Владимир Гриньков - Семь кило баксов
Прощай, Кипр!
Глава 66
Окна распахнуты настежь. В Москве долгожданная весна. Воздух еще не обволакивающе горяч и не пропитан пылью.
– А ты уже побывал в лете, – почти что с завистью произнес маркеловский шеф. – На Кипре ведь лето?
– Их весна – это наше лето, – тоном знатока ответил Маркелов. – А их лето – это…
Он замялся, не сумев с ходу подобрать нужное определение.
– Да, летом там делать нечего. Как голова твоя, кстати?
– Все зажило, – ответил Маркелов и вздохнул. – Но до сих пор обидно. Спокойный остров, преступности никакой, пять тыщ преступлений в год – разве же это преступность? – и я в этой спокойной обстановке на протяжении двух суток дважды получаю по голове.
– И впечатления от Кипра у тебя теперь негативные?
– Тут надо различать, – сказал Маркелов. – Есть Кипр, и есть наши люди на Кипре. Первое – выше всяких похвал, второе – ну вы сами знаете.
– Ладно, что там у тебя со Звонаревой? – вернулся к делу шеф.
– По-прежнему никаких известий.
Полина исчезла. Ее искали, но не смогли найти. Сначала определили, что она пересекла разделительную линию в Никосии, отделявшую греков-киприотов от турок. Позже, сделав запрос, установили, что Полина покинула занятый турками Северный Кипр через порт Фамагуста на востоке острова и через десять часов оказалась уже в Турции, в городе Мерсине. Но и в Турции она долго не задержалась, уже через два дня покинула ее территорию через порт Трабзон, вскоре высадилась в Батуми, и после этого след ее потерялся – дальше границы можно было пересекать в упрощенном порядке, без виз и штампов в паспорте, и проследить перемещения Полины по просторам СНГ не представлялось возможным.
– Она напугана, – сказал Маркелов. – И боится выходить на контакт. Думаю, что пройдет какое-то время и она объявится.
– И Прокопов объявится, – усмехнулся шеф. – И его любовница. И этот твой «змеелов».
Маркелов иронии шефа не принял.
– Этих мы найдем, – пообещал он. – Долго им бегать не доведется.
Они успели скрыться, но розыск уже объявлен, и в конце концов они будут задержаны.
– Мы пока и без них можем это дело раскручивать, – сказал Маркелов. – Я, когда с прокоповской любовницей там, на Кипре, разговаривал, уловил главное: у Прокопова со Звонаревым была вражда. И я думаю, что это правда. Если была месть, тогда все сходится. Через Звонарева якобы хотели купить яд, но продавец яда скрылся, прихватив деньги. На посредника, на Берикова, тут же начинают давить, требуя возврата денег, но дело не в деньгах, а в том, чтобы Звонареву как можно сильнее кровь попортить, ведь у того и так бизнес очень плохо идет, а тут дополнительные проблемы. В общем, они хотели окончательно звонаревский бизнес развалить.
– А убийство?
– Убийство – не прокоповских рук дело.
– Погоди-ка! – сказал шеф и нахмурился так, будто ему только что сказали о том, что найденное им решение задачи неверно. – То есть как это – не прокоповских?
– Это пока только мои догадки, – сказал Маркелов. – Тут, понимаете ли, одно из двух: либо месть – это убийство, либо месть – это развал бизнеса. Одно с другим просто не вяжется.
– Хороша месть! Прокопов подстроил эту аферу со змеиным ядом, сам же потерял на этом деньги…
– Ничего он не потерял.
– Ну как же! Он отдал на покупку яда восемьсот тысяч, из которых Бериков оставил себе двести пятьдесят, остается пятьсот пятьдесят, которые в конце концов возвратились к Прокопову.
– А дальше Прокопов начинает давить на Берикова, требуя вернуть деньги, те самые восемьсот тысяч. Бериков, страшась расправы, отдает часть, свои же деньги отдает, но до восьмисот все равно не дотягивает, и со Звонарева не спросишь, тот уже убит. Перепуганный насмерть Бериков хочет получить хотя бы что-то с наследницы, с Полины. В общем, Прокопову его деньги вернулись. Полностью. Его затраты на всю операцию – ноль рублей ноль-ноль копеек. Мне кажется, он хотел всего лишь превратить Звонарева в нищего. Но – не убить.
– Звонарева убили, – напомнил шеф.
– Кто-то другой убил, я думаю. Мы в ходе расследования все время топтались вокруг этих звонаревских сделок, где присутствовал черный нал. Потом змеиный яд выплыл. И мы эту версию приняли за главную. А теперь я предлагаю на это дело иначе взглянуть. Что, если Звонарева убили по самой банальной и лежащей на поверхности причине – за долги? И этот мифический, никому не нужный змеиный яд вовсе ни при чем?
Глава 67
– Скажите, Галина Петровна, а часто так бывало, чтобы Звонарев кому-то задолжал?
Галина Петровна, бывший главный бухгалтер звонаревской фирмы, нервно мяла в руках платочек. Выглядела она так, будто недавно потеряла кого-то из близких – так была измождена и так печальна. Неприятности последних месяцев не прошли для нее даром. И за что человеку такое наказание? Работала не покладая рук, все у нее по бумагам сходилось, а трудилась за одну зарплату, никаких особенных богатств для себя не скопила, и вдруг – неприятности у фирмы, долги, претензии кредиторов, гибель хозяина, и после всего этого – проверки, допросы и постоянные ожидания каких-то еще более страшных неприятностей, и за все происходящее вокруг она оказалась после гибели Звонарева главной ответчицей.
– Да вы не волнуйтесь, – сказал ей Маркелов. – Ничего ведь страшного не происходит.
Женщина улыбнулась ему вымученной улыбкой, будто говоря – как же я извелась.
– Так я насчет кредиторов, – вернул ее в действительность Маркелов. – Бывало такое, чтобы Звонарев в должниках ходил?
– А как же, – осторожно ответила Галина Петровна. – Это же бизнес.
Она сейчас была так осторожна, как сапер на заминированном поле. Прежде чем сделать следующий шаг, постоит, подумает, потычет туда-сюда, проверяя, не заложена ли мина. Поэтому Маркелову придется с нею повозиться, он заранее был к этому готов.
– Бизнес бизнесом, – сказал он тоном знатока, – но и там всякое бывает. Случай случаю рознь. Ведь так?
Пауза.
– Конечно, – с прежней осторожностью признала женщина.
Тут она пока не ждала для себя подвоха, но все равно держала ухо востро.
– Какие-нибудь случаи вспомните?
– Какие случаи? – напряглась Галина Петровна.
– Когда Звонарев ходил в должниках.
– Их не так уж мало было, этих случаев.
– Вот и перечислите.
– Все я не вспомню.
– Перечислите те, которые вспомните.
– Хорошо, – вздохнула Галина Петровна с обреченностью человека, который понял, что отбояриться у него не получится и просто так его в покое не оставят. – Бывало, что оптовики, которые нам поставляли товар, не сразу могли деньги получить.
– Деньги получить от Звонарева?
– Да.
– Почему же не могли получить?
– Наши покупатели в провинции задерживали оплату. Просто не перечисляли деньги на наш счет. А если на счету денег нет, то и мы заплатить не можем, дело ясное.
– Как же выходили из положения?
– Мы просили отсрочку.
– Надолго?
– Неделя, две. Когда как.
– И вам всегда шли навстречу?
– А куда им деваться? – пожала плечами Галина Петровна. – Хорошего покупателя нельзя обижать, его надо прикармливать, холить и лелеять.
– Хорошие покупатели – это вы?
– Ну конечно! Мы брали товара сразу помногу и весь его оплачивали. Да, случались перебои в оплате, но всем было ясно, что это временно, что мы заплатим непременно. Никто не роптал. И мы точно так же прощали своих контрагентов в провинции. Сегодня он нам задолжал, а завтра все отдаст и еще товар закажет. Ну не можем мы так, чтоб без шероховатостей. Мы русские люди, у нас многое на «авось» рассчитано – надо и в таких условиях работать, за нас работать никто другой не будет, ведь правильно?
– Да, – подтвердил Маркелов. – Правильно. А вот скажите, эти случаи, о которых вы рассказали, – это когда было?
– Да постоянно, если честно. И два года назад, и год назад, и вообще…
– Что такое – «вообще»?
– Ну вот в последнее время совсем плохо стало. Вы ведь в курсе.
– Это уже после августовского кризиса, да?
– Да.
– Мне вот что интересно… Я там по бумагам посмотрел… По бухгалтерской документации…
Галина Петровна при последних словах насторожилась.
– Нет-нет, там все в порядке, – поспешил успокоить ее Маркелов. – Просто я по бумагам вижу, что после кризиса с платежами у вас стало совсем плохо.
– Да. Никто не отдавал денег.
– Значит, после кризиса ситуация все-таки была иной? Я все о тех же неплатежах говорю, Галина Петровна. Раньше, до кризиса, ваша фирма если кому-то и была должна, особого беспокойства никто не проявлял, все знали, что пройдет неделя или две от силы, и деньги будут перечислены. А в августе случился обвал. И вы совсем перестали платить. Но теперь уже иллюзий никто не питал. Никто не думал, что через недельку-другую вы сможете расплатиться.
– Никто. У нас их физически не было, этих денег. Просто замкнутый круг. Деньги можно заработать, если продавать какой-то товар, а товар нам не дают, потому что у нас нет денег. Звонарев ходил сам не свой.
