свою роль. Но RAS-белки за последние тридцать пять лет успели продемонстрировать свою нечувствительность к попыткам медикаментозной коррекции, то есть к воздействию лекарств. Другими словами, несмотря на все попытки тысяч лучших научных умов добиться с помощью фармацевтических средств того, чтобы RAS-белки в опухолях функционировали нормально, сделать это не удавалось. Тем не менее Кирил десятилетие за десятилетием продолжал изучать RAS-белки. В 2010 году Кирил и Леп опубликовали результаты еще одного открытия, почти такого же важного, как первое. Удалось выяснить, что при онкологическом заболевании RAS-белки прикрепляются к мембранам пораженных клеток задом наперед.
В это время на мониторе изображение молекулы RAS-белка начинает вращаться, пока не поворачивается к некой другой, гораздо большей по
