Прости. Забудь. Прощай - Алексей Коротяев
Сделал паузу.
— Поэтому не удивляйся, что сегодня вместо работы мы посетим онко-лога. Я должен был тебя предупредить. А Люсьена пусть… пока не знает. Ей я
соврал, что всю ночь играл в казино. Она даже не удивилась.
Тут мой друг рассказал мне, сменив тему, пару забавных историй о
сестре. Вскоре появилась и Люси — радостная, нагруженная пакетами с покупками. Жюльен помог уложить продукты в холодильник и засобирался.
По тому, как грустно разводили руками специалисты, было понятно, что новости не из приятных.
На следующий день из-за корпоративной вечеринки я не смог присут-ствовать на заключительном консилиуме. Мой друг написал, чувствуя, что меня
не было рядом:
— Врачи дали мне меньше 6 месяцев.
154
Он не поддавался отчаянию. Трезво и внешне спокойно отнесся к при-говору и только сказал:
— Времени мало, а столько еще надо успеть!
Он завел секретный (от сестры) список, в котором отметил то, что необходимо было сделать. Скрупулезно вспомнил даже самые маленькие долги
и без промедления раздал. Побывал на могилах родителей и оплатил услуги
по уходу за участком на несколько лет вперед. Посетил своих старых друзей и
приятелей. Переписал все имущество на сестру.
Врач ошибся. Жюльену стало хуже значительно раньше. Морфин в
таблетках перестал помогать от страшных болей, и Люсьене пришлось отвезти
брата в больницу. Оттуда в отделение хосписа. Люси не отходила от него ни на
минуту. Она дремала в кресле рядом с кроватью. Просыпалась от любого шоро-ха. Даже в этой ситуации Жюльен не изменил себе. Он прикладывал огромные
усилия, чтобы не спать днем и не лишать любимых им людей возможности быть
вместе. Я мучился невыносимо от своей беспомощности, видя страдания друга
и любимой женщины.
Люсьена с ужасом смотрела в пространство перед собой, в котором
просила меня постоянно находиться. Она хотела знать, что я с ней.
Я был там, когда Жюльен умер. Заплаканное лицо Люси внезапно за-дрожало, и все исчезло. Как будто во Вселенной потушили свет…
Надеюсь, что тот, кто прочтет мой дневник, поймет, почему я сделал
этот выбор. Почему отказался от карьеры и от жизни в привычном для вас
смысле… Почему выбрал сон вместо бодрствования. Приборы будут снабжать
мою кровь необходимым количеством снотворного и питания, и я буду спать в
этой частной клинике до тех пор, пока не найду Люси в своих снах. Жюльен был
ей родным братом, и существует шанс, что я встречу ее. Так же, как когда-то
встретил ее брата. Даже если этот шанс один из миллиарда…
155
невозврАщенец
фантастический рассказ
Приезжал отец…
Я познакомил его с ребятами. Он вел себя как пацан. Оробел. Пялился
на них, мычал что-то. Я просто удивлялся: и это мой героический папашка, который никогда за словом в карман не лезет?
Вечером, когда мы сидели на лужайке моего загородного дома, он сказал, что искренне рад моим успехам, но на родине таких, как я, зовут невозвраще-нами. Я даже расстроился. Кому мы сделали плохо тем, что нам сейчас хорошо?
Я вот что скажу!
Бегут обычно не от хорошей жизни, хотя по-всякому, конечно, бывает.
Первый раз я это сделал по глупости, второй — на спор (святое дело!). Ну, а
третий… Судите сами… А вообще лучше по порядку.
Первый раз я сбежал из дома в прошлое в пятом классе, когда у отца
появилась молодая подружка. Он все с ней, да с ней…
Обидно стало. На такой допотопной машине времени рванул, что отец
думал, ее уже не завести, и бросил ржаветь. Модель была старая и дотягивала
только до начала столетия.
Плотность присутствия «наших» там невероятная! Что поделать: на
новые машины не хватает, вот и путешествуют, куда смогут добраться. Такая
скученность, что только начнешь обустраиваться, свое будущее создавать, как
выскакивают «современники» и давай изо всех сил мешать. Шагу не ступишь, чтобы не натолкнуться на «своего».
Второй раз я удрал на новой отцовской машине с приличными, судя по
документации, ходовыми данными на следующий день после окончания школы, совпавший с моим двенадцатилетием. На спор, что смогу спуститься на десять
столетий и посмотреть Ледовое побоище. Большая дальность пробега — каче-ство для машины времени неоценимое. А то застрянешь там, куда дотянешь на
одной зарядке… Скажем, в семнадцатом веке.
А сколько Мерлинов и предсказателей на квадратном километре жить
может? Конечно! Конкуренция. Едешь за простой и здоровой жизнью, а попасть
можешь… на костер. Наша полиция ведь только богатеньких спасает. А с такими, как мы, «бегунами», если что случилось — сам виноват и помощи не жди.
Вернули меня через неделю, и отец новую антиугонку поставил.
Пришло время, когда в каждой семье появилась одна, а то и две част-ные машины времени.
Поначалу каждое путешествие было событием. Потом люди стали
проводить в прошлом выходные, как на даче, за фруктами без пестицидов го-156
няли. Дальше — больше. На продукты из других эпох перешли. Столько людей
тогда из-за этого без работы осталось! Вот и рванули многие назад в поисках
лучшей жизни. Сейчас уже и не поймешь, кто где живет.
Почему поначалу путешествовали только в прошлое? Это нам в школе
на времялогии во втором классе объяснили (тогда же, когда и лекцию о безопасном сексе ввели). Оказывается, путешествие в прошлое происходит в одном
направлении, как бы по стволу дерева, вниз. Что бы мы там ни делали, наше
будущее от этого не меняется. Даже если какой-нибудь дурак задумает Наполе-ону дырку в голове сделать из снайперской винтовки, то наша история от этого
не пострадает, а вот их пойдет по совершенно другому пути, о котором мы и не
узнаем. С этого момента появится новая ветка будущего, и все там будет происходить, не пересекаясь с нашим настоящим. Потом выяснилось, что кое-что
все же меняется, но было уже поздно. Через несколько лет использования машин среду времени так замусорили и загадили, что нетронутых эпох совсем не
осталось. Самые лучшие из них, поспокойней и подальше, разобрали те, что из
правительства и с денежками. Таким везде хорошо! Гоняют туда-обратно. За-боры временные поставили и наслаждаются жизнью. Воздух там чистый, рыбки
икру без ртутного отлива мечут. Отдохнут в заповедном, элитном времени, на-дышат рожи красные и давай учить других граждан,… как надо жить. Говорят, есть еще какие-то там другие измерения, куда наш народ еще не лазил, но это
все больше в умах
