Владимир Гриньков - Семь кило баксов
Торопливо набрав телефонный номер, Полина прижала трубку к уху.
– Алло!
– Слушаю! – голос Маркелова.
Значит, он все еще там!
– Это Полина! Они гонятся за мной! Я на шоссе, еду в направлении Ларнаки!
И тут вдруг Маркелов, совершенно неожиданно для Полины, произнес спокойным голосом:
– Хорошо, я понял.
И положил трубку.
Он положил трубку! Просто положил трубку!
Растерявшаяся Полина бросила быстрый взгляд в зеркало заднего вида. Хищная морда прокоповского внедорожника угрожающе ощерилась совсем близко.
Она может рассчитывать только на себя.
«Полиция!» – вдруг осенило ее. Схватила телефонную трубку, и только тут до нее дошло, что она не знает, как звонить в полицию. 02? Нет-нет, точно не этот номер. Там три цифры. 911? Может быть. Набрала номер. Нет, не то. Ну надо же! И телефон есть, и за помощью не обратишься. Занятая телефоном, она слишком поздно обнаружила, что начался длинный подъем и машина теряет скорость, а когда обнаружила – бросила в зеркало взгляд и не увидела там своего преследователя. Повернула голову. Прокоповский внедорожник уже почти поравнялся с ее машиной. Еще немного, он прижал бы ее к обочине, и здесь, в этом пустынном месте, погоня и завершилась бы. Полина нервным движением включила пониженную передачу, и ее «Хонда» понемногу, метр за метром, стала удаляться от преследователя.
Дорога раздваивалась. Магистраль все так же шла прямо, это было направление на Никосию, а влево ответвлялась другая дорога – ответвлялась, чтобы тут же, изогнувшись дугой, нырнуть под магистраль и уйти на Ларнаку. И Полина, не желая снижать скорость, направила машину прямо. До кипрской столицы оставалось километров сорок, не больше четверти часа пути. Там город, много людей, там есть полиция и, значит, сохраняется надежда на то, что все обойдется.
Полина еще раз набрала номер телефона тети Гали. Сначала гудки, потом, через какое-то время, трубку сняли.
– Алло! – сказала Полина.
– Ты где? – маркеловский голос.
Что-то с ним происходило.
– У вас все нормально? – спросила Полина.
– В общем, да. Если не считать того, что мне дали по голове. Но это пустяки.
– За мной кто-то гонится, – сказала Полина.
– Люди Прокопова?
– Похоже, что да. Машина, по крайней мере, его.
– Ты сейчас где?
– Подъезжаю к Никосии.
– Мой тебе совет: добеги до ближайшего полицейского и сдайся ему без сопротивления. Иначе дела твои плохи. Эти ребята не церемонятся.
Пауза.
– Ладно, – вздохнул Маркелов. – Я тебе позвоню. Мне тоже надо добраться до полиции.
Глава 65
Дорога поднялась на холм и серой лентой скатилась к его основанию. Впереди, в долине, лежала Никосия. Очертания домов казались расплывчатыми, разогретый воздух дрожал.
Автомобильную пробку Полина увидела издалека. Здесь был первый светофор, въезд в город, и в этой узкой горловине скапливались автомобили, которые шли в столицу. Полина направила машину левее пробки, по обочине, законопослушные киприоты смотрели ей вслед, она обогнула длиннющий хвост машин и вынырнула на асфальт уже на самом перекрестке, прямо перед светофором, тот как раз перемигнул на зеленый, Полина вдавила в пол педаль газа, и ее «Хонда» пошла с таким ускорением, будто это было не обычное шоссе, а гоночная трасса. Почти сразу начались дома, это уже был город.
Полина ехала, никуда не сворачивая. От основного потока машин отрывалась без труда, от каждого светофора стартуя так, что визжали, прокручиваясь по асфальту, покрышки. Где-то позади, среди прочих машин, время от времени ей удавалось зафиксировать взглядом преследующий ее внедорожник, но он никак не мог к ней приблизиться.
На очередном перекрестке обнаружилось, что здесь можно ехать только налево, Полина повернула, дальше правый поворот и снова налево. Эти места уже были ей знакомы, тут она когда-то проезжала с Антоном. Справа от нее тянулся городской сквер, сразу за сквером она видела стены венецианских укреплений и бастионы, там был Старый город, квартал Лайки Гетонья с аккуратными домиками и улица Ледра, которая внезапно заканчивалась баррикадой, разрубившей ее четверть века назад.
Внезапно слева, из боковой улочки, вырвался черный прокоповский внедорожник. Он был похож на огромного злобного пса, на какое-то время потерявшего из виду преследуемую им жертву. Они одновременно увидели друг друга. Полина вывернула руль, чудом избежав столкновения, и погнала машину по улице, стремясь использовать предоставленную ей фору на все сто, – ее преследователю еще предстояло развернуться, и он, кажется, потерял Полину из виду.
Здесь была тихая улочка, много зелени, и это место тоже было знакомо Полине. Правый поворот, и она выехала прямо к перегородившим дорогу бетонным блокам – это был переход на турецкую сторону. Полина обернулась. Погони она не видела, но ее враг был где-то рядом.
Из остекленного павильона на нее смотрели киприоты.
Антон говорил ей, что можно уйти на ту сторону. Достаточно предъявить свой паспорт. Полина поспешно открыла сумочку. Паспорт был. Еще деньги. Она торопливо пересчитала их. Американские доллары и кипрские фунты – всего долларов пятьсот. Заперла дверцу машины. Внимательно следящий за ее действиями киприот показал жестом, что ей непременно надо отметиться, если она намерена перейти на турецкую сторону.
Полина зашла в павильон, отдала свой паспорт дежурному офицеру. Тот полистал его с хмурым видом, демонстрируя, что не очень-то ему нравится стремление Полины прогуляться по оккупированным турками кварталам. Не одобрял. Полина его понимала. Но она очень боялась оставаться здесь. Очень!
– В каком отеле вы остановились? – спросил по-английски киприот.
– «Аквамарина», – механически ответила она. Не хотела объяснять, что она не туристка. Опасалась, что в таком случае ее не пропустят.
– Лимасол?
– Да, Лимасол.
Он записал название отеля, вернул Полине паспорт. Полина вышла из павильона. Ее преследователя не было. Возможно, напрасно она так испугалась. И едва она об этом подумала – из-за поворота вывернул черный внедорожник.
Полина бросилась в проем между бетонными блоками, за которыми обнаружилась неширокая дорога, слева от которой возвышалось кремового цвета здание, тот самый бывший отель «Ледра-Палас», а возле здания маршировали крепкие ребята в голубых беретах, ооновские солдаты. Еще один солдат, в таком же точно голубом берете и с винтовкой на ремне, стоял как раз посередине короткого отрезка дороги, отделяющего греков-киприотов от турок. Полина бежала прямо на него и видела, как лицо солдата меняет выражение – только что было благодушное, и вдруг благодушия как не бывало, а вместо него – напряжение и выработанная до автоматизма готовность действовать. Солдат рванул с плеча винтовку, а от отеля, где маршировали солдаты, уже бежали несколько его товарищей. Полина добежала до солдата, он преграждал ей дорогу, но она и не стремилась вперед, здесь она тоже была под защитой, а солдат смотрел не на нее, а куда-то ей за спину, и когда Полина наконец обернулась – увидела бегущего парня в черной футболке, того самого, что ее преследовал от самого Лимасола, а следом за парнем, истошно крича, гнался киприот в форме. Киприоту удалось было нагнать нарушителя пограничного режима, но парень на бегу отмахнулся от своего преследователя, и киприот отлетел в сторону, едва не упав, тогда солдат в голубом берете сделал шаг вперед, загораживая собой Полину, и передернул затвор винтовки.
И парень остановился. Киприот подбежал к нему и что-то объяснял, зло топорща усы. Парень слушал его невнимательно, еще не отошел от погони. Но он уже проиграл.
– Спасибо, – сказала солдату по-английски Полина.
– Добро пожаловать, – так же по-английски ответил ей солдат и указал рукой направление: вы можете, мол, идти дальше.
Постоянно оглядываясь, Полина дошла до турецкого контрольно-пропускного пункта. Здесь она заполнила какой-то бланк и получила однодневную визу – листок бумаги, который ей вложили прямо в паспорт.
Вышла на улицу. Ее преследователя не было видно. Припекало солнце. В тени дерева о чем-то своем разговаривали турки-таксисты. Тихо, спокойно, несуетно. Ленивый расслабленный Восток. Пыльный асфальт. Дрожит раскаленный воздух. Терпеливый ослик привязан к ограде. И даже мухи, как кажется, жужжат лениво-лениво. Полина почувствовала, как тает в ее душе напряжение. Как будто под жарким солнцем постепенно испарялся страх.
«Я больше туда не вернусь», – вдруг поняла она. Она не хочет снова испытать тот ужас, который ей довелось пережить. Да и не к кому ей возвращаться. Там уже нет ни дома, ни работы. Те, кому она верила, предали ее.
Прощай, Кипр!
Глава 66
Окна распахнуты настежь. В Москве долгожданная весна. Воздух еще не обволакивающе горяч и не пропитан пылью.
– А ты уже побывал в лете, – почти что с завистью произнес маркеловский шеф. – На Кипре ведь лето?
