Повелитель Ижоры - Егоров Александр Альбертович
Разведчику надоело подпирать стенку, и он выбрался обратно в светлый зал. Знакомые куда-то делись, у стойки остался только один тип, то ли администратор, то ли охранник. Лет двадцати, с хитрой рожей, ставленник господина Ли Пао. Зовут его Антон, вспомнил Фил. О чем-то этот Антон толковал с барменом, время от времени все же оглядываясь на монитор, висевший под потолком.
Музыка навевала тоску. Разведчик приблизился к стойке.
– Пиваса? – предложил мордатый бармен.
Фил пощупал в кармане мультикарту с открытым кредитом.
– Мне лучше джин-тоник.
Антон скосил на него глаз:
– Как я обычно говорю – вечер начался. Нет?
– Вроде того, – равнодушно ответил Фил.
– Твой мотик?
Фил снова кивнул. Он вспомнил, как они вчера покупали роллер. Потом, когда уже на улицу выехали, Мирский и вручил ему карту – на текущие расходы. Тут-то он, Фил, опомнился, посерьезнел. У него никогда не было открытого кредита. И у матери никогда не было.
– Это для работы, – произнес Фил. – Мотороллер от фирмы. Вчера выдали.
– Во как. Чтоб мне такую работу.
Фил взял длинный стакан. Разболтал кубики льда. Глотнул. Потом сказал:
– Антон. Я ищу девчонку одну. Помочь можешь?
– Покажи, что там у тебя.
Администратор взял спикер из рук Филиппа, долго глядел на дисплей.
– Не, друган. Здесь я тебе ничем не помогу. Кстати… она на чем ездит?
– А откуда ты знаешь, что ездит?
– Молодой ты еще, – Антон зачем-то оглянулся. – У нее даже футболка от Meucci. Такие пешком не ходят. На джипах ездят, и с охранниками.
– У нее свой «остин-мини». Английский.
– Парень, ты чего? Тебе такую девчонку тоже на работе выдали?
«Примерно так», – подумал Фил.
– Не знаю. Сегодня вроде не парковалась, – сказал Антон, помедлив. – Увижу – скажу.
– Пиво с меня, – пообещал Фил без особой надежды.
– Ты это… – начал Антон, опять оглянулся и докончил совсем тихо:– Ты, если надо чего, обращайся.
– Ты про что?
– Про всё. У нас тут и второй этаж есть. Ты же знаешь.
«А ведь раньше не предлагал, – усмехнулся Филипп про себя. – Профи».
Тем не менее расследование начиналось с неудачи. Фил поразмыслил и взял еще коктейль. Виски с колой. Какой виски? Скотч, разумеется. Бармен тонко усмехнулся, но набулькал смесь в широкий стакан. Фил сообразил, что ведет себя как беспризорник, подобравший на вокзале чужой бумажник. Но на это, в общем, было наплевать.
Через пять минут он снова был в сумеречном зале. Ничего там не изменилось.
– Я охренел, – восторженно простонал Славик, возвращаясь к нему. – Нет, ты бы посмотрел, как они танцуют… Транс… Я свои теперь вообще никогда не надену…
– Давай сюда, – Фил протянул руку за своим дивайсом.
– Фил, смотри еще, чего у меня есть. С твоей штукой знаешь как экстремально пойдет? Я уже попробовал.
Фил разжал ладонь, осторожно глянул, спрятал. «Вот с чего ты такой сдвинутый, – понял он. – Все сегодня что-то предлагают. Даже странно».
– Чего стоит? – спросил Филипп, оглядевшись вокруг. – Дорого?
– Да не дрожи так. Ничего оно не стоит. Ты же мой друг. Разве нет? И девчонку твою мы найдем. Ты не думай, я ее запомнил. Ленка. Так ее зовут.
«А, наплевать», – решил Фил.
Он включил спикер, поправил очки и камеру и потом как будто случайным движением отправил таблетку в рот. Никто, конечно, ничего не заметил.
– Глотай, не бойся, – шепнул верный друг. – Это же не химия. Синхрон.
– Синхрон?
– Ага. Перемножает время и пространство… Ладно, я пошел. Встретимся в темном.
Это была их обычная шутка. Славик хлопнул его по плечу и пропал где-то в темноте, в анфиладе залов, где пламя свечей отражалось в полированном мраморе («Джека сегодня пробило на классику», – понял Фил).
Он прислушивался к ощущениям. Ничего не происходило. Вообще-то настоящему визионеру ничего такого и не требуется… Синхрон. Много раз слышал, никогда не пробовал. Ну, подождем.
– Фил? – Кто-то тронул его за плечо. – Как здоровье, Фил?
– Джек, это ты. А я только что тебя вспоминал.
Джек Керимов, конструктор, был взрослым, длинноволосым парнем лет тридцати, всегда в очках, с усами и испанской бородкой. Джек считался авторитетным клубным дизайнером: когда-то именно он основал сообщество «4D» (еще не было ни клубов, ни китайских владельцев, а будущее виделось таким же лучезарным, как первые графические модели). Потом в бизнес пришли новые хозяева. Комьюнити распалось, в моде снова были танцы. Джек по-прежнему зарабатывал немало денег, но теперь относился к своей работе философски. «Странно, – говорил он Филу. – Я еще понимаю, зачем этим китайцам нужны чужие мозги. Но глупость-то им зачем?»
– филик, ты как будто не в себе, – заметил Джек.
– Как это – не в себе? – встревожился Фил. – А в ком? И с чего ты взял?
– Стоишь. Скучаешь. Тебе, кстати, чего этот Антон грузил возле бара?
– Наверх приглашал.
Джек поморщился:
– Ну а ты и уши развесил. Чего вас так туда тянет?
Фил вспомнил про кредитную карточку в кармане.
И веско произнес:
– А что, собственно, мне мешает?
– Растешь, – усмехнулся Джек невесело. – Я и то смотрю, очки эппловские. Смарт, наверно, тоже новый?
– Тот сняли, – виновато сказал Фил. Не надо было обижать Джека. Джек – хороший человек. Лучший здесь. Его учитель.
– И еще… я вижу, ты как будто ищешь кого-то? – продолжал конструктор.
Фил кивнул. Молча переключил на Джека свой спикер. Тот просмотрел, полуприкрыв глаза, потом произнес несколько слов по-английски – и аппарат послушно повторил запись. Джек умел управлять любыми приборами.
– Видел ее когда-нибудь? – спросил Фил и внезапно охрип.
– Не могу пока ничего сказать, – непонятно ответил Джек. – Может, ты ее и найдешь. А может, и нет. И еще неизвестно, что лучше.
– А ты ее видел?
– Видел.
– А она какая бывает… здесь?
– Ты хочешь, чтобы я нарисовал?
Джек пошевелил пальцами в воздухе.
– Давай так, – предложил он. – Если я ее замечу, я так сделаю, что ты тоже заметишь. Только не беги сразу знакомиться. Вообще не болтай лишнего. И не пей сегодня больше, просьба такая. Смотри вот пока… танцы. Музыку знаешь, как включить?
– Знаю, – энергично кивнул Фил. И перевел взгляд на танцоров. Тут же он почувствовал, что реальность снова как-то встряхнулась и сместилась с привычного места: параллакс – догадался он.
Отчего-то ему стало весело. Танцующие в темноте и вправду были прекрасны. Он слышал их музыку – больше всего она напоминала эмбиент конца прошлого века, но Фил не был уверен, что принимает звук правильно. У девушки оказались огненно-рыжие волосы, ее лицо было чертовски совершенным – да, именно так, и совершенным, и чертовским, – ее глаза блестели, легкое платье меняло цвет, а под платьем – Филу было разрешено это видеть – под платьем скрывалось самое стройное и желанное тело, какое только мог себе представить восхищенный зритель, обладающий вдобавок эппловским вижн-дивайсом последней модели.
«Стиль хромает, – возник вдруг голос у Фила в ушах. – Мальчик, отвернись. Ты все равно не включаешься в ренессанс». Фил перевел взгляд на партнера – незнакомого и очень схематичного красавца в черном, с набриолиненными волосами. «Сам сейчас захромаешь, – пробормотал Фил в ответ. – Унесенный ветром. Сто тридцатая серия». Красавец не обиделся и вполголоса что-то сказал своей партнерше. Она же одарила юного поклонника самой очаровательной улыбкой, которой… которая… Фил сбился. Сразу вслед за этим до него долетел обрывок насмешливой фразы, которую он не пожелал понять.
Кто-то уселся рядом (до него донесся легкий аромат цветов и чего-то еще, и его ноздри затрепетали, как у ищейки). Картинка включилась: рядом с ним сидела тоненькая девушка лет семнадцати, как Филу показалось в первое мгновение, – а может, и старше, а может, и совсем взрослая, он не знал, потому что ответный ее загадочный взгляд не был им расшифрован: в таких делах у него не было достаточного опыта. В ярком оранжевом платье, вроде кимоно, девушка была похожа на иностранку. Она сжимала в руках миниатюрный спикер неизвестной Филу марки и внимательно смотрела на дисплей. Она была без вижн-дивайса.
