Валерий Горшков - В рясе смертника
– Может, еще и ударишь?! Давай, герой, – усмехнулась Клио. – На то, чтобы бить женщин, которые не могут ответить, у тебя смелости хватит с избытком!.. А потом сбегай к ментам и выложи все секреты, в которые тебя, тряпку, опрометчиво посвятили, взяв с улицы в большой бизнес!
Интуитивно почуяв, что, несмотря на клокочущую в нем ярость, «правильный» парень Юрка ни за что не станет ее бить, Клио позволила себе показать свое истинное лицо. Но, когда лежавшие на ее плечах Юркины пальцы сжались в кулаки, а глаза недобро сузились, шлюха испугалась не на шутку и инстинктивно сделала шаг назад.
Но Юрка лишь едва заметно дернул углом рта, сунул руку в карман джинсов, достал оттуда несколько зеленых бумажек, скомкал одну в ладони и сунул в глубокий вырез блузки теперь уже бывшей любовницы:
– Доедешь на такси. В университет. Убирайся.
– Может, дашь мне пару минут, чтобы накрасить губы? – поняв, что опасность миновала, развязным тоном спросила проститутка. – Или прямо сейчас за порог вытолкаешь?!
Юрка презрительно, с ног до головы, окинул взглядом грудастую длинноногую блондинку в туго облегающей узкие бедра мини-юбке, развернулся и, прихватив со столика сигареты с зажигалкой, вышел из комнаты на балкон.
На улице было тепло. Безоблачное синее небо простиралось над лесом до линии горизонта. Несмотря на раннее утро, солнце уже припекало. На смену основательно подпортившим белые ночи холодным затяжным дождям наконец-то пришло долгожданное настоящее лето. Юрка облокотился о нагретые солнцем облупившиеся перила и щелкнул зажигалкой. На душе вновь было погано, гораздо хуже, чем до разговора с Клио…
Глава 24
Он успел не торопясь выкурить полторы сигареты, прежде чем услышал, как в прихожей громко хлопнула бронированная входная дверь. Через минуту Клио вышла из подъезда. Зная, что он смотрит ей вслед, она подиумной походкой быстро дошла до дороги, подняла руку и, небрежно поиграв тонкими пальчиками, тормознула первый попавшийся автомобиль – представительный синий «Вольво», водитель которого не смог устоять против зовущей улыбки загорелой красотки с длинными платиновыми волосами. Отставив упругую попку и заученно продемонстрировав соблазнительный бюст, Клио склонилась к приспущенному стеклу и через секунду уже скрылась в салоне новенькой иномарки, резво стартанувшей с места и помчавшейся вперед на излишне большой скорости.
– С-сука! – еще раз с ненавистью прошептал Юрка, нервным щелчком вышвырнул окурок и вернулся в комнату.
Через сорок минут он уже ехал по улицам Питера в направлении казино. Но, не доехав буквально два квартала, сбавил скорость, остановился прямо под запрещающим знаком, достал атлас города, отыскал на нем Свято-Троицкую церковь и, уронив голову на ладони, некоторое время не моргая смотрел на крохотную точку с нарисованным рядом православным крестом. Впервые за прошедшие десять дней он вспомнил своего необычного попутчика, отца Павла, с которым ехал в поезде Вологда – Санкт-Петербург.
Но что он скажет настоятелю церкви на острове Каменном? Что его, бывшего спецназовца, приехавшего повидаться с отцом и собиравшегося после возвращения в Вологду поступить на службу в ОМОН, ослепил блеск золотого тельца, одурманил запах больших денег и он, не моргнув глазом, превратился в самого обычного боевика?! Что за неполных полмесяца он, морской пехотинец, награжденный боевой медалью за взятие села Комсомольское, в этом далеком от мятежной Чечни городе убил уже трех человек и едва не стал причиной гибели ребенка?! Как доказать священнику, что он, не так давно потерявший мать и оставшийся один на всем белом свете, согласился остаться в Питере совсем не ради отцовских денег, не ради сладкого куска чужого пирога, а из-за простого человеческого желания снова обрести близких людей, семью. Семью? Хороша семья – Флоренский и брат Руслан, ублюдок, который после убийства на трассе без малейших колебаний предложил сбросить труп преданного боевика Коляна в первое попавшееся болото! Какими словами описать отцу Павлу тот кошмар, который терзает его душу?
Так что же, как ни в чем не бывало продолжать крошить челюсти, калечить, бряцать оружием, наконец, убивать, оплачивая чужой кровью и чужими слезами «долг», повешенный на него заботливым братом после честной схватки с Душманом?! Нет, хватит. У такой жизни возможны лишь два финала: стать законченным подонком вроде наркомана-брата или стать трупом. Подонком Юрка никогда себя не считал. А жить в свои двадцать с небольшим лет, особенно после возвращения из Чечни, ему хотелось как никогда! Но – достойно, честно зарабатывая себе на жизнь, а не наступая каждый день на горло своей совести, с вечным ощущением крови на руках и камня на сердце…
Можно, правда, как предлагал отец, уйти из зондеркоманды и получить непыльное местечко в администрации казино. А потом в течение многих лет ежедневно терпеть подначки и ловить на себе презрительно-насмешливые взгляды братца и его тупых быков. Ничего более унизительного и гнусного придумать просто невозможно!
Теперь, когда он знает о теневой жизни «семьи» слишком много, вряд ли его отпустят на все четыре стороны, если он захочет уйти. Юрка давно понял, что не отец главный хозяин клуба, а его казино не имеет ничего общего с понятием честного бизнеса. Леонид Александрович во многом подчинен мафии, а ее члены, как известно, выходят из игры лишь посмертно. Отступников же из «ближнего круга» всегда карают с особой жестокостью…
Разумеется, можно просто сбежать. Оставить машину у дверей клуба с ключами в замке и уехать куда глаза глядят. Устроиться на работу, снять квартиру. На первое время денег хватит. Может статься, что его даже не будут искать, разве что наездами, в Вологде, а значит, – не найдут никогда… Только кем он после этого позорного бегства будет в своих собственных глазах? Даже противно об этом думать. Нет ничего страшнее, чем люто ненавидеть самого себя за низость и трусость.
И наконец, начисто свихнувшись, можно последовать предложению Клио: пойти в милицию и сдаться, признав себя виновным в убийстве чухонца, его охранника и ранении ребенка. Тогда придется сидеть в тюрьме, а это хоть и честно, но глупо и однозначно мерзко. Раскаянием перед официальным законом мертвых не воскресить, а добровольно ломать себе жизнь – это удел сумасшедших или святых. Мазохизмом пусть занимается кто-нибудь другой…
Других же вариантов выйти из игры просто не существует…
Соглашаясь месяц назад на предложение отца, он, разумеется, знал, что в интересах бизнеса частные службы безопасности нередко действуют вне закона, и был готов ко многим, не очень приятным эпизодам. Например, жестко, а может, и жестоко, с помощью оружия, ставить на место бандюг вроде Гитлера… Но действительность превзошла все самые смелые ожидания! Неожиданно для себя Юрка стал одним из членов банды, насчитывавшей дюжину вооруженных головорезов, которая в свободное от «работы» время была с молчаливого согласия «папы» отпущена на вольные бандитские хлеба и в погоне за деньгами не брезговала ничем. В том числе попытками взять под контроль «Полярной звезды» два недавно открытых узкоглазыми китайских ресторана и принадлежавшую новгородским евреям сеть разбросанных по всему городу небольших залов с игровыми автоматами! Оказалось, Леонид свет Александрович, которому приходилось периодически отбиваться от наездов беспредельщиков, отнюдь не зря держал в своем кабинете аквариум с тупорожими пираньями и сам был не прочь с помощью боевиков Руслана подмять под себя чужие прибыльные проекты!
Короче, обещанная отцом «серьезная работа для настоящих мужчин» на две трети оказалась обычным бандитизмом, от которого Юрку, в детстве мечтавшего служить в КГБ, всегда воротило и который хотелось выжигать каленым железом!
– Товарищ водитель, вы что, ослепли? Знака не видите?! Здесь стоять запрещено, – послышался рядом ленивый басок, отвлекший Юрку от тягостных размышлений. – Сержант дорожно-постовой службы Голубев! Попрошу документики…
Юрка захлопнул лежащий на коленях атлас города, убрал его в бардачок и повернулся к окну. Толсторожий усатый гаишник, поигрывая полосатым жезлом, с алчной ухмылкой глядел на него сверху вниз из-за приспущенного стекла. Надо полагать, он уже мысленно потирал руки в предвкушении хоть и пустяковой, но крайне легкой и верной поживы. Обломить ему кайф была способна разве что красная книжечка с аббревиатурами ФСБ, МВД или, на худой конец, Государственной Думы. Таких корок у Юрки отродясь не водилось. Понимающе ухмыльнувшись, вместе с техпаспортом и правами он протянул опухшему с похмелья краснорожему сержанту смятую сторублевку, которая тотчас исчезла в кармане форменных серых брюк.
– Внимательнее надо быть, э-э… Юрий Леонидович! Счастливого пути, – вернув документы, козырнул мусор и отошел.
