Джеймс Грейди - Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник)

В дом они вошли благодаря относительно новому способу – под предлогом того, что хотят вручить специальный приз одному из жильцов подъезда. Приз обходился дешевле, чем потратили бы на взятку консьержке, чтобы ее не терзали угрызения совести и чтобы она – не дай бог, конечно, – не рассказала обо всем Вудворду. Способ этот требовал небольшой подготовки – письма кому-нибудь из жителей, лучше всего тому, кто весь день обычно проводит дома. Для подстраховки Кевин предупредил о несуществующем конкурсе через курьера накануне вечером сразу трех таких жильцов. В результате один из счастливчиков с радостью нажал на кнопку домофона, открыв наружную дверь.

А ведь совсем недавно, подумал Кевин, всего в начале семидесятых любой мало-мальски смышленый грабитель запросто мог попасть в любой многоквартирный дом, нажав по очереди на все кнопки вызова. Кто-то из жильцов обязательно впускал его, не позаботившись спросить, с кем имеет честь говорить. Увы, эти времена прошли. Теперь грабитель может хоть весь день нажимать на кнопки, но без правдоподобного предлога в дом не попадет.

В группу входило пять человек. Кевин и двое его помощников разошлись по квартирам вручать призы. Это разделение труда экономило время; к тому же в случае расспросов осчастливленные жильцы дали бы описания трех разных людей. Одного из помощников Кевин захватил с собой в расположенную на третьем этаже квартиру Вудворда. Второй остался дежурить на верхней лестничной площадке. Еще двое дежурили на улице: один держал под наблюдением переулок и пожарную лестницу, другой сидел в машине, припаркованной напротив подъезда. Все пятеро поддерживали связь с помощью миниатюрных раций, и все были проверенными агентами ЦРУ и прекрасно понимали, что операция должна остаться в тайне от всех, даже от коллег. Ощущение того, что они занимаются делом, о котором не знает никто, кроме них, добавляло им веса в собственных глазах.

Кевин и его помощник скользнули в квартиру, держа наготове револьверы с глушителями. Наблюдение за домом уверило их в том, что квартира Вудворда пуста, но об осторожности все равно забывать не стоило. Первым делом они заглянули в шкафы – удостовериться, что там никто не спрятался.

Осмотр дал результат почти немедленно.

– Кевин, – прошептал помощник, – посмотрите-ка на это!

Вудворд жил в параноидальном мире, в котором враги следили за ним всегда и везде, чтобы помешать осуществлению планов его и великого Сталина. Обыкновенно он прятал все, что связывало его с кумиром. Три года назад он послал вырезанный из старого журнала портрет Сталина по адресу, напечатанному на задней обложке журнала, – по этому адресу находилась контора, в которой за один доллар вашу любимую фотографию могли увеличить до размеров постера. Как правило, Вудворд хранил свое сокровище скатанным в тугой рулон под кроватью, однако в ознаменование встречи с настоящим революционером Нуричем он наклеил его скотчем на внутреннюю сторону шкафной дверцы. Каждый вечер теперь он возвращался с работы, садился на кровать и смотрел на открытую дверцу, греясь под немигающим, беспощадным взглядом своего идола.

– Это вам ни о чем не говорит? – спросил помощник.

Кевин улыбнулся:

– Еще как говорит. Ладно, бросьте это, обыщем квартиру.

Работа продвигалась медленно. Обычному взломщику достаточно думать о том, чтобы шум и беспорядок не привлекли постороннего внимания. Ему не надо заботиться о том, чтобы оставить вещи в том положении, в каком они были до его визита. В дополнение к этому Кевину и его помощнику приходилось проверять, не предпринял ли Вудворд таких элементарных мер предосторожности, как пушинка или волос на дверце шкафа или ящике стола. Пушинка (или любой такой же легкий материал, например клочок туалетной бумаги) вкладывается в дверную щель. Стоит открыть шкаф, как она падает. Неопытный или невнимательный взломщик может ее не заметить, но тот, кто положил ее сюда, будет знать, что в шкаф кто-то залезал. На таких нехитрых трюках попался не один новичок-дилетант.

В квартире Вудворда Кевин и его помощник ничего такого не обнаружили. Они этого не знали, но Вудворд отказался от подобных мер предосторожности несколько лет назад, когда их количество стало для него чрезмерным.

Им не потребовалось много времени, чтобы найти тайник Вудворда. Замок старого сундука в ногах кровати недолго сопротивлялся отмычкам Кевина. Вся нижняя часть сундука оказалась забитой томами сталинистской литературы и вырезками из старых чикагских газет, освещавших процессы над троцкистами. Там же обнаружилось несколько блокнотов, исписанных неровным, вихляющим почерком Вудворда. Помощник хотел сфотографировать записи, но Кевин отрицательно качнул головой. Съемка заняла бы не меньше часа, расшифровка специалистами в Лэнгли – и того больше. К тому же Кевин был уверен в том, что в блокнотах не обнаружится ничего полезного. Постер с портретом Сталина и содержимое сундука наглядно свидетельствовали в пользу второго предположения пожилого джентльмена. Русские явно не подпускали этого агента к серьезным операциям – ни один профессионал не держал бы в своем доме столько улик.

Кевин бегло просматривал газетные вырезки, когда помощник тронул его за плечо:

– Посмотрите сюда.

Кевин взглянул на картонную коробку.

– Патроны, – сказал помощник. – Около трех десятков. Можем взять один, вдруг пригодится потом для экспертизы.

Кевин покачал головой:

– Не надо. Вудворд, возможно, пересчитывает их каждый вечер, как скряга червонцы.

– Как думаете, значит ли это, что он вооружен?

– Здесь пистолета мы пока не нашли. Это может означать, что он носит его с собой. Если так, он именно такой псих, каким его рисуют все эти находки. И опаснее, чем мне хотелось бы о нем думать.

Спустя полчаса они вышли, оставив все точно в таком виде, как застали. Пистолета они не нашли.

Открытая автомобильная стоянка занимает почти четверть квартала в чикагском Нортсайде. Это довольно оживленный район, всего в трех кварталах от главной торговой улицы. Днем стоянка обычно заполнена, и этот день не стал исключением.

Нурич стоял у окна прачечной самообслуживания, глядя на улицу сквозь слегка запотевшее стекло. Три посетительницы прачечной не обращали на него никакого внимания. Единственной, кого он хоть немного интересовал, была четырехлетняя девчушка, сидевшая на стуле, куда ее посадила мать, – она ковырялась в носу и таращила на Нурича большие карие глаза. Выражение ее лица не менялось от того, смотрел ли Нурич на нее или на улицу, так что в конце концов он перестал обращать на нее внимание.

Нурич медленно скользил взглядом по машинам на стоянке, по улице. Он припарковался на ней тридцать минут назад. К облегчению Нурича, его чикагский связной, выходя со стоянки, не сделал ничего необычного. Насколько мог судить советский агент, за Вудвордом не следили. В обычной ситуации Нурич не выжидал бы так долго, но после встречи с Вудвордом сомнения насчет всей операции охватили его с новой силой. Сев в машину с аппаратом, он отрезал себе все пути назад.

Может, все дело в безумии Вудворда, попытался утешить себя Нурич. Действительно, это вполне себе повод для беспокойства… но не настолько же.

Вообще-то больше никаких дел с Вудвордом у него не осталось. Ну, разве только позвонить пару раз с дороги и с места, чтобы проверить, не прислали ли ему новых инструкций.

Нет, подумал Нурич, дело не в Вудворде. Не только в Вудворде. Вся эта история безумна. Но разве у меня есть выбор? Какой, к черту, выбор?

Он вздохнул, в последний раз покосился на глазастую девчонку в красных штанишках и изгвазданной рубашке и вышел из прачечной на стоянку. Он расплатился с дежурным на въезде, вроде бы небрежно, но внимательно осмотрел машину (более тщательный осмотр он произведет позже, когда выедет из Чикаго), сверился с картой и уехал. Несмотря на все предосторожности, он так и не заметил три машины, которые по очереди ехали за ним.

Группа слежки взяла Нурича «в коробочку» милях в пятнадцати от городской границы Чикаго. Схема оставалась той же, что и в случае с автобусом: один автомобиль шел впереди, остальные сзади, на некотором отдалении. Поскольку маршрут следования оставался на этот раз неизвестным, Кевин держал в резерве еще четыре едущих позади машины. Когда объект наблюдения миновал Рокфорд, Кевин по мощной рации связался с главным офисом ЦРУ в Лэнгли, штат Виргиния. Техники соединили его вызов с телефоном в кабинете пожилого джентльмена.

– Он выехал из Чикаго, сэр. Направляется в города-близнецы[4], – доложил Кевин. – Это один из вероятных путей в Монтану. Думаю, он нас не заметил, хотя в Чикаго предпринимал обычные меры предосторожности. Если бы мы не собрали столько сил, он уже мог бы пару раз оторваться. Я считаю, мы справимся и сами, но на всякий случай все группы по вероятному пути следования получили номер и описание его машины. Если мы его потеряем, то перехватят они.