Без права на ошибку - Ли Чайлд
– Кто?
– Секретная служба Соединенных Штатов.
В комнате стало тихо. Больше никто ничего не говорил. В дверь постучали. Остановившись на пороге, дежурный сообщил:
– Только что пришла почта. И вам нужно ее увидеть.
Они положили его в конференц-зале на стол. Знакомый коричневый конверт с клапаном и металлической застежкой. Самоклеящаяся этикетка с адресом отпечатана на компьютере: «Бруку Армстронгу, сенат Соединенных Штатов, Вашингтон, округ Колумбия». Четкий черным по белому шрифт «Таймс нью роман». Бэннон открыл портфель и достал пару белых хлопчатобумажных перчаток. Натянул их на руки. Подогнал поплотнее на пальцах.
– Выдали в лаборатории, – пояснил он. – Обстоятельства особые, и лучше обойтись без латекса. А то тальк смешается с тем, что может оказаться на письме.
Работать в этих перчатках было неудобно. Чтобы взять улику, пришлось сдвинуть ее на край стола. Бэннон ухватил конверт одной рукой и заозирался, ища, чем бы его открыть. Ричер достал из кармана свой керамический нож и выдвинул лезвие. Протянул нож рукояткой. Бэннон подвел кончик лезвия под угол конверта. Подвинул конверт назад, а лезвие вперед. Нож разрезал бумагу так легко, словно прошел сквозь воздух. Бэннон вернул оружие Ричеру и надавил на боковые края конверта; верхние створки разошлись, словно конверт раскрыл рот. Бэннон заглянул внутрь. Перевернул конверт и вытряхнул его содержимое.
Единственный лист бумаги стандартного формата. Плотный и белый, он упал на крышку стола, скользнул по гладкому полированному дереву на дюйм в сторону и больше не двигался. Вопрос был набран в две строки и расположен точно по центру относительно левого и правого поля и чуть выше середины относительно верхнего и нижнего. Всего четыре слова, знакомый четкий шрифт: «Как вам понравилась демонстрация?» Последнее слово стояло во второй строке одно. Такое расположение придавало ему некий обертон.
Бэннон перевернул конверт и проверил почтовый штемпель.
– Опять Вегас, – объявил он. – Суббота. Какая, однако, самоуверенность, вам не кажется? Спрашивают, понравилась ли Армстронгу демонстрация, за три дня до того, как ее устроили.
– Нам пора выдвигаться, – сказала Фролих. – Взлет в десять. Хочу, чтобы Ричер и Нигли отправились со мной. Они уже там бывали и хорошо знают местность.
Стайвесант приподнял руку. Жест вышел неопределенный, и Ричеру оставалось только гадать, что он означает. Может, «согласен», может – «как будет угодно», а может – «оставьте меня в покое».
– Хотелось бы проводить совещания два раза в день, – сказал Бэннон. – Здесь. В семь утра и, может, часов в десять вечера?
– Если только мы будем в городе, – ответила Фролих.
Она направилась к двери. Ричер и Нигли последовали за ней. Догнав Фролих, Ричер подтолкнул ее локтем, давая понять, что надо свернуть не направо, а налево по коридору – к ее кабинету.
– Поройся-ка в базах данных, – прошептал он.
– Слишком много времени займет. – Она взглянула на часы.
– Запусти прямо сейчас, и пусть работает весь день.
– А разве не Бэннон будет этим заниматься?
– Возможно. Но перепроверка не помешает.
Она помолчала. Потом повернула налево. Вошла в свой кабинет, включила свет, запустила компьютер. База данных Национального центра информации о преступлениях имела сложный регламент поиска. Фролих ввела пароль, щелкнула курсором по окошку и набрала три слова: «отпечаток большого пальца».
– Поконкретнее, – подсказал Ричер. – Так мы получим с десяток миллиардов отпечатков пальцев.
Фролих добавила: «+документ+письмо+подпись».
– Так пойдет? – спросила она.
– Я родился до того, как изобрели все эти штучки, – пожал плечами он.
– Для начала пойдет, – одобрила Нигли. – Если понадобится, можно потом доработать.
Фролих нажала на кнопку поиска, жесткий диск щелкнул, и окно с запросом с экрана исчезло.
– Поехали, – сказала она.
Устроить переезд находящегося под угрозой избранного вице-президента из округа Колумбия в замечательный штат Северная Дакота было делом непростым. Для этого потребовалось восемь разных автомобилей Секретной службы, четыре полицейские машины, в общей сложности двадцать агентов и самолет. Для организации мероприятия в самом штате понадобилось привлечь еще двенадцать агентов, четыре машины полиции штата, а также местные силы – сорок полицейских и два кинологических подразделения. Координируя всю операцию, Фролих в общей сложности проговорила по радиосвязи четыре часа.
Чтобы не отвлекаться на вождение и сосредоточиться на отдаче приказов, свой автомобиль она оставила в гараже и воспользовалась лимузином с шофером. Ричер и Нигли устроились вместе с Фролих на заднем сиденье, и машина направилась в Джорджтаун, к дому Армстронга. Там они прождали минут тридцать, пока не появились два «субурбана» и автомобиль, прозванный «орудийной платформой». Еще через пятнадцать минут подъехал бронированный «кадиллак» и остановился, плотно прижавшись пассажирской дверцей к тенту. С обеих сторон улицу перекрыли два автомобиля городской полиции с работающими мигалками. У всех машин были включены фары. С темно-серого неба сыпал мелкий дождь. Чтобы не остыли обогреватели, двигатели продолжали работать на холостом ходу, и выхлопные газы стлались вдоль улицы и скапливались возле обочин.
Они ждали. Фролих говорила с агентами в доме и с наземной командой ВВС на авиабазе Эндрюс. Говорила с полицейскими в машинах. Слушала передающиеся с вертолета сводки о дорожной обстановке. Из-за непогоды весь город стоял в пробках. Дорожная полиция порекомендовала объездной путь по Белтвею. С базы Эндрюс доложили, что техники допустили самолет к полету и пилоты уже на борту. Из дома сообщили, что Армстронг только что допил утренний кофе.
– Приступить к переходу в машину, – приказала она.
Перемещения Армстронга в тенте не было видно, но оно было слышно – в наушнике Фролих. «Кадиллак» отъехал от обочины, и один «субурбан» вырвался вперед и пристроился за ведущим полицейским автомобилем. За ним последовала «орудийная платформа», затем машина Фролих, потом второй «субурбан» и, наконец, замыкающий полицейский автомобиль. Колонна двинулась по Висконсин-авеню, миновала пригород Бетесда, направляясь в противоположную от авиабазы Эндрюс сторону. Но потом свернула направо, выехала на Белтвей и помчалась по кольцу по часовой стрелке. Фролих в это время как раз соединили с Бисмарком: она проверяла, все ли готово к их прибытию. Они прилетали в час дня по местному времени, и ей хотелось точно знать, что все в порядке, – тогда в пути получится спокойно поспать.
Въехав на базу Эндрюс через северные ворота, колонна покатила по летному полю. «Кадиллак» Армстронга остановился, и пассажирская дверца оказалась футах в двадцати от нижней ступеньки самолетного трапа. Лететь предстояло на судне компании «Гольфстрим», выкрашенном в официальные бело-синие цвета Военно-воздушных сил США. Оба двигателя судна уже громко ревели и рассеивали вокруг мелкие капли дождя. Армстронг вышел из лимузина и под моросью пробежал
