Павел Захаров - Общий враг

30 июня 2006 года

– Привет, Витька…

Сергей тяжело опустился на скамеечку. Стараясь не смотреть на серую плиту с фотографией друга, он молчал, собираясь с мыслями.

– Не могу поверить, что твоя рожа мне с могильного камня улыбается. Ты прости меня, брат, что все так вышло. Если бы мы тогда знали, что… Ну, в общем, ты бы не поехал. Надо было мне ехать сразу. Так было бы правильнее. А теперь… Видишь как все обернулось. Работу свою…

Слова давались с трудом. Сергею приходилось их почти что выталкивать из себя. Говорил он тихо, практически шепотом.

– …твою… я додедал. И того гада, который тебя… Наджиб этот… Это он моих парней положил в девяносто первом. Он приперся за бомбой, я его к Аллаху и отправил. Пришлось повозиться, конечно. Там американцы под ногами крутились… Все не знал, как дельце провернуть. Думал, что все, придется на два фронта воевать… Задали они мне задачку… Прикинь, телевизионщики наши, с которыми меня в Багдад отправили, там же оказались. Бывает же, да? И эти тут, и амеры… Не, они нормальные парни все. Такие же, как и мы, в общем… Грамотные вояки.

На оградку уселась маленькая птичка, похожая на воробья. Коротко глянув на Бойченко черными бусинками глаз, она вспорхнула и моментально пропала из виду.

– Потом помогли мне здорово, надо сказать… И себе помогли. Всем помогли. Устроили там такое… – Бойченко даже улыбнулся, – постреляли очень круто. А потом авиацию вызывали и разнесли все к чертям… Главное, Витька, нашел я того упыря, который нас кинул на турецкой границе. Мне его Наджиб сдал. Неподалеку оказался, скотина. Тут. В Москве. Ты его знаешь. Босс твой. Правда, я его не грохнул. Очень хотел, конечно. Не стал. Не смог. Что это изменило бы? Ничего. Так что пусть живет, урод… Ты же знаешь, помнишь, да, как я все это время хотел достать, найти, вытрясти, кишки на изнанку вывернуть и в узел завязать за всех моих парней…

Сергей сжал кулаки так, что костяшки побелели.

– За тебя… А тут держу его, в глаза смотрю… Осталось только так… хрясь – и все. Он даже обоссался со страху. Натурально. Не смог я, Витька… Хватит уже. Представляешь, друг, моя группа была уничтожена, потому что так было нужно стране. Мы – пушечное мясо. Нас можно отправить в пекло и там бросить…

Бойченко замолчал, вернувшись мыслями в события недавнего прошлого. Прохладный ветерок, гуляющий в тени между густо растущих деревьев, заставил его поежиться и запахнуть полы куртки.

– Дико как-то все, знаешь. Страшно. До сих пор. Не в физическом плане, конечно, а… не знаю… Погано… Не, я не про эту «маленькую войну» в Багдаде. Я вообще говорю. Оказывается, главным врагом может быть не тот, кто в чужой форме и в тебя стреляет… Тот тоже, конечно… Самое страшное, когда врагом оказывается тот, кого врагом-то и не считаешь. Кому… может, и не доверяешь, конечно, но и не ждешь гадости, что ли… Кто же знал, что ублюдок, разрешивший уничтожить мою группу, и есть тот, кто ее туда отправил… Не понимаю, правда, почему он мне Наджиба подсунул. Знал же, что у нас есть риск встретиться. Хотя… Ему нужен был человек, который вприпрыжку поскачет в Ирак. Его и получил…

Сергей резко достал из-за пазухи маленькую бутылку водки и, одним движением, не свинтив, а практически оторвав пробку, не поморщившись, сделал большой глоток.

– Никогда бы не подумал, что буду тебя… вот так вот… поминать…

Остатки водки были вылиты на могилу.

– Прикинь, Полтава, – после долгой паузы продолжил Сергей, – они же мне денег посулили. Будто я за бабло в Ирак поехал… Не, я деньги забрал. Что я, идиот, что ли… Машке все отдал. Ей нужнее. Ну и ты это… не беспокойся там. Я за ней пригляжу.

Бойченко поднялся и положил ладонь на прохладную и гладкую мраморную плиту.

– Плохо ей сейчас, конечно… Но у нее все будет в порядке, я тебе обещаю… Ты для меня сделал много. Теперь моя очередь долги возвращать… Пойду я, Вить. Я еще загляну к тебе. С чемпионата приедем и зайду, расскажу, что и как.

Сергей уже взялся за створку калитки, но повернулся, будто вспомнил что-то важное.

– Кстати, знаешь, что… Я тут про врагов тебе говорил… Здорово обнадеживает, что с друзьями тоже так получается. Казалось бы, вот… есть человек, которого ну никак другом не назовешь. Совсем не назовешь. Никакой вроде человек. И никому он не… А в итоге оказывается, что только он и может быть другом… Настоящим.

Москва. 5 октября 2006 года

– Сережка, может, не пойдешь бегать сегодня?

Надя, укутавшись в одеяло и уткнувшись носом в подушку, пыталась уговорить Сергея отменить его утреннюю пробежку.

– Сам же видишь, какой дождь на улице. Ливень настоящий! Простудишься.

Бойченко с улыбкой слушал Курочкину, завязывая шнурки кроссовок.

– У меня хороший иммунитет.

– Не ходи! – из-под одеяла вылезла розовая пятка.

– Мне нужно поддерживать форму, – Сергей неслышно подобрался к кровати, нацелившись на ногу Нади, торчавшую из-под одеяла.

– Я знаю куда лучший способ поддерживать… А-а-а-а! – завизжала девушка, когда Сергей неожиданно схватил ее за пятку, и стала отбиваться.

– …сохранять форму! А-а-а! Щекотно! Так не честно, ты сильнее!

– Какой-такой способ ты знаешь, а? – Бойченко не без труда удалось сломить сопротивление Нади. Он просто-напросто запеленал ее в одеяло, и теперь со смехом наблюдал за ее попытками освободиться.

– А вот останешься – я тебе все покажу, – вздернув бровь, томно проговорила Надя.

– Я вернусь через полчаса.

– Вообще-то, мне тоже надо вставать. Я уже опаздываю… А опаздывать нельзя… Все, пошел?

– Ага, – Сергей подставил губы для поцелуя, – ты смотри, тоже, не гони. Дорога мокрая.

– Я всегда езжу осторожно, милый… Позвоню тебе?

– Конечно. Пока!

Вернувшись через сорок минут с пробежки, вымокший под дождем Сергей нашел на кухонном столе записку от Нади. В ней она признавалась ему в любви, нежно чмокала и сообщала о завтраке, который дожидается его в микроволновке.

– Не спать! Не спать! Работай руками! Выше, выше руки держи. Миша, е-мое… Ну ты как беременная мокрица! Рвешь дистанцию и сразу обратно! Две «двойки» работай! И ноги не забывай. Бам-бам-голова! Бам-бам-бам-голова! Обманывай его, обманывай, не стой на месте…

Бойченко нервно выхаживал вдоль ринга, хлопая ладонями по обивке, подбадривая бойцов. Он даже не ходил, а подпрыгивал, будто сам работал со спарринг-партнером там, внутри канатов. Вокруг ринга занимались еще около десятка парней. Двое работали с мешками, гулко лупя их ногами, несколько пар пыхтели на матах, отрабатывая борцовские приемы.

– …размашистей давай! Заводи слева и вперед! Гони его, гони, давай, смелее. Если не ты его, то он тебя! Противник не будет ждать, пока ты проснешься! Жестче, жестче ногами работай! Тут не балет! Забыли, что ли, парни, что мы только второе место взяли, а? Забыли?

Неожиданно бойцы, работавшие в ринге, остановились. Оба смотрели куда-то за спину тренеру. В помещении клуба неожиданно повисла какая-то тишина.

– Э, вы чего, вообще что ли!? – опешил в первую секунду Бойченко, – я не…

Тут Сергей понял, что замерли все, кто был в тот момент в зале. Он обернулся и посмотрел туда, куда смотрели его бойцы, и в первую секунду просто растерялся.

– …решили, что я был на каком-то подпольном чемпионате по боевым искусствам! – Сергей довольно рассмеялся, – я же какой вернулся, вы помните, да?

– Да мы сами не лучше были, – подхватил Павел, – побитые все…

– Как дома встретили?

– Нормально, как… – Захаров-старший пожал плечами, – обрадовались, будто тысячу лет не видели. Да и сам я теперь… как-то по-другому на жизнь смотрю… Мы теперь с братишкой, считай, совсем одинаковые стали в этом отношении… Как Надя, как Леня? Не уволили их?

– А вот что удивительно – не уволили…

– Понятно, – с пониманием кивнул Павел.

– Все тебе понятно… – Бойченко беззлобно ткнул Павла кулаком в плечо, – Надю в новостной отдел отправили, а Леня сам ушел.

– Что, совсем? На пенсию?

– Не… Его, оказывается, давно звали на другой канал. «Моя планета» называется. Типа нашего «Дискавери», что ли… Общеобразовательный. Природа. Птички. Рыбки. Ягодки-цветочки.

– О, это явно для него… – широко улыбнулся Родион.

– Точно. Знаете, что наш оператор-философ сказал, когда уходил? Что ему хочется ощутить жизнь вокруг себя, а не «где-то там»…

– А ты все, отслужил, что ли?

– Нет, – Родион покачал головой, – пока не отслужил… Еду в отпуск на две недели. Решил через Москву. Сегодня вечером – в аэропорт и в Бостон.

– А ты, значит, на «кумитэ» съездил, да? – вернулся к предыдущей теме Павел.

– Так я же говорю – вернулся никакой. Рожа разбитая, весь будто пережеванный, мятый…

– И как объяснил? – с неподдельным интересом спросил Родион.

– А никак! Сам подумай, что я своим бойцам скажу? В Ирак по делу мотался?

– Во, это правильно. Так даже интереснее.