М. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна. Книга вторая

М. Р. Маллоу

Пять баксов для доктора Брауна

Книга вторая

Предисловие автора

Прошло чуть больше месяца с того дня, как двое джентльменов — М.Р. Маллоу и Д.Э. Саммерс высадились с китобоя «Матильда». Приключений по-прежнему хочется, а жить «как все обычные люди» — нет. Я вообще не знаю, кто такие эти «обычные люди», хотя часто о них слышу. «Обычные люди», «приличные люди» — кто они? Хотелось бы с ними познакомиться. Кого ни тронь, непременно найдешь что-нибудь этакое, что вряд ли будет выглядеть прилично или хотя бы обычно. Копни глубже — из приличного во всех отношениях шкафа вывалится, громыхая костями и радостно ухмыляясь, скелет. У вас ведь, леди и джентльмены, тоже есть, что вспомнить. Однако мы-то с вами знаем: в тот момент просто нельзя, невозможно было поступить по-другому. Мы хотели, как лучше, мы старались, и, во всяком случае, теперь ничего не поделаешь. Все уже случилось.

Где-то я читал, что, если судить по всей строгости, к старости каждому порядочному человеку положено около сорока лет тюрьмы. Интересно, сколько же, в таком случае, получится мне… Но, впрочем, к делу.

Кажется, удалось вымарать все комментарии моего дорогого компаньона и повествование, наконец, выглядит по-человечески. Надеюсь, по крайней мере. Писать приходится урывками, потому что некто Д.Э. Саммерс все время лезет под руку. Возмущается, понимаете ли. Нет уж, дудки, сэр! Все было, как оно было, и никаких оправданий!

Итак, 1906 год.

М.Р. Маллоу.

— Я отомщу, так и знай.

— Отлично. У меня даже есть к тебе предложение.

— Какое?

— Напиши свой роман. В отместку.

— Вот еще, хватит с нашей лавочки и одного писателя. Но я буду оказывать посильную помощь.

— Ты вчера уже оказал эту помощь. Три листа перепечатать пришлось.

— Потому что есть вещи, рассказывать которые совершенно необязательно. Я бы даже сказал, совсем не стоит рассказывать.

— Если писать только то, что можно, так и читать будет нечего. И вообще, из песни слова не выкинешь. Ничего тебе не сделается, герой. Подумаешь, было и было.

— Ты сам хорош.

— И я хорош, и ты — оба мы молодцы. Так… а где, интересно мне, первый лист? Опять, что ли, твоя работа?

— Что «опять»? Это не я.

— Ну, и мне что, переписывать?

— Зачем? Оставь ты, ради Бога, в покое этот первый лист. Там не было ничего существенного. Он почел за лучшее исчезнуть, чтобы не портить тебе роман.

— Да?

— Да.

— Ладно. В случае чего виноват будешь ты.

— Ну, это понятно, кто же еще. Я, как обычно, во всем…

Д.Э. Саммерс

М.Р. Маллоу

Часть первая

Сан-Франциско

Глава первая,

в которой двое джентльменов делают выбор

Двое джентльменов вышли из экипажа на углу Маркет и Монтгомери-стрит. Перед ними предстал «Палас отель». Это семиэтажное здание занимало целый квартал. В нишах у входа высились колонны, сверкали на солнце громадные окна. Проплывающие рваные облака задевали крышу. На первом этаже, со стороны Маркет-стрит, располагалось штук десять магазинных витрин. Крытый воздушный мост через улицу соединял «Палас» с «Гранд Отелем».

Д.Э. обозрел прелести цивилизации, закурил, и повернулся к компаньону.

— Вам, сэр, что больше нравится, — прищурился он, — «Гранд Отель» или «Палас»?

М.Р. от этого вопроса впал в раздумья.

— «Палас», — ответил он спустя некоторое время.

— Да? А почему не «Гранд»? — полюбопытствовал Джейк.

— Пусть будет «Гранд», если вы так настаиваете.

— Ну что вы, вовсе нет, — пробормотал Д.Э. — «Гранд» так «Гранд». Я, знаете, неприхотлив.

— Ну что вы, сэр, я вовсе не настаиваю. Пускай будет «Палас».

— Ой, ну вы и мертвого уговорите! — Джейк выкинул окурок и искатели приключений направились через улицу, ко входу в отель.

Через застекленный павильон крыши на блестящий мозаичный пол лились солнечные лучи. В громадном, как площадь, холле росли пальмы. Бархатные кресла стояли вокруг блестящих журнальных столиков и поодиночке. Журчали фонтаны. Гости отеля читали газеты, прогуливались. Монотонное гудение голосов прерывал тихий смех.

— День добрый, — Д.Э. улыбнулся в окаменевшую рожу портье. — Сколько у вас стоит комната за ночь?

Выслушав ответ, мистер Саммерс повернулся к мистеру Маллоу. Компаньон стоял рядом, смотрел в сторону.

— Ну, — мрачно спросил Д.Э., — пять дней по четыре пятьдесят или неделю по три?

— Ой! — М.Р. аж застонал, мгновенно забыв о конфузе. — Компаньон, я такое не могу! Это пытка какая-то!

Но тут же добавил:

— Неделю!

Цепочка от часов Фокса позволяла кое-что, помимо счета. Тем более, что «все включено».

— Простите, сэр, что? — переспросил портье задумавшийся Д.Э.

— Хотелось бы убедиться, что у вас есть деньги, джентльмены, — сухо повторил тот.

У М.Р. дрогнули ноздри. Его компаньон дернул бровью. На стойку молча вывалили кучку банкнот.

Портье с непроницаемым лицом смотрел, как оба расписывались в книге гостей.

— Подъемная комната направо, прошу вас, джентльмены, — подскочил мальчишка-кельнер. — Четвертый этаж.

— Какая-какая комната? — удивился было Джейк, но компаньон слегка пнул его сзади сундуком, и сразу же с делал вид, что просто передает вещи кельнеру. Д.Э. ойкнул и заткнулся.

По краям мраморной лестницы снисходительно улыбались статуи. То, что мальчишка назвал подъемной комнатой, оказалось лифтом. Подъемная — ни отнять, ни прибавить — комната, вмещающая человек сорок, с бархатными диванчиками и чайным столиком. Кельнер с облегчением бухнул сундуки на пол.

— Прошу вас, мисс Бутс, — негромко произнес второй кельнер, постарше — стройный молодой человек. В подъемную комнату прошествовала разряженная в пух и прах дама в белом. Следом за ней вошли еще несколько постояльцев. Искатели приключений поняли, что глазеют самым непристойным образом, стянули, спохватившись, шляпы, и приняли задумчивый вид. В зеркало было видно, как второй кельнер заботливо наливает даме чашку чая. Лифт дернулся и неторопливо поехал вверх.

Ковер делал шаги бесшумными. Кельнер остановился возле дубовой двери с блестящей медной цифрой «двадцать». Щелкнул замок. Дверь открылась. Через открытое окно в дымке на горизонте просматривались скалы. Ветер шалил в верхушках пальм. Пахли апельсиновые деревья. Белели небоскребы Сан-Франциско — самого беззаботного города на свете.

Под потолком позванивала подвесками люстра. Нам мраморным камином находилось большое зеркало в бронзовой раме. На каминной полке — пара канделябров. Напротив камина — бархатный диван, два кресла и круглый журнальный столик с гнутыми ножками. На столике — ваза с фруктами и сифон с сельтерской.

Дюк обозрел две большие, пышно взбитые кровати с тремя подушками каждая, и длинно свистнул. Джейк нанес визит в ванную и свистнул тоже. Вернулся в гостиную, нашел звонок, в котором можно было накрутить ручку на «Принести мои ботинки», «Газированная вода», «Официант в столовой» и еще куча разных вещей, выбрал «Вызвать горничную», и, когда горничная появилась, потребовал две чашки шоколада со взбитыми сливками.

Шоколад принесли, он был отличный. Д.Э. съел сливки, поглядел задумчиво, вздохнул. М.Р. поболтал в чашке ложкой и вздохнул тоже:

— Неделя.

Потом был еще кинематограф, «Кошмар любителя гренков». Этого компаньонам показалось недостаточно, и они взяли билеты на «Ужасных детей». Потом пошли смотреть девчонок в варьете.

Из варьете возвращались за полночь. От запаха магнолий кружилась голова.

— Э-э-э… — протянул М.Р., оглядываясь так, что только чудом не свернул себе шею.

На Джефферсон-стрит вдоль стен серого кирпичного здания неторопливо прогуливались две девицы.

Д.Э. вообще не посмотрел в ту сторону, принял независимый вид и компаньоны прошествовали мимо.

Клоуны на афише растягивали в улыбке нарисованные рты, одновременно плача фальшивыми слезами.

Д.Э. обошел кругом афишной тумбы, наверное, раз пять. Лицо на портрете имело светлые, прозрачные глаза, немножко восточные скулы и ямочку на волевом подбородке. Может быть, только волнистые волосы, гладко лежавшие назад, взгляд немного — но и все, больше никакого сходства не было.

— Не он, — вздохнул Джейк.

Дюк как раз засунул в рот шоколадную конфетку. Жуя, сделал неопределенный жест. Потом облизал испачканные конфетной начинкой пальцы. Совершенно зря: ликер — липкая штука.