Огаст Дерлет - Приключение с красной пиявкой

Когда я просматриваю свои заметки по поводу загадок, разрешенных моим другом Соларом Понсом летом и осенью 1931 года, меня потрясает их разнообразие: от забавного дела Эштонского моста до странного приключения в Саймондс Ят, от кровавого убийства до хитроумной кражи. И все же тайна, окружающая смерть Дэвида Косби превосходит их все.

Мы начали заниматься ею в самый полдень одного из августовских дней. В то утро мы шли вдоль Эдгвар Род, и Понс развлекал (и наставлял) меня примерами его удивительной способности к наблюдениям и дедукции. Когда мы свернули к дому номер 7, перед нами появилась несколько обеспокоенная домовладелица.

— Ох, мистер Понс, там вас дожидается леди, — произнесла она извиняющимся тоном. — Я провела ее в ваши комнаты. Быть может, мне не следовало этого делать, однако она была так взволнована и так просила о встрече с вами…

Глаза Понса просветлели.

— Что ж, миссис Джонсон, посмотрим, что беспокоит ее, — проговорил он.

Наша клиентка, очевидно, сидела на том самом месте, куда ее посадила миссис Джонсон, руки в перчатках придерживали на коленях ридикюль. Заметив нас, она вскочила, взгляд темных глаз ее, перейдя от одного лица к другому, безошибочно остановился на моем компаньоне.

— Простите меня, мистер Понс. Я должна была прийти!

— Прошу вас, садитесь, мисс…

— Косби, мистер Понс. Агата Косби.

— Вам пришлось долго ехать из пригорода, чтобы поделиться со мной тревожащим вас делом, — спокойно промолвил Понс.

Успокоено кивнув, она села. Этой невысокой и бодрой женщине было уже около пятидесяти лет, хотя в светлых, как ясеневая древесина, волосах ее не угадывалось даже намека на седину. На пальцах ее я не заметил кольца, что, вне сомнения, послужило основанием для сделанного Понсом вывода о том, что она не была замужем. Аккуратные черные гимнастические туфли — обувь скорее прочную, но не изысканную, — покрывал слой пыли, что свидетельствовало о том, что она ехала в открытой коляске и не могла заглянуть либо в отель, либо домой, чтобы дождаться возвращения Понса. Одета она была скромно, почти по-викториански, в черном с головы до ног.

— Вы недавно перенесли тяжелую утрату, мисс Косби.

— Смерть брата.

— Внезапную?

— Да. И именно его кончина и предшествовавшие ей обстоятельства привели меня к вам. Похоже, теперь и я тоже вовлечена в это дело, сэр. — И с этими словами она извлекла из ридикюля крохотную картонную коробочку и подала ее Понсу.

Мой друг открыл ее. И при виде содержимого негромко вскрикнул от удивления. Я придвинулся ближе. На дне коробочки, грубо пришпиленный к картону, лежал мерзкий червяк — красная пиявка.

Понс коротко глянул на меня.

— Вам приходилось видеть таких, Паркер?

— Никогда.

Понс поглядел на нашу клиентку, глаза его сузились.

— Как я вижу, ее отправили вам из Раэ.

— Там я и живу, на самом краю деревни. Или, точнее, мы жили, потому что я осталась последней в своей семье. Коробочку эту я получила сегодня на почте, рано утром и, учитывая то, что произошло с моим братом, сочла за лучшее обратиться к вам за помощью. Я кое-что слышала о вас, мистер Понс, и надеюсь, что вы сумеете помочь мне. Я боюсь. Видите ли, мой брат скончался после того, как получил такого же червяка.

— Также по почте?

— Да, мистер Понс.

— Из Раэ?

— Нет-нет, мистер Понс. Из Парижа.

— Ах, так, — проговорил Понс. — Рассказывайте же.

Он раскурил трубку и оперся плечом о каминную доску.

Мисс Косби прикусила губу и наморщила лоб.

— Даже не знаю с чего начать, мистер Понс, — проговорила она извиняющимся тоном, — наверно, придется с прибытия посылки. Ту маленькую коробочку Дэвиду прислали десять дней назад. Мне было любопытно, и я постаралась оказаться в библиотеке, когда он открыл ее. Мистер Понс, я просто не ожидала того эффекта, который этот червяк произвел на моего брата. Он отчаянно закричал, выронил коробочку и без сознания повалился на спинку кресла! Конечно, я сразу ничего не поняла. Ясно было только, что брат тяжело заболел, и я позвонила доктору Лэнсдауну. Он сказал, что у моего брата апоплексический удар, церебральный приступ, как он выразился. Тем не менее я не поняла, что эта коробочка вместе с червем может иметь отношение к его болезни, и потому выбросила их. И только потом начала подозревать, что между припадком и явлением червяка может быть какая-то связь. Брат три дня пролежал без сознания и умер в конце третьего дня. Но перед самой кончиной он заговорил.

— Ага! И что же он сказал?

— Боюсь, он был не совсем в здравом уме, мистер Понс. Он так отчаянно пытался что-то объяснить мне, но сумел только что-то сказать о наших старых конурах… одно время мы держали собак, мистер Понс, и он называл нашего старого пса Скотти. Однако мы давно забросили конуры, а Скотти мертв уже четыре года.

— И ничего больше?

— Ничего, мистер Понс. Больше он ничего не сказал. Это было так страшно. Брат так отчаянно смотрел в ту сторону поместья, где прежде помещались псы, словно хотел вызвать их из прошлого. Я напрасно пыталась хоть что-то понять. Но не сумела.

Она замолчала. На несколько мгновений примолк и Понс, задумчиво пыхтевший трубкой, явно не замечая, что наша клиентка пытается изящным платочком оградить нос от запаха его жуткой махорки.

— Ваш брат, очевидно, отошел от дел.

— Да, мистер Понс. Он ввозил товары из Индокитая, и у него была контора в Ханое. Брат вернулся домой семь лет назад с небольшим состоянием. Ему было тогда пятьдесят три года. Все время он проводил за чтением и работой в саду, особенно он был горд своими дельфиниумами. Он почти никуда не отлучался из дома — кроме цветочных выставок. А вам не кажется, — робко предположила мисс Косби, глянув на Понса, — что эта пиявка может иметь какое-то отношение к его цветам?

— Я бы скорее усомнился в этом, — сухо промолвил Понс.

— В его бумагах также не нашлось ничего такого, что могло бы намекнуть мне на смысл этой посылки, мистер Понс. То есть такого, что я могла бы понять. — Она застенчиво улыбнулась, открыла свой ридикюль и достала из него сложенный листок бумаги. — Вот что я нашла там. И решила, что брат работал над какой-то математической задачей.

Мельком окинув взглядом бумажку, Понс без комментариев передал ее мне.

То, что никакой задачи там не было, я понял с первого же взгляда, однако расположение цифр явно таило в себе какой-то смысл для покойного брата нашей клиентки.

90.33.7—117.17.5—131.34.2—289.6.4—314.10.9—368.12.1—371.6.8—416.7.5—439.6.5—446.28.2—451.3.5.

— Я ничего не сумела тут понять, — продолжила мисс Косби, — однако эта записка находилась в отдельно лежавшем конверте. Вы можете понять, что это значит, мистер Понс?

— Если позволите, я оставлю ее себе вместе с картонной коробочкой.

— Я принесла и обертку, — едва ли не спохватилась мисс Косби. С этими словами она вынула из своего ридикюля еще один аккуратно сложенный листок бумаги и подала его Понсу.

— Ваш брат, по всей видимости, занимал свое время не только работой в саду, — предположил Понс.

— О, он был большим любителем чтения, мистер Понс. Какое-то время он ограничивался одними газетами, но последние два года его интересовали только книги. Одно время он любил делать пометки на страницах книг, но потом отказался от этой привычки. У моего брата большая библиотека. Конечно, основная часть книг, ядро ее, как вы бы сказали, была собрана отцом, и он только дополнил собрание.

— Вы всегда жили в Раэ?

— Мы родились в этом доме, мистер Понс.

— А раньше в вашей семье кто-нибудь занимался торговлей?

— Наш внучатый дядя, который жил в Ханое и умер там лет десять назад. Я не знаю в точности, чем он там занимался. Мой брат поступил в банк в нашем поселке, однако ему не понравилась эта работа, потом у него возникли какие-то мелкие неприятности, после чего он уехал в Ханой и занялся там импортом.

— А не страдал ли ваш брат сердечными заболеваниями?

— Мистер Понс, последние годы у него постоянно было высокое давление.

— После возвращения с востока? Или еще до того?

— После.

— И об этом было известно?

— Насколько я понимаю, только доктору, самому брату и мне. — Наша клиентка соединила ладони и с мольбой обратилась к моему другу: — Мистер Понс, как, по-вашему, мне что-то грозит? Я так боюсь!

— Ради Бога, не надо слишком уж волноваться, мисс Косби. Мы с доктором Паркером будем у вас дома еще до заката. Мы намерены провести у вас ночь. Меня не удивит, если отправитель этого любопытного послания явится с личным визитом.

Глаза нашей клиентки округлились в тревоге.

— Не бойтесь, мисс Косби. Мы будем рядом с вами, доктор Паркер и я.

После того как наша клиентка удалилась, Понс посидел несколько минут перед столом, на котором остались три принесенных ею предмета, задумчиво рассматривая их. Украдкой наблюдая за ним я заметил, что он наконец взял листок из блокнота и принялся что-то записывать. Глянув через его плечо, я увидел, что он переписал цифры, оставленные покойным Дэвидом Косби в три колонки: