Бомба за пазухой - Александр Александрович Тамоников
— Ну, это ты правильно решил, Александр Егорович, — согласился Бойко. — Повезло тебе, что у вас до расчетов не дошло. А то бы ты в кальсонах ехал сейчас в Абхазию. Может, и по частям бы. В разных вагонах. Повезло тебе, что мы вмешались. Ладно, поедешь в милицию. Про ствол пой что хочешь, все равно проверят, как только его возьмут. Если что еще вспомнишь, детали какие, людей, может, тех, кто с этим покупателем были или кого он упоминал. Завтра утром увидимся, и еще, может, чего расскажешь.
«Пиджак» шел спокойно. Это Зыков оценил. Не оглядывался, не крутил головой, руку не держал в кармане, в который положил пистолет. А вот Алексей, конечно, нервничал. Свежо в памяти было задержание, когда они упустили и профессора, и этого вот человека. Прикрывал их встречу кто-то, помогли скрыться. Сейчас может все повториться. «Пиджак» прошел почти квартал по улице, а потом, открыв калитку, вошел во двор за дощатый забор. Калитку он за собой прикрыл плотно, и Зыкову оставалось только либо зайти во двор и сыграть роль человека, который ошибся адресом, а искал мастерскую по ремонту мотоциклов, либо просто обойти вокруг и посмотреть, что за двор, что за деревянное строение и есть ли еще один вход, в данном случае «выход».
О мотоцикле он вспомнил, как выяснилось, не зря. Видать, где-то в глубинах подсознания чувствовал Алексей подвох. И за то, что в калитку следом не стал заходить, он тоже себя потом хвалил. Дойдя до угла и свернув в другой переулок, Алексей услышал, как где-то рядом завелся мотор мотоцикла. Лишь мгновение понадобилось, чтобы понять, что мотоцикл совсем рядом, за стенами сарая. И вот распахнулась массивная створка, и на улицу выехал мотоциклист. Зыков сразу узнал в нем того человека в черном пиджаке. Чувство злости и отчаяния захлестнули Алексея, он выхватил пистолет и прицелился. Люди, машины, все это мелькало, а мушка плясала на спине мотоциклиста, который удалялся.
Знакомый рокот почти оглушил. Алексей отшатнулся и тут же узнал того самого бойца в кожаной летной куртке, на большом трофейном мотоцикле. Кивнув Зыкову, чтобы садился, мотоциклист прибавил газу и рванул с места. Мощный двигатель заурчал, заревел, и тяжелая двухколесная машина понеслась по дороге. Боец умело обходил попутные машины, разъезжался со встречными. Он прибавлял скорость, когда дорога становилась свободнее. Больше всего досаждали пешеходы, отвыкшие от дорожного движения и нормальных современных улиц среди этих развалин. Вскоре Зыков увидел впереди мотоцикл и черный пиджак.
— Вон он! — крикнул лейтенант. — Мотоцикл без коляски!
Город кончился совсем неожиданно. Просто сразу начались частные дома, а потом развалины, пустыри, трава, камни. Здесь асфальта не было совсем, и мотоциклист впереди сначала сбавил скорость, но, увидев, что сзади показался другой мотоцикл, мужчина заподозрил неладное и прибавил ходу. Теперь он подпрыгивал, часто приподнимаясь над сиденьем, удерживаясь лишь на ногах. Мощная машина, на которой ехал Зыков, приближалась, рыча все громче. Обхватив бойца поперек туловища рукой и прижавшись к нему грудью, Алексей вытащил пистолет и дважды выстрелил в воздух. Ему показалось, что из-за рева мощного мотоцикла выстрелов никто не расслышит. Но мужчина впереди расслышал, он оглянулся, попытался прибавить скорость, но когда понял, что по прямой не уйти, резко свернул на повороте влево.
Каким-то чудом он удержался в седле мотоцикла, его машину занесло, протащило юзом пару метров, он завилял, но все же выправился и снова понесся вперед, но только уже по проселку с рытвинами, камнями и большими лужами. Преследователи тоже повернули, но только плавнее, потеряв в скорости и мгновенно отстав, но боец быстро сократил расстояние, добавив газу. Ехать становилось все труднее и труднее, проселок исчез совсем. Дорога потянулась вверх, потом снова пошла по ровной поверхности. Мотоциклы незаметно поднялись на небольшое взгорье, где дорог не было вообще никогда.
— Буду стрелять! — крикнул Алексей бойцу за рулем мотоцикла.
Тот кивнул и выехал правее на траву, полагая, что там ровнее, и рука с пистолетом старшего лейтенанта не будет так прыгать. А Зыков прекрасно понимал, что целиться в таком положении дело бестолковое. При стрельбе на бегу, в движении, в транспорте, вообще в движении целиться нельзя. Тут используется другой способ. Когда Зыкову показывали этот способ и заставляли тренироваться, он не сразу понял, что от него требуется, но потом оказалось, что принцип простой. Это принцип продолжения твоей руки, твоего пальца. Если ты стоишь в кабине лифта, тебе нужно нажать на кнопку этажа, ты же не целишься. Ты просто вытягиваешь руку с вытянутым пальцем и независимо от того, на уровне головы у тебя рука или на уровне живота, ты легко и точно попадаешь пальцем в кнопку. Так следует и стрелять. Как будто ты пальцем попадаешь в кнопку. Только она не в метре от тебя, а уже в двух метрах, потом в трех метрах. Ты учишься от живота попадать в то же место, куда сделал предыдущий выстрел, и так все увеличивая и увеличивая расстояние. Ты «удлиняешь» свою руку, привыкая точно «тыкать пальцем» в кнопку, как бы далеко она ни находилась.
Зыков опустил руку с пистолетом вниз, настраиваясь на стрельбу. Сейчас оба мотоцикла ехали примерно с одинаковой скоростью. Эта гонка может продолжаться бесконечно или до тех пор, когда у одного из них закончится горючее или когда кто-то из двух мотоциклистов не справится с управлением. Алексей рывком поднял руку, согнутую в локте, и выстрелил. Пуля прошла в нескольких сантиметрах левее от спины в черном пиджаке. И то только потому, что мотоцикл вильнул. Еще выстрел, и пуля срикошетила от переднего крыла мотоцикла.
Диверсант занервничал или просто испугался. Он дернул руль вправо и тут же угодил колесом в кротовину или сурчину. Мотоцикл мгновенно взлетел задним бешено вращающимся колесом вверх и отлетел в сторону. Мотоциклист упал, перекатился и тут же вскочил, немного оглушенный и ошарашенный тем, что не пострадал. Зыков обрадовался, но тут такая же участь постигла и их мотоцикл. Предательская ямка, которую было не заметить на такой скорости, да в сухой траве. Тяжелый мотоцикл бросило в сторону. Алексей не удержался в седле и полетел на траву.
Со страшным ревом мотоцикл упал и перевернулся на другой бок. Боец оказался зажатым тяжелой техникой. Он закричал, выгибаясь дугой. Алексей подскочил к мотоциклу и, поднатужившись, приподнял его. Боец выдернул ногу и стал кататься по земле. Стало понятно, что его ногу прижало к земле раскаленной выхлопной трубой. Поджав ногу под себя, мотоциклист замахал Зыкову, чтобы тот бежал
