Стивен Хантер - Жарким кровавым летом
Личное дело рассказывало о юноше с первых дней после того, как он в тридцатом году несмышленым новичком оказался в прославившемся зверскими нравами Пэррис-айленде. Многие бумаги не давали Карло ровно ничего, поскольку там описывались результаты каких-то неведомых ему тестов, причем описывались в количественных показателях, которых он тоже не понимал. Но он легко понял записи о стрельбе и обратил внимание на то, что юноша чрезвычайно хорошо стрелял из всех видов оружия. Затем рядовой Суэггер Э. Л. был отправлен в Морскую школу, располагавшуюся на территории Норфолкского государственного военно-морского кораблестроительного завода в Виргинии, после которой был определен стрелком в 5-й полк морской пехоты, размещенный в Никарагуа, затем прикомандирован на некоторое время к никарагуанской Guardia Nacional, где служил в подразделении, именовавшемся ротой "М", и получил восторженную неофициальную характеристику от своего командира, некоего капитана Льюиса Б. Пуллера: «Рядовой первого класса Суэггер показал прирожденный талант к ведению боевых действий и особенно отличился в качестве командира огневой команды из четырех человек при патрулировании в джунглях». Затем Эрл провел два года на старой «Аризоне» в должности стрелка, потом был повышен до исполняющего обязанности командира отделения морской пехоты на этом же корабле, из затопленного корпуса которого на дно перл-харборского залива до сих пор продолжает сочиться нефть. Но карьерный рост в крайне малочисленном довоенном корпусе происходил очень медленно, невзирая даже на то, что все аттестации были до однообразия восторженными и каждый командир добавлял в личное дело необыкновенно много неофициальных рекомендательных писем, в которых говорилось примерно следующее: "Этот морской пехотинец отличается высокими командирскими способностями. Рекомендую его для поступления в школу кандидатов в офицеры или даже направить в Аннаполис[53] и включить в кадровый состав вооруженных сил". Но Эрл так и не пошел учиться; он продолжал себе служить на флоте, в конце концов получил звание капрала и был официально назначен командиром отделения, затем исполнял обязанности взводного сержанта в 4-м полку морской пехоты, находившемся в Китае с июня 1935 по июнь 1939 года. Затем он попал в отряд морской пехоты, направленный в Бальбоа, в зону Панамского канала, и к началу войны имел три лычки.
Карло читал все это быстро, почти нехотя, опасаясь наткнуться на то, что искал. Но отчеты оказались не оскверненными грехом. Эрл был назначен взводным сержантом роты "Б" 3-го батальона 2-го полка морской пехоты, где прослужил с февраля 1942 года до августа 1944-го. В сентябре 1942 года он участвовал в высадке на Гуадалканал. Это было начатом длинной и тяжелой кампании. Он благополучно прошел ее, получил свою первую Серебряную Звезду и предложение пойти учиться на офицера (отвергнуто). После прохождения периода переформирования и переподготовки в Веллингтоне (Новая Зеландия) он снова участвовал в боях, теперь на Тараве. Там он был взводным сержантом, и после ужасного провала на Ред-Бич-1, где десантные суда уткнулись в необнаряженный заблаговременно риф, ему пришлось выбираться на берег со своими людьми по отмели. Каждый шаг давался немыслимо тяжело, и именно там он получил свою самую серьезную рану: в грудь ему попала пуля японского снайпера, засевшего на Д-2. После этой операции он четыре месяца провалялся в госпиталях.
Сорок четвертый оказался годом Сайпана и Тиниана; тогда же было предпринято еще две попытки повысить его. Его упорное нежелание стать офицером начало заметно раздражать кое-кого из начальства. Об этом, не скрывая своего неудовольствия, прямо написал батальонный командир: «Взводный сержант Суэггер снова показал образцовые командирские навыки, но его постоянные отказы принять на себя более высокую ответственность за действия подразделения вызывают неприятное чувство; такая ответственность ему, бесспорно, по плечу, поскольку он не просто проявляет высокую агрессивность в боевой обстановке, но показывает высокую предусмотрительность в организационных деталях. Создается впечатление, что он отказывается от производства в офицеры на трудно объяснимом с психологической точки зрения основании: его отец был офицером (заслуженным) американских экспедиционных войск во время Первой мировой войны, и он не хочет повторять служебную карьеру отца. Он не дает всему этому определенного и четкого объяснения, но это чувство является глубоко укоренившимся и представляется труднопреодолимым. Настоятельно рекомендую после окончания войны направить этого многообещающего НКО на консультации, которые помогли бы ему преодолеть негативное отношение к офицерским званиям. Следует еще раз подчеркнуть, что свои обязанности он исполняет с редкостным мастерством и усердием». В ноябре 1943 года Суэггер получил звание ганнери-сержанта и назначение в роту "А" 3-го батальона 2-го полка 2-й дивизии морской пехоты, которая проходила переформирование в Кемп-Тараве на Гавайях. В составе А/3/2 он прошел сайпанскую и тинианскую кампании.
В сентябре 1944 года он был переведен в 28-й полк, входивший в состав вновь сформированной 5-й дивизии морской пехоты; ее костяк составляли опытные НКО, прошедшие несколько тихоокеанских баталий. Тогда же он получил очередное повышение и стал первым сержантом роты "А" 1-го батальона 28-го полка морской пехоты. В феврале 1945 года была проведена высадка на Иводзиму. В деле, естественно, оказалась копия представления к награждению медалью, и Карло словно воочию увидел, как Эрл штурмует укрепленный холм, окутанный густым туманом из смеси сернистых испарений, вулканического пепла и порохового дыма, как он уничтожает пулеметные гнезда и пулеметчиков и в конце концов врывается в бетонный бункер, чтобы окончательно разгромить обороняющихся японцев. Он убил сорок с чем-то человек за полторы минуты и сберег жизни ста тридцати морским пехотинцам, прижатым к земле перекрестным огнем из бункера. Невероятно! Потрясающе! Но в том бою он получил семь ранений. Тяжелый приступ малярии, осложненный боевой психической травмой, усугубил дело. В июне 1945 года, после выписки из госпиталя, его направили в учебную команду в Сан-Диего.
В октябре 1945 года его признали негодным к дальнейшему прохождению воинской службы из-за полученных ранений и ограниченной подвижности левого запястья, где все еще сидело несколько кусочков шрапнели. Он был отправлен в отставку по медицинским показаниям и с выходным пособием, именовавшимся на военном бюрократическом жаргоне «52-20» (двадцать долларов в неделю в течение года) от правительства. В феврале 1946 года представление к медали Почета наконец-то завершило свой путь по инстанциям, и в конце июля того же года в Белом доме состоялась церемония вручения этой награды.
— Прошу прошения, — обратился Карло к сержанту, — вы не могли бы объяснить мне кое-что?
— Конечно, сэр.
Молодой человек склонился над столом.
— Когда я служил в авиации, мы называли это «самовольная отлучка». А в морской пехоте для этого есть какое-то особое название?
— Нет, сэр. Мы называем это точно так же.
— Значит, если бы конкретный человек совершил самовольную отлучку, запись об этом должна была бы иметься здесь? Но я вроде бы не видел ни одной.
— Да, должна была бы иметься. Теоретически. Ротный первый сержант ведет учетную книгу. И если первый сержант был прилежным, то и записи велись четко. Вы знаете дату или еще что-нибудь?
— Да. Третья неделя января сорок второго года.
Молодой человек склонился над личным делом и принялся с ловкостью, говорившей о большом опыте, перелистывать страницы.
— Вот, посмотрите сюда. Здесь ясно написано, что он служил во втором полку морской пехоты, расквартированном в Нью-Ривер, Северная Каролина, и вместе с полком выехал на Западное побережье, в июле отплыл из Сан-Диего и высадился на Гуадалканале в сентябре. Все это время он находился в своем взводе. Видите, нет ни записей командира, ни самоволок, никаких дисциплинарных взысканий. Он все время был в части.
— А как насчет командировок? Ну, знаете, когда посылают в какую-то другую часть на один-два месяца?
— На флоте такое тоже бывало. Только маловероятно, чтобы младшего НКО отправили в такую командировку, а этого точно не отправляли. Он был слишком занят, готовился убивать японцев.
— А отпусков в это время у него тоже не было?
— Нет, сэр. На третьей неделе сорок второго года не было. Да и вообще в сорок втором корпус морской пехоты мало кого из своих баловал отпусками. Ваш сержант был в части и занимался своим делом.
Карло чувствовал себя так, будто с его плеч сняли тяжкое бремя. Его губы сами собой растянулись в широкую, искреннюю, радостную улыбку. Он почувствовал, что краснеет.
— Э-э-э... Знаете, вы мне очень помогли. Я вам очень благодарен.
