Илья Деревянко - Западня
– Ходит вокруг да около, старая жаба! – поддержал второго зама главбух. – Пора бы заткнуть ей рот. Господин Боб, – тронул он за колено Нелесовского, – утихомирьте, пожалуйста, вашу бестолковую протеже!
– О'кей! – кивнул коммерсант и свистящим шепотом обратился к Новосвинской: – Закругляйтесь, мадам. Лимит времени исчерпан. Либо диктуйте рецепт, либо освобождайте трибуну!
Новосвинская поперхнулась очередной фразой.
– Э-э-э... положим... отварные мозги в соусе, – неуверенно промямлила она.
Чубсов зашелся в приступе безудержного хохота.
– Мозги!!! Ох, уморила!!! – задыхаясь от смеха, выплевывал Борис Анатольевич. – Да у Егора их отродясь не водилось! Юмористка непризнанная! Ох-ха-ха!!!
– Где, интересно, мадам собирается добыть необходимые для соуса компоненты? – коварно улыбнувшись, спросил коммерсант Боб. – Или хотя бы упомянутые вами приправы вроде петрушки, укропа, кинзы? А?! Будьте добры пояснить!
Новосвинская потерянно молчала. Она умела лишь часами переливать из пустого в порожнее, но когда нужно было переходить от болтовни к делу, сразу терялась.
– Возвращайтесь на свое место! – бесцеремонно гаркнул лидер «Хаты».
Новосвинская послушно слезла вниз. Однако выступление заслуженной «демократки» не на шутку растревожило пустые желудки присутствующих. Из зала градом посыпались предложения.
– Слюшай! Давай шашлык жарыть! – сладко урчал восточный человек. – Жирный, сочный!!! Вах! Палчыкы облыжешь!!!
– Окорок! Копченый окорок! – томно постанывала Таисия Брониславовна. – С уксусом и хреном, с зеленым горошком!!!
– Мясо, шпигованное овощами! – силился перекричать остальных Ненемецкий. – Нарезать Егора крупными кусками, нашпиговать морковью и петрушкой, затем уложить на разогретую с жиром сковородку...
– Тушеная печенка со сметанным соусом... – фанатично твердил Суйсуев. – Посолить, поперчить, обвалять в муке, потом...
– Только рагу с коричневой поджаристой корочкой, – горячо убеждал окружающих журналист Юмкин.
– Сами вы рагу! – задиристо возражал Плешвиц. – Чахохбили и никаких гвоздей!
– Я те дам чахохбили... р-р-р гав! – агрессивно лаял Козырьков. – Сырьем его! Гав-гав!!!
То там, то здесь начали завязываться потасовки. Ненемецкий двинул по скуле Суйсуева, Козырьков прокусил ногу Плешвицу, восточный человек вцепился в горло Юмкину... Тем временем Егор Гайдов, из коего недавние коллеги намеревались приготовить вышеперечисленные яства, наконец не выдержал. Измученный ужасом, первый зам сначала написал на стол, затем задергался, захрипел и, сраженный обширным инфарктом, скончался.
– Прекратите безобразие! – яростно заорал Чубсов. – Повара недоделанные! Боров-то подох! Будете теперь падаль жрать, придурки!
Страсти моментально улеглись.
– Пачему падох? – отпустив полузадушенного Юмкина, глупо выпучил глаза восточный человек. – Зачэм падох?
– Зачем, зачем! Чурка тупая! – обозлился Нелесовский. – Затем, что чересчур много языками мелете!!! Если продолжите в том же духе, Егор успеет протухнуть! Балаболки!
– Они хотели как лучше, а получилось как всегда, – примирительно сказал Чернобрюхов. – Ладно, сделанного не воротишь. Давайте все же подумаем, как быть дальше!
– А чего думать-то? – раздраженно отозвался Чубсов, вытаскивая давешний ритуальный кинжал. – Единственную разумную идею подал господин Козырьков – сырьем! А то гарниры им подавай, соусы, специи, поджаристые корочки... Тьфу!!! Идиоты!!! В здании нет не только гарниров, но и сковородок, не говоря уж о котлах, вертелах и порционных горшочках! Короче, подходи по одному!
Борис Анатольевич отрезал от задницы Гайдова первый ломоть. Людоеды дисциплинированно выстроились в очередь...
Глава 7
Обглодав труп Егора до костей, сотрудники с посетителями, сытно отрыгивая и поглаживая вздувшиеся животы, двинулись в вестибюль, а Борис Анатольевич, прискакав в директорский кабинет, набрал первый попавшийся номер. Как он и ожидал, ответила приемная Люцифера.
– Принесена дополнительная жертва, – угодливо доложил главбух. – Мы съели Гайдова!
– Этого недостаточно! – равнодушно прогундосил демон.
– А что... что еще нужно, хозяин? – отчаянно взвыл Чубсов.
– Догадайся сам, рыжий обормот, – презрительно фыркнул бес, вешая трубку.
Обессиленно опустившись на стул, Борис Анатольевич серьезно задумался. В комнате пахло кровью и водочным перегаром, а в голове главбуха набатным колоколом гудели слова нечистого духа: «Недостаточно!.. Недостаточно!.. Недостаточно!..» Значит, надо продолжать процесс умилостивления Повелителей, но как? Кого они желают заполучить? Несомненно, фигуру высочайшей степени значимости, однако и директора зарезали, и первого заместителя слопали. А демонам недостаточно! Внезапно Чубсова посетила «гениальная» мысль.
– Елки-моталки! Почему я раньше не сообразил! – широко улыбнувшись, прошептал он. – Люциферу нужен верный приверженец его культа[11], причем отнюдь не рядовой! Ельцов с Гайдовым, разумеется, служили дьяволу, но первый скорее бессознательно (в результате запущенного алкоголизма и постоянного экстрасенсорного воздействия он являлся не более чем человекообразной куклой-марионеткой), а второй хоть высок по должности, зато на практике обыкновенный холуй, зажравшийся, вечно чмокающий минетчик. Педерастам, понятно, прямая дорога в преисподнюю[12], но больно уж ничтожен Егор! Сотрудники учреждения плюс застрявшие посетители? Поучаствовав в черных ритуалах, они все без исключения (вне зависимости от прежних убеждений) непосредственно приобщились к сатанизму. Так кто же из них?! Кто?! Ненемецкий?.. Шваль, дешевка! Новосвинская?.. Просто старая шизофреничка. Полжизни по психушкам провалялась! Юмкин?! Жалкий, бездарный журналистишка. Одно слово – шушера! Козырьков?! Об этой шавке даже говорить не стоит! Суйсуев?.. Не смешите! Восточный человек?.. Да куда он вообще годен, чурбан носатый!!! Чернобрюхов?! Бревно бревном! Плешвиц? Гм, пожалуй! Хотя нет, снова не то. Мелковат! Нелесовский покруче будет! Нелесовский... Ба! Ну конечно же он!!!
От облегчения Чубсов хрипло рассмеялся. Коммерсант поклоняется Люциферу усердно, хорошо знает тайную символику жестов, да и Учреждением он частенько руководил сам, используя посредничество охочей до баксов дочки Таи. Недаром давеча подслушивал под дверью, сволочь! Опасался, гад, за свою шелудивую шкуру. Знал небось или по крайней мере подозревал о подлинном желании Их Величеств. У-у-у, подлюка! Сколько сил из-за него напрасно потрачено, сколько нервов испорчено!!! Ну, теперь все! Приехали, господин Боб!
Борис Анатольевич порывисто поднялся, заткнул за пояс кинжал и направился разыскивать Нелесовского.
* * *По завершении людоедского ужина коммерсант Боб, с удовольствием скушавший солидный кусок филейной части Егора, вместе с остальными очутился в вестибюле. Нелесовский надеялся, что уж теперь точно выберется наружу. Правда, он изначально держался несколько поодаль. На всякий, знаете ли, случай! И оказался прав. Выход по-прежнему был блокирован, стрелки часов не шевелились. У двери началась свалка. Сотрудники и застрявшие посетители Учреждения, отпихивая друг друга локтями, бились головами о невидимую стену, падали, вставали, ощупывали ушибы, горько плакали и вновь, обезумев от безысходности, бросались вперед. Стараясь ненароком не привлечь внимания страшной в отчаянии толпы, Нелесовский испуганной крысой юркнул в коридор, отбежал подальше, проник в пустующий кабинет, уселся за стол и, подперев подбородок руками, погрузился в раздумья. В прошлом, до занятия коммерцией, Боб слыл талантливым математиком. В возрасте тридцати семи лет Нелесовский с успехом защитил докторскую диссертацию по одному из разделов теории принятия решений, а посему считал – путем логических умозаключений он обязательно найдет лазейку из западни!.. Математика математикой, но поскольку Боб являлся членом оккультной организации, «логика» его была извращенной, перевернутой с ног на голову, а следовательно, и мысли коммерсанта потекли в соответствующем направлении. В конечном счете он пришел к тому же выводу, что и Борис Анатольевич, но с единственной разницей: в жертву Нелесовский намеревался приносить не себя, а Чубсова. Определившись с целью, Боб начал изыскивать средства для ее достижения. Задача не из легких! Физической силой коммерсант не отличался, идею же снова привлечь к осуществлению дьявольского обряда чиновников он отмел напрочь. Слишком одичали! Того гляди самого Боба загрызут! Может, незаметно подкрасться к Чубсову да треснуть табуреткой по затылку? Или втянуть главбуха в разговор, отвлечь внимание, а потом... Неожиданно Нелесовский кожей почувствовал чей-то пристальный взгляд, поднял глаза и остолбенел. Перед ним стоял Чубсов собственной персоной...
* * *– Здравствуйте, дорогой Борис Анатольевич! – подавив легкую панику, вызванную внезапным появлением главбуха, с преувеличенной любезностью произнес коммерсант. – Безмерно рад вас видеть!
