Олег Приходько - Горсть патронов и немного везения

Я вышел из больницы, сел в «фисташку» и закурил. Давид — строитель коттеджей не мог не знать, что поиски Ямковецкого рано или поздно выведут меня на него самого и на его криминальное прошлое. Лично он, конечно, ни в чем замешан не был — не убивал, не выселял, не шантажировал, аферы с квартирами производили его агенты, а он получал готовые адреса свободных уже квартир и торговал ими по всем правилам коммерции. Но именно это обстоятельство и наводило на мысль, что в какой-то точке деятельность непричастного к преступлениям Майвина пересекается с непосредственными исполнителями, и он опасался, что я эту «болевую» точку найду. Судя по тому, как назойливо он меня опекал, я был на верном пути, разгадка приближалась.

Я давно усвоил: всякий недостаток можно обратить в достоинство, всякий минус — в плюс. У двухметрового атланта Джерри был один плюс — его было видно издалека. Это хорошо для артиста, но совсем никуда не годится для человека, чья работа так или иначе требует конспирации.

Хотя на сей раз он и не собирался прятаться, подошел ко мне со стороны Сухаревской площади и постучал по стеклу.

— За тобой не угонишься, — проворчал недовольно, просовывая в окошко пухлый конверт.

В конверте оказались деньги. Три тысячи долларов. Он терпеливо стоял, пока я их пересчитывал.

— Передай Майвину, что мы в расчете. Я прекращаю поиск.

Джерри вытаращился, будто попал в женскую баню.

— Я передам. Только не думаю, чтобы ему это понравилось, — проговорил со скрытой угрозой.

— Мне тоже не нравится, когда за мной следят, Джерри, — спокойно ответил я.

— Мне поручено передать тебе бабки. Какие претензии?

— Где? Возле Склифосовского?

— Я увидел, как ты выехал со двора, и попер за тобой через всю Москву. Откуда мне было знать, куда ты поедешь? Поручено передать бабки. Все?

Я понял, что этот механический органчик приставлен к Майвину в качестве охранника или цербера при Илоне, и о наполеоновских планах шефа ничего не знал.

— Все, — сказал я. Но уезжать не спешил, сидел, глядя в зеркальце на удаляющуюся тушу. Совершенно неожиданно он сел не в «Тойоту», а… в черный «БМВ» и, круто развернувшись прямо на Садовой, умчал в обратном направлении.

Машину я узнал: та самая, которую Майвин снял с «наружки» по моему требованию и которая сегодня ушла от лазуритовой «капельки». Значит, либо Майвин не догадывался, что я засек «Тойоту», либо… либо она принадлежала не его службе.

Я завел двигатель, развернулся по той же траектории, что и Джерри, и поехал в сторону ЦДРА — к саду, предполагая выманить преследователей в укромное местечко.

«Тойота» вынырнула в начале Самотечной, сразу за поворотом. Можно было, конечно, и не делать этого, но я все же притормозил, затем увеличил скорость; машины то отставали, то обгоняли меня, и только «Тойота» в точности повторяла маневры. Мне это надоело! Припарковавшись у большого серого дома «сталинской» постройки неподалеку от Театра Российской Армии, я запер машину и походкой делового человека направился к одному из широких подъездов с массивной двустворчатой дверью.

Пассажиру «Тойоты» очень хотелось знать, к кому я пожаловал в гости: из окна на лестничной площадке между двумя первыми пролетами я видел, как он выбежал из машины и поспешил за мной. Это был молодой, ладно сбитый живчик в бежевой спортивной куртке с капюшоном. Прежде я его не видел. Как только внизу хлопнула дверь, я повернулся и пошел вниз — прямо ему навстречу. Видимо, опыта ему было не занимать, на такой маневр он никак не отреагировал, посмотреть со стороны — жилец возвращается к себе в квартиру, да и только. Ему бы еще авоську с кефиром — было бы совсем хорошо. Поравнявшись с ним, я придержался за перила; моя левая нога согнулась в колене, подведенном к самому плечу, а разогнувшись, нанесла хлесткий киковый удар в лоб незадачливому шпику. Такого фокуса он явно не ожидал, улетел вниз, к двери подъезда, но приземлился достаточно ловко, успев перевернуться в воздухе и смикшировать падение руками. Парень был явно тренированным: мгновенно оказавшись на мягких, как кошачьи лапы, ногах, принял боевую стойку. Завидная реакция позволила ему избежать прямого удара в грудь, но уракен правой в висок он пропустил. Едва коснувшись пальцами обеих рук цементного пола, он выбросил длинную и, по всему, знавшую дело ногу, метя мне в подбородок — такой прием называется «хвост дракона», — но не учел, что я тоже учился драться, не в подворотне: перехватив стопу в «замок», я опустил пятку на его шею. В принципе этого делать не стоило — мне он нужен был в здравом уме и твердой памяти, я планировал, что он может озвучить свои намерения и вкратце объяснить, на кого работает и за какие деньги. К сожалению, теперь это было невозможно — он взял тайм-аут и погрузился в небытие.

К счастью, никто из подъезда не выходил и никто не входил, так что я получил возможность посадить его в угол и быстренько обыскать.

Довольно увесистый кошелек с купюрами в рублях и валюте, связка ключей, зажигалка в форме пистолета и пистолет в форме зажигалки меня не заинтересовали, так же, как фонарик, миниатюрный передатчик, пачка «Ротманса», авторучка, блокнот (его я, впрочем, переложил в свой карман), пакетик из фольги с жареными орешками, газовый баллончик, носовой платок. Все это, вместе взятое, не перевешивало удостоверения сотрудника Федеральной службы безопасности Российской Федерации по Москве и Московской области на имя Валерия Семеновича Левина с фотокарточкой 3x4, запечатлевшей моего визави.

Я этого не хотел! Я против ФСБ ничего абсолютно не имел и не имею: бойцы невидимого фронта, щит Родины — как же их можно не уважать? Да если бы я знал, что господин Левин обучался рукопашному бою в спортзалах Лубянки, я бы добровольно лег на лопатки! Я ведь не шпион, не носитель государственных секретов и не диссидент — думаю так же, как и все остальные граждане России. По поводу всего происходящего.

Я отстегнул его капюшон и сложил в него, как в кулек, изъятые предметы, потом приподнял веки и убедился, что у него холодная голова и горячее сердце. Больше в чужом парадном делать было нечего.

Сумерки уже сгустились до консистенции кофе с молоком, это позволило мне остаться незамеченным напарником Левина. Он сидел за рулем «Тойоты» и что-то читал, с учетом освещения это могли быть заголовки газеты или комиксы. Я рванул заднюю дверцу, к счастью она оказалась незапертой, и в мгновение ока оказался на сиденье за его спиной. Глаза чекиста сработали наподобие объектива фотоаппарата «Кодак» с четырехкратным наездом, отчего девятимиллиметровая дырочка в стволе моего «Макарова» показалась ему раструбом саксофона.

— Твой товарищ просил его ненадолго подменить, — сказал я, высыпав на переднее сиденье изъятые у Левина вещи. — За пистолет хвататься не надо, обойму я забрал. Свою пушку достанешь сам или помочь?

Он медленно достал из-под мышки табельный «Макаров» и протянул мне. У меня возникла интересная идея: открыть при детективном бюро «Шериф» магазин конфискованного оружия. Можно на паях с МВБ и ФСБ — они за день только по Москве изымают до ста единиц всякой дряни и отправляют на склады. Если все кастеты, ножи, базуки, гранаты, пистолеты, револьверы, стреляющие ручки и прочее будут проходить через мой магазин, то я буду самым богатым человеком на свете, а органы смогут вести учет граждан, приобретших оружие, и это облегчит им работу.

— Поехали, — процитировал я Гагарина.

— Куда? — поинтересовался он на всякий случай, за что получил сокрушительный удар по голове рукояткой пистолета.

Когда он пришел в себя, я уже сидел на месте его напарника и разглядывал диковинную аппаратуру, размещавшуюся под панелью. Это был маленький черный «дипломат», вставлявшийся по наводящим рейкам на шарнирах в углубление; крышка открывалась наподобие ноутбука и с внутренней стороны представляла собой дисплей, на котором высвечивалась карта Москвы. Сетка координат расчеркивала столицу на мельчайшие квадратики, при нажатии нужной клавиши любой район можно было укрупнить.

На подсвеченном пластиковом квадратике значился номер моего телефона, квадратик этот постоянно пульсировал, так что я сразу обратил на него внимание.

По индексам на клавишах я сообразил, для чего предназначался агрегат. Здесь умещалась система перехвата факсов, выслеживания и перехвата сообщений по сотовым телефонам, модульный монитор, цифровой телефонный анализатор, дешифратор и много прочей шпионской гадости, вникать в которую мне не было никакой охоты. Главное, что аппаратура включала в себя профессиональный модифицированный радиоприемник с декодером сотовой передачи: используя технику цифровой обработки сигналов для расшифровки неслышных контрольных импульсов между моим телефоном и сотовой станцией, декодер позволял им настраиваться на нужную частоту. Устройство моего телефона предусматривало защиту от прослушивания, но достаточно того, что с помощью этой системы они могли вычислить меня, где бы я ни находился, и «водить» мою машину по всей Москве, не опасаясь ее потерять. Сейчас зелененькая «галочка» мигала на углу Самотечной и Делегатской — то есть там, где мы и находились: телефон был у меня в кармане.