Валерий Горшков - Ликвидатор
Едва я спустился по трапу самолета, как увидел ее. Она стояла возле здания аэропорта и пристально вглядывалась в трудно различимые с расстояния двухсот метров лица прилетевших последним рейсом. Она тоже сразу заметила меня и, не дожидаясь, когда пассажиров подвезет до здания аэровокзала специальный автобус, бросилась бежать через взлетное поле к самолету.
Подбежав, она бросилась мне на шею. Я тоже по ней соскучился, но даже не мог себе представить, что у нее это чувство было на два порядка сильнее!
— Здравствуй, солнышко. — Я пригладил ее растрепавшиеся светлые волосы и крепко поцеловал. — Соскучилась?
Она молча кивнула головой, шмыгнув носом. Того и гляди расплачется. Невероятно! Может, что-то случилось?
— Что-то случилось, малышка? Ты вся такая странная…
— Нет, ничего. Я просто очень рада тебя видеть.
— А-а-а… — Поднял с земли чемодан, обнял ее за плечи, и мы медленно пошли в сторону здания аэропорта.
Мимо нас, в противоположном направлении, чинно проследовала пожилая эстонская пара в белых шортах. Вероятно, они тоже кого-то встречали. Посмотрев на нас с улыбкой, старушка что-то вполголоса сказала мужу. Он улыбнулся ей в ответ и молча кивнул в знак согласия. Старички говорили на своем родном языке, из которого я знал только одну фразу, несмотря на настойчивые попытки Рамоны хоть как-то поправить положение. А поэтому попросил ее перевести. Она смутилась, но потом все же перевела:
— Женщина назвала нас замечательной парой и сказала, что мы очень подходим друг другу. Она подумала, что мы с тобой муж и жена.
— А что, разве не так? — высоко подняв брови, спросил я.
— Нет, не так. К сожалению, — ответила Рамона и сразу же сменила тему разговора: — Твоя машина на стоянке. Я сделала все, как ты просил.
Мы миновали здание аэровокзала и вышли через главный вход к расположенной рядом платной стоянке, где я сразу заметил «восьмерку». Она, как всегда, была идеально вымыта и сверкала на солнце.
— Ты поведешь? — Рамона протянула ключи.
Я помотал головой:
— Нет, что-то не хочется. Если тебе не трудно… — я улыбнулся, получил улыбку в ответ и через минуту уже сидел на правом сиденье рядом с Рамоной, а мой вместительный чемодан лежал в багажнике.
— Может, ты все-таки скажешь, куда мы едем? — Моя красавица обиженно надула свои замечательные губки-бантики. Как я мог не ответить? Да и не входило в мои планы все тридцать дней отпуска провести рядом с таллинским аэропортом.
— Сначала в Ригу, потом — в Юрмалу.
— Куда?! — Она, вероятно, подумала, что я спятил. Или перепутал местные названия. Такое случается с россиянами. Но я еще раз повторил сказанное.
— А что мы там будем делать?
— За хорошие успехи в боевой и политической подготовке фирма презентовала мне дом на берегу моря с двумя автомобилями, четырьмя охранниками и полным комплектом прислуги. Без-воз-мезд-но!
— То есть как… На время отпуска?
— Нет, я же сказал, презентовала. Насовсем. Дом, который раньше принадлежал коммунистам республиканского уровня, теперь моя частная собственность. И машины — тоже. Правда, вот собственностью на людей пока похвастать не могу. Всё-таки двадцатый век на дворе. Но обязательно что-нибудь придумаю. Хочешь, завтра на воротах будет стоять негр, а еду готовить китаец?
— Ты с ума сошел. — Рамоиа удивленно покачала головой.
— Совсем даже нет, дорогая. Я просто очень хорошо работаю.
— Ты уже там был, в этом доме? — осторожно спросила она, заводя двигатель «восьмёрки».
— Нет, но у меня есть адрес. И еще: очень прошу тебя, при посторонних называй меня Виктор. Виктор Михайлович Иванов. Запомнила?
— А что же мне еще остается? Только и делаю, что выполняю твои указания, господин мафиози.
Я понимаю, что она это сказала в шутку, так, между прочим. Но от этих слов у меня внутри все словно оборвалось. Даже на какое-то мгновение появилась шальная мысль, что она уже давно, еще в том громадном доме на берегу Чудского озера, когда я впервые встретился с Персиковым, обо всем догадалась. Но потом я подумал, что этого не может быть. Я уже слишком хорошо знал характер любимой женщины. Если Рамона что-то хочет спросить, она не откладывает это до завтра, а уж тем более «до лучших времен». Она, конечно, до сих пор считала, что я работаю сотрудником секретной российской службы. В ее глазах я был кем-то вроде агента Купера из «Твин Пикса».
— Не надо меня так называть. Никогда, — сказал я.
— Хорошо, господин резидент, больше не буду! — Она виновато потупилась. — Так мы действительно едем в Юрмалу на целый месяц? Но с кем я оставлю Гарика?
— Чёрт… Делать нечего, придется заехать к тебе в городишко и взять его с собой. Тем более что ты наверняка вспомнишь, что забыла взять из гардероба что-нибудь очень нужное.
— Конечно! Я ведь не думала, что уеду из дома на четыре недели! — Как я и предполагал, с собой у неё не было ничего, кроме небольшой спортивной сумки. — И попросила соседку покормить собаку только два дня. Я думала, мы останемся ненадолго здесь, в Таллине, снимем номер в гостинице…
— Не продолжай. Дорогу до Пярну знаешь?
— Знаю. — Рамона снова надула губки, включила первую передачу и выехала со стоянки.
Но я знал, что больше минуты она не выдержит этого театра одного актера. И оказался прав.
— А где твои четверо охранников? — спросилаона, когда машина выехала на оживленную трассу. — В чемодане?
— Зачем? В Юрмале, охраняют мой… наш дом…
Рамона удивлённо вскинула брови: «Неужели?»
— …два наших автомобиля и четверых слуг, включая повара.
— Ну тогда ладно. — И моя красавица ещё сильнее надавила на педаль газа. Через минуту стрелка спидометра переползла за отметку сто пятьдесят километров в час.
Я тихо присвистнул.
— Однако!
До вечера мы успели съездить в Пярну, забрать собаку, которая, увидев меня, чуть не сошла с ума от счастья, исхлестав мне ноги жестким, словно хлыст Чингисхана, хвостом, собрали не менее большой, чем уже стоял в багажнике «восьмерки», чемодан, на что ушло всего два часа времени, полтора часа провалялись в спальне, а также умудрились проколоть заднее колесо, причем прямо возле ворот дома. Мне выпала уникальная возможность испробовать себя в роли автослесаря-баллонщика.
До Юрмалы, находящейся в соседнем государстве, было всего несколько часов езды по хорошей дороге. Она извилистой плавной лентой бежала вдоль живописного, берега Балтийского моря, сворачивала на Рижский залив, пересекала границу с Латвией и, продолжая петлять, вела через Ригу прямо в курортную Юрмалу, где мне впервые в жизни предстояло вживаться в образ так называемого «нового русского» со всеми его запросами, привычками и причудами.
Когда моя «восьмерка» подкатила к высокой белой стене, увитой причудливыми узорами декоративного австралийского винограда, сначала я подумал, что ошибся. То, что находилось за стеной, ни в коей мере не походило на мои самые смелые предположения. Я решил, что не стоит впадать в экстаз, а сразу же повел машину к воротам и, подъехав, нажал на сигнал. Рамона открыла глаза, прикрываясь ладошкой, зевнула, посмотрела на величественное строение, перед которым мы остановились, и изумленно округлила глаза.
— Ты не ошибся? — спросила она, протирая веки.
Я обернулся. Ни заднем сиденье молча сидел пес Гарик и тоже с удивлением смотрел на массивные металлические ворота, выкрашенные в идеально белый цвет. Даже в машине он почувствовал пробивающийся из-за стены запах барбекю.
— Сейчас проверим.
Ворота, имеющие автоматический привод, медленно открылись, я включил первую передачу и въехал на утопающую в зелени и цветах территорию. Проезжая, заметил установленную над воротами, под солнцезащитным козырьком, видеокамеру. Вот почему в створках не бьшо дверцы или дежурившего возле ворот негра в ливрее, вымуштрованного при чьем-либо появлении незамедлительно спрашивать: «Кто там?» В гости сюда приезжали на собственных машинах.
— По-моему, мы приехали, дорогая! — сказал я, направляя машину по ровной асфальтированной дорожке к подземному гаражу вслед за пошедшим впереди охранником.
Гараж был открыт, внутри ярко горели лампы дневного света. Мы с Рамоной сразу же увидели две роскошные немецкие машины, явно ожидающие нашего появления, чтобы наглядно продемонстрировать хозяевам все свои неоспоримые преимущества по сравнению с «тазиком» производства Тольятти.
Одна машина — «Мерседес-300» черного цвета, с тонированными стеклами и низкопрофильной резиной — была в очень хорошем состоянии, хотя ей явно уже пришлось покатать по дорогам Европы несколько лет. Зато второй автомобиль — «фольксваген-пассат» цвета спелой вишни — был совершенно новым и приковал мой взгляд не менее сильно, чем впервые увиденные некогда ноги красавицы Рамоны на диком пляже в Пярну. Честное слово, и на то, и на другое вполне можно было полюбоваться. А я всю свою жизнь неровно дышал по отношению к красивым женщинам и роскошным автомобилям.
