Без права на ошибку - Ли Чайлд
– Планы изменились, – сообщила она. – На Капитолийском холме возникли проблемы. Армстронг прервал все дела с ЦРУ и отправился туда.
– Уже уехал? – спросил Ричер.
Фролих кивнула.
– Как раз сейчас в пути. – Она сделала паузу и послушала, что ей сообщает голос в наушнике. – Подъезжает, – сообщила она, потом подняла руку и заговорила в микрофон на запястье: – Доложите обстановку, прием.
Пришлось ждать. Прошло тридцать секунд. Сорок.
– Отлично, он внутри, – произнесла она наконец. – В безопасности.
– И что теперь? – спросил Ричер.
– Теперь будем ждать, – пожала плечами Фролих. – В этом и состоит наша работа. В том, чтобы ждать.
Они вернулись в офис и прождали остаток утра, а также большую часть дня. Фролих регулярно принимала доклады об обстановке, и Ричер составил довольно неплохое представление о том, как у них все организовано. Возле зданий сената в машинах дежурили городские полицейские. Агенты Секретной службы держали под наблюдением тротуары. За дверями, выходящими на улицы, стояли сотрудники собственной полиции Капитолия, по одному человеку у каждого металлодетектора и еще множество в коридорах. К ним добавлялись сотрудники Секретной службы. Процессы передачи власти проходили в кабинетах наверху, и там пара агентов стояла перед каждой дверью. Армстронга постоянно окружала личная охрана. По радиосвязи передавали, что день проходит довольно спокойно. В основном рассиживались и болтали. Договаривались о чем-то. Все это было ясно. Ричеру пришла на ум фраза «Дым, хоть топор вешай», но потом он вспомнил, что курить в помещениях уже давно запрещено.
В четыре часа они подъехали к гостинице, где остановилась Нигли; здесь в семь вечера должен был пройти прием для спонсоров предвыборной кампании. На организацию охраны оставалось три часа. Фролих заранее разработала регламент безопасности, согласно которому обыск начали одновременно две группы: одна двигалась от кухни, а вторая – от номеров-пентхаусов. Полицейских с собаками сопровождали сотрудники Секретной службы, и они вместе терпеливо осматривали этаж за этажом. Когда все было тщательно проверено, трое полицейских заняли постоянные посты: по одному в каждом конце коридора с номерами и один у лифтов и пожарной лестницы. Когда в шесть часов поисковые группы встретились на девятом этаже, в вестибюле и у дверей бального зала уже поставили временные металлодетекторы. Камеры видеонаблюдения были готовы к записи.
– На этот раз просите предъявлять два документа, удостоверяющих личность, – посоветовала Нигли. – Скажем, водительское удостоверение и кредитную карту.
– Не волнуйтесь, – ответила Фролих. – Я и сама так собиралась сделать.
Ричер стоял в дверях бального зала и оглядывал помещение. Пространство огромное, но толпа в тысячу человек наверняка забьет его до отказа.
Армстронг вышел из своего кабинета, спустился на лифте и, оказавшись в вестибюле, повернул налево. Открыл дверь без всяких опознавательных знаков, за которой начинался коридор, ведущий к заднему выходу из здания. На Армстронге был плащ, а в руке он держал портфель. Коридор за безымянной дверью представлял собой ничем не примечательный узкий проход, где стоял сильный запах чистящих средств. Армстронгу пришлось протискиваться мимо двух штабелей картонных коробок. В одном, аккуратном штабеле были новые коробки, где находились недавно доставленные товары. В другом, неустойчивом – коробки пустые и потрепанные, ждавшие своей очереди отправиться на свалку. Он пошел боком, чтобы не задеть второй штабель. Потом убрал портфель за спину, правой рукой толкнул дверь и вышел на холодный воздух.
Армстронг оказался в квадратном внутреннем дворике, с северной стороны открытом. Место было малопривлекательное. На высоте человеческого роста к стенам крепились жестяные воздуховоды вентиляционной системы здания. На уровне голени шли выкрашенные в красный цвет трубы с латунными вентилями, питающие водораспылительные установки противопожарной системы. Стояли в ряд три темно-синих мусорных контейнера – это были большие, с автомобиль, стальные ящики. Чтобы попасть на улицу позади дома, Армстронгу пришлось идти мимо них. Он прошел мимо первого. Прошел мимо второго. И тут его окликнул чей-то тихий голос:
– Эй!
Повернувшись, Армстронг увидел, что в небольшое пространство между вторым и третьим контейнером втиснулся человек. На нем было темное пальто и шляпа, а в руке он держал какое-то страшное оружие. Короткое, толстое, и черного цвета. Оружие издало звук, похожий на кашель.
Это был пистолет-пулемет «Хеклер и Кох MP5SD6» с глушителем, стреляющий очередями по три патрона. Использовались стандартные патроны «парабеллум», калибра девять миллиметров. Облегченные здесь не требовались, поскольку в стволе имелось тридцать отверстий для отвода пороховых газов и снижения начальной скорости пули до дозвуковой. Скорострельность составляла восемьсот выстрелов в минуту, так что каждая очередь из трех патронов длилась одну пятую секунды. Первая очередь попала Армстронгу в середину груди. Вторая – в середину лица.
Базовая версия этого пистолета-пулемета, «Хеклер и Кох MP5», обладает массой преимуществ, в том числе исключительной надежностью и высокой точностью стрельбы. А модификация работает еще лучше: вес встроенного глушителя помогает справиться с тем, что во время стрельбы задирается дуло – это свойство любого пистолета-пулемета. Единственный изъян этого оружия заключается в том, что пустые гильзы оно выбрасывает с огромной силой. Гильзы вылетают сбоку почти с такой же скоростью, как пули спереди. И относит гильзы очень далеко. Впрочем, проблема не такая уж серьезная в предполагаемых сферах применения этого оружия: обычно его используют элитные войска и военизированные подразделения при проведении операций в разных точках земного шара.
Но в данной ситуации проблема как раз была серьезной. Когда стрелок, засунув пистолет-пулемет под пальто, перешагнул через тело Армстронга и направился к своей машине, ему пришлось оставить во дворике шесть пустых гильз.
К шести сорока вечера в холле гостиницы уже набралось почти семьсот приглашенных. Они выстроились в длинную, хотя и довольно редкую очередь от уличной двери до гардероба перед входом в бальный зал. Со всех сторон слышались громкие, возбужденные разговоры, в воздухе висела пьянящая смесь разных духов. Здесь были и платья с иголочки, и белые смокинги, и строгие темные костюмы, и яркие галстуки. В руках или под мышками дам виднелись клатчи, многие держали небольшие фотоаппараты в кожаных футлярах. Блестели лакированные туфли на высоком каблуке, сверкали бриллианты. Глаз радовали свежая завивка и оголенные женские плечи, а душу – общее оживление.
Ричер наблюдал за происходящим, прислонившись к колонне возле лифтов. Сквозь
